Майкл был оглушен силой любви, с которой она смотрела на него.

   - Я люблю тебя, - прошептал он, привлекая ее к себе, а потом накрыл ее губы поцелуем, которым собирался несколько иначе признаться ей в любви. - Мэгги...

   Она крепко обняла его, полностью захваченная им. Тогда он подхватил ее на руки и прижал к своей обнаженной груди, но нахмурился и покачал головой.

   - Боже!

   Мэган непонимающе уставилась на него.

   - Что... что такое?

   У него был такой странный взгляд.

   - Мэган, ты похудела так, что весишь едва ли не легче перышка!

   Его слова прозвучали нежным упрёком. Неподдельно сокрушительный ужас в его голосе вызвал очередную улыбку Мэган. Она обвила его шею руками, мечтая зацеловать его до смерти.

   - И что в этом такого?

   - Что скажет наш малыш, когда увидит тебя такую? - Он снова покачал головой и скорбно добавил: - Несомненно, он подумает о том, что его отец очень плохо заботился о его матери.

   Он был так серьезен, искренне веря в то, что говорит, что Мэган, не сдержавшись, запрокинула голову и звонко рассмеялась. Ничем не замутненное счастье постепенно заполнило каждый уголок ее души, вытесняя мрачные воспоминания.

   - А я ведь предупреждала тебя, - едва превозмогая смех, проговорила она, - что ты можешь быть очень забавным, когда пытаешься быть серьезным.

   Наконец, он улыбнулся ей. Так тепло и так нежно, что защемило сердце.

   - Знаешь, теперь я могу позволить себе быть забавным. Это даже... забавно.

   На этот раз рассмеялись они оба, но смех постепенно растворила тишина.

   Остались только они. Ничто больше не угрожало им. Ничто не стояло на пути, который вёл их друг к другу. В этом было нечто завораживающее.

   Майкл вновь поцеловал Мэган, и на этот раз не было слов. Слова были совершенно не нужны. Он зашагал к кровати, не замечая, как полотенце спадает с бедер. Майклу ужасался того, что непростительно долгое время не ощущал сладкий вкус этих божественных губ. Оказавшись у кровати, он осторожно опустил Мэган на пол и стал быстро расстегивать уже не пригодное для ношения помятое платье.

   Он любил ее. С самой первой минуты, как только увидел ее. И знал, что будет любить ее даже, когда смерть заставит его закрыть глаза. Он будет любить ее даже с того света, если его отправят туда. Куда бы его ни отправляли, где бы он ни был, Майкл знал совершенно точно, что никогда не перестанет любить Мэган, женщину, которой удалось заставить его поверить в чудеса. Прижимаясь губами к ее шее, Майкл зарыл пальцы ей в волосы и высвободил тяжелые каштановые локоны, окончательно разрушив уже испорченную прическу. Шелковистая масса мягкой волной упали ей на спину и грудь.

   Мэган вздохнула и внезапно покраснела от смущения, когда он полностью раздел ее и, подняв голову, внимательно посмотрел на нее потемневшими глазами. Он так давно не прикасался к ней. Так давно не целовал ее, что теперь...

   У нее перехватило дыхание, когда он снова взял ее на руки и осторожно уложил на матрас. А потом сам опустился рядом. Несмелыми, дрожащими руками она коснулась его, положив ладони на его твердую грудь. Осторожно проведя пальцами по атласной коже, она словно бы заново изучала напряженные, натянутых мышц. Майкл издал глухой стон от нежной ласки. Волнение так сильно охватило ее, что Мэган едва могла дышать. А потом... потом он вновь завладел ее губами, и дышать стало совершенно необязательно. И неважно. Были только его губы. И дыхание. Ими она могла бы жить вечно...

   Внезапно их прервал стук в дверь, а потом они услышали четкий мужской голос:

   - Мистер Сомерс, у вас всё в порядке? Я могу забрать ведра?

   С трудом придя в себя, Мэган замерла, а потом мгновенно уползла под большое тело Майкла, стараясь спрятаться там. Стараясь выровнять едва потерянное дыхание.

   - Боже, это Роджерс! - в панике простонала она, умоляюще взглянув на Майкла. - Если он войдет сюда, я умру со стыда!

   Напуганный вид и дрожащий голос Мэган привёл Майкла в чувства. Он накрыл ее собой и, приподнявшись на локтях, повернул голову к двери, совершенно не ожидая, что их могу прервать. Особенно в такой момент.

   - Роджерс, - набрав в грудь достаточно воздуха, заговорил Майкл, глядя на разрумяненное лицо Мэган, - если ты посмеешь даже подумать о том, чтобы открыть эту проклятую дверь, я тебя... на этот раз я тебя действительно уволю!

   Мэган сокрушенно покачала головой.

   - Я ведь сотни раз говорила тебе, чтобы ты закрывал двери!

   Майкл вдруг испытал желание улыбнуться ей. Самой невероятной женщине на свете, которая без остатка принадлежала ему. Сердце его наполнилось бесконечной нежностью к ней.

   - На этот раз ты должна была закрыть дверь, - прошептал он, потеревшись носом о ее носик.

   Она вздрогнула.

   - Но я...

   Как он мог винить ее за то, что она забыла это сделать? Момент, когда он увидел ее в своей комнате, залитую лучами солнца, бледную и со слезами на глаза... Он не мог думать ни о чем, кроме как поскорее сжать ее в своих объятиях. Почти, как сейчас.

   Бушевавшая внутри страсть немного отступила, что позволило ему полностью прояснить сознание. Сделав глубокий вдох, Майкл еще раз взглянул на дверь и спокойным голосом осведомился:

   - Роджерс, ты еще там? Мне спуститься вниз и начать?..

   - Нет, сэр, - наконец, ответил Роджерс с улыбкой, которую влюбленные так и не расслышали в его голосе. - Вам не о чем беспокоиться. Поверьте.