Перепады настроения Перепады настроения проявляются не вдруг то капризами, то слезами, то заламываньем рук. Это просто наваждение, говорю себе сама, нужно срочно подкрепление, а иначе всё, хана. Цвет серебряного инея холодком щекочет кровь, только мне по нраву линия цвета красного – любовь. Но любовь не безответная, не слепая – только та, что рождается с рассветами наступающего дня. Что является незваною с солнцем в радуге дождя и становится желанною, не на год, а навсегда. Не оправдываю свой гнев
Не оправдываю свой гнев, но и не могу привыкнуть к утомительной болтовне и навязчивых постскриптум. Две-три фразы имеют вес, если их формулировать чётко, подбирая слова из тех, у которых особая нотка. Воду лить – это не для меня, понимаю вас с полуслова. Время тратить своё не намерена зря и выслушивать чушь не готова. На меня обиделась любовь На меня обиделась любовь. Прячется в тайниках души. Я прошу её – выходи, без тебя невозможно жить. А она и слышать не хочет, у неё на всё один ответ – ты по сути своей одиночка и тебе до любви дела нет. Чепуху – говорю – лопочешь, лучше дай мне разумный совет, как любовь отыскать между строчек объявлений рекламных газет. Как вернуть любовь, что мне делать, как любовью не попрекать? А она в ответ – в чём же дело, прекрати себе прежде лгать. И других обижать не надо. Потеряешь любовь – не найдёшь. Даже если отыщешь взглядом, просто так её не вернёшь. Обновлёнными красками сада о любви скажет летний дождь, осень – шорохом листопада, а весна – переливами гроз. Это будет как наваждение, и тогда ты поймёшь сама, что пришло время для исцеления, для души, для любви, для тебя. Сейчас другие времена Сейчас другие времена и нравы, к сожаленью, тоже. И обозначена цена за жизнь, что всех была дороже. И никого не удивить фасадом театральной ложи, обтянутой до потолка шагреневой (по моде) кожей. Лавируя в потоке слов почти на грани хулиганства, пытаюсь защитить свою позицию непостоянства. Свободой личной дорожу, но в поддавки (порой) играю, чтобы остаться на плаву, законы стаи принимаю. И кто здесь обвинит меня в том, что стою, согнув колени, свечой сгорая и моля простить за отступленье в вере. Возможно, завтра дам отбой натянутым до боли нервам, смеясь над собственной судьбой с замашками прожжённой стервы. Кто мне скажет Кто мне скажет – где черта, за которой облака станут камнем преткновения? Кто закроет мне глаза в час великого прозрения? Что возьму с собою в путь, если скажут: «Собирайся»? Что простят, а что вернут, прошептав тихонько: «Кайся. Кайся, грешница, молись и проси, проси пощады за растраченные дни, за минутные услады, за себя и за других – тех, кого ты приручила, но с собой не позвала и на волю отпустила. С кем они сейчас, скажи, где зализывают раны? Почему на полпути ищут правду без изъяна? Что они тебе должны? Что и ты им задолжала? Кайся, женщина, спеши, времени осталось мало». Нет ответа. Тишина. Я не знаю, что ответить. Мне судьба одна дана, за другую не в ответе. Знаю, правда, что грешна, что лелеяла гордыню, – потому стою одна в обезвоженной пустыне. Ты прости меня, Господь, моё сердце отболело, я растратила любовь, а теперь прошу несмело – защити и сохрани оступившихся и гордых, повстречавшихся в пути на отрезке гнутой хорды. Ничего им не должна и у них просить не буду, каждый получил сполна за нелепую причуду. По-другому не могу, не суди за это строго. Мне их правда не нужна, у меня своя дорога. Счастье на ладошке Счастье на ладошке. Дышу не дышу. Чтобы не испугать, чтобы не улетело. Радостью великой поделиться хочу с теми, кому до всего есть дело. Мне говорят: «Не спеши, промолчи. К счастью надо подходить серьёзно». Но я не понимаю. Что значит – молчи? Как не поделиться? Если можно. Счастье на ладошке сжалось в комок, испугавшись тех, кому до всего есть дело, и вдруг пропало, спряталось между строк, да так быстро, что я и моргнуть не успела. Счастье не любит пустой болтовни и лишней суеты особ, до него охочих. Счастье – приверженец тишины, и у него особые полномочия. Счастье на ладошке. Дышу не дышу. Чтобы не испугать, чтобы не улетело. Радостью делиться больше не хочу, особенно с теми, кому до всего есть дело. И под ногами снег скрипел как в детстве И под ногами снег скрипел как в детстве, и было удивительно светло. В душе, благословением воскресшей, рождалось благодатное тепло. Я шла по белоснежному настилу и улыбалась глупо и смешно, ведомая таинственною силой, пьянящей, словно спелое вино. И время безмятежного пространства пульсировало с сердцем в унисон, снежинками отсчитывая счастье, летящими ко мне со всех сторон. И это было сказкой, правдой, явью. О, Господи, ты дал мне осознать, что главное, и это в нашей власти, дождаться счастья и его принять. |
