Стало чертовски обидно, ведь он готов был пойти на многое ради своей цели. "Ладно... Значит не судьба. Всё что мог, сделал... Грёбаные загадки. Не мог мне попонятнее объяснить. Кому нужны эти секреты?" - чертыхался волхв, то успокаивая себя, то снова негодуя на судьбу. Однако делать было нечего. "Возможно, если как-нибудь буду в этих места, надо будет проведать Гуно и попытать его поподробнее. Может, всё же даст какую-нибудь наводку", - решил Снорре. Затем он взобрался на коня и поспешил в сторону столицы.

  ***

   Город встретил их прекрасной погодой. Чайки как базарные торговцы галдели на берегах Д?ована. Казалось, ничего не изменилось с того времени, как Снорре покинул город. Большая часть административного аппарата Республики по-прежнему находилась в загородной резиденции Верховного. Да, на улицах из-за приезжих было менее спокойно, чем обычно. В основном это были эльфы, причём не из соседки Ливеллии, а из более отдалённого северного Айнах Ад"Дира. Многие были похожи на беженцев: бедно одеты, с тюками поклажи. Они не были похожи на обычных путешественников. Где они все селились? Почему приехали? "Надо будет порасспрашивать Торчина", - подумал Снорре. Он также заметил, как улицы снова пополнились зависимыми от сокха наркоманами.

   В остальном же Ларракия жила своим размеренным ритмом - изящная и древняя, тёплая и богатая.

   Снорре в первый же день подал запрос на приём к Торчину дэ Лиллю и ожидал ответ. По словам секретаря градоначальника Торчин был в отъезде, и поэтому у чародея было время передохнуть. Весь следующий день после приезда он провёл в одной из известных купален столицы, нежась в горячих ваннах под открытым небом и подставив ноги нежным массажисткам. К вечеру они договорились с Ратко засесть в пивной с простым названием "Жаровня", которая располагалась в спокойном районе ростовщиков Гельветт Вагна вдалеке от шумного центра города.

   Когда Снорре зашел туда, кёльнер проводил его в отдельную подвальную полутёмную комнатку. Ратко, видимо, ещё не прибыл. Официант огласил меню и удалился за пивом. Помещение было уютно освещено свечами в подвесных подсвечниках. Волхв откинулся на спинку стула и закрыл глаза, наслаждаясь спокойствием и тишиной. Хорошее тёмное пиво и каре ягнёнка. Как же дано он их не пробовал! И ведь заслужил, а? Снорре улыбнулся сам себе. Однако вскоре он будто почувствовал чье-то присутствие. Он нахмурился и обернулся к небольшому камину за спиной. В углу комнаты стояла скрюченная темная фигура в капюшоне ростом не больше метра и подрагивала.

   - Я пришшлла отомстить тебе, глупый волхвишка! - начала разворачиваться фигура. - Трепещи перед Внуч-ч-чкой!!!

   Волхв на секунду остолбенел.

   Из-под капюшона выбилась непослушная черная борода.

   - Дурачина! - крикнул, волхв. - Ни с кем не шути так, Ратко!

   Ратко Гой распрямился во весь свой недюжий рост, от души веселясь.

   - Ну што, обоссался от страха поди? - не унимался Гой.

   - Странный ты человек, Ратко, - проговорил Снорре с улыбкой. - Вроде и нелюдимый, а вроде и такими глупостями занимаешься как малец.

   При свете свечей волхв увидел, что Ратко, наконец, отмыл свои вечно слипшиеся космы и привел в порядок усы и бороду. "Видимо, ненадолго", - подумал Снорре, глядя как его друг уплетает огромную рульку, которая в "Жаровне" называлась почему-то "Одинокий воин", и вытирает жир со рта рукавом кафтана. Вскоре подошла Млада. Втроем они выпили и закусили, оживлённо болтая и строя планы на будущее.

   - Хочешь, я порекомендую тебя одной своей хорошей знакомой? Она квартирует несколько девушек, - спросил Снорре у Млады, прожевывая мясную сардельку с кровью.

   Ратко посмотрел на него сначала вопросительно. Потом неодобрительно. Покачал головой.

   - Что? - засмущался Снорре. - У неё прядильное дело. Цех небольшой, на пять-шесть человек. Здесь, почти в самом центре. А ты что подумал?

   - Хм... Я так и подумал.

   Млада рассмеялась.

   - Хорошо, мне кажется, для начала это было бы неплохо. Спасибо. А ты чем дальше займёшься, Ратко?

   - Нууу, мне, подруга, одна дорога. В казармы Торчина. Снова на личную охрану. До следующих распоряжений. Хотя... думаю за голову-то этой курвы можно и небольшой отдых поклянчить. Может, съезжу на Стеффские холмы к родственничкам.

   Так они просидели весь ужин, напоследок закусив сладкими булочками с кофе, а затем вместе вышли на улицу.

   - Ладно, чай не в разных городах живём. Свидимся, - пожалуй, уже третий или четвёртый раз за вечер улыбнулся Ратко, что в целом, казалось, перевыполнением его планов на улыбки за год.

   Ратко и Снорре обнялись на прощанье. Разошлись.

   Волхв решил проводить девушку до заезжего двора, где она остановилась на пару ночей, пока хватало денег, выданных ещё в Виговце всем вырученным из неволи женщинам. Они шли через главный рынок, наполненный шумом от торговцев, зазывающих попробовать лучшие местные помидоры, самых жирных угрей и щук, самые сладкие ватрушки, свежевыжатый апельсиновый сок. На прилавках красовались только что завезенные из Ливеллии абрикосы, знаменитые лечебные травы из предгорий Айнах Ад"Дира, оленина из Ильгукка и даже такие редкости, как сушеная печень омгла с земель орков.

   Не прошло и пяти минут, как Снорре уже пожалел, что повёл девушку именно этим путём. Несмотря на вечерний час народу было очень много, и им было сложно протолкнуться к нужной улочке. Снорре взял Младу за руку, чтобы не потеряться, и она была не против.

   Неожиданно в мельтешении торговцев и покупателей мелькнуло знакомое лицо. Высоченный, седой, но ещё не старый торговец предлагал муку и свежеиспечённый хлеб. Крупные черты открытого лица и большой орлиный нос. Волхв присмотрелся. Не было сомнений.

   - Гуно! - крикнул радостно Снорре, узнав мельника, и замахал рукой. - Это Гуно, мой знакомый.

   Они начали пробиваться сквозь толпу в сторону прилавка с мукой. Снорре увидел, что Гуно тоже узнал его и с широкой улыбкой ждал, уперев руки в бока. Однако, по мере того, как они приближались, выражение лица мельника изменилось. Улыбка спала, а лицо будто окаменело. Оно просто перестало выражать что-либо. Гуно как будто не верил своим глазам, глядя через плечо Снорре. Волхв и девушка остановились напротив прилавка. Любопытствующая бойкая бабушка уже второй раз спрашивала, сколько просят за килограмм муки, а Гуно всё так и стоял, как будто увидел приведение.