Ирина Ключникова От правды не отрекаюсь «Где прячутся бабочки в непогоду…» Где прячутся бабочки в непогоду? С утра идет дождь. Поникшие листья, печальные своды, былинки сухой не найдешь. Застывшее время по капле стекает в продрогший песок. Безмолвие в шуме дождя вызывает болезненный шок. Скупая палитра размытого света – главенствует в теме дождя, как будто застряли в проеме рассвета лучи восходящего дня. Деревья склонились в вельможном поклоне, промокнув до нитки насквозь, а бабочки, бабочки на перроне ждут скорого поезда в ночь. «Что значит год? – Ромашки лепесток…» Что значит год? – Ромашки лепесток. Ромашка – остров в океане, а океан – лазоревый цветок земли, земля – песчинка под ногами. Что значит год прожить? – Познать себя и прикоснуться к тайне мирозданья, ромашкой прорасти, песчинкой стать, стать островом, плывущим в океане. Когда разрушится хрустальная стена, освобождая сонное сознание, вдруг четко осознать, что время, как вода, уходит через призму ожидания. Что значит год? – Течение реки, взмах весел, лодка у причала, а, может, год – песочные часы, в которых время невзначай застряло. «Кружится листьев пестрый хоровод…» Кружится листьев пестрый хоровод. Я снова возвращаюсь в свою осень, где незаметно уходящий год меняет очертанья дня и ночи. Где ростовщик взаймы дает билет, не требуя процентов за услугу, и долго смотрит путнику вослед, поджав чуть-чуть обветренные губы. Еще не время, осень, не мое, я не готова встретиться с тобою, возьми в залог билетик, за него уплачено и щедрою рукою. И окажи услугу, будь добра, ростовщику отдай, что причиталось, и с миром отпусти, ему пора подумать о душе своей под старость. «Мечется ранняя осень…» Мечется ранняя осень, места себе не находит, – с северным ветром дружбу не по погоде водит. В стаи сбивает тучи и рассекает небо вспышками ярких молний с талелитейного цеха. В путь позовет журавлиный и остановит на взлете, то перекрестным эхом манит в болотные топи. Каплей росы стекает на потемневшие нивы, то заплетает в косы веточки тонкой ивы. Осень, ну что ты за птица, что тебе нынче неймется, что ты не можешь проститься с тем, что уже не вернется. Ворох застывших листьев – это еще не горе. Осень, какая ты Дива, если всегда в миноре? Может, пора промчаться на золотой колеснице так, чтобы вслед звучало хором: «Виват, царица». Знаешь, а лето – будет. Бабье, – еще какое. Будут и сарафаны самого модного кроя. То, что должно случиться, сбудется – априори, только вот хватит злиться. Что ты опять в миноре? «Есть грань, которую нельзя переступать…» Есть грань, которую нельзя переступать, но если подойдешь к ней слишком близко, и отступать уже не будет смысла – рискни и перейди черту – живем, как знаешь, раз, к тому же плод запретный сладок. Кто знает, что последует вослед – одни предположенья. В том секрет, что домыслы на грани убеждения в сознании живут десятки лет. Но если ты способен устоять пред искушениями, вытканными бездной, – ты истину постиг, и можешь сам пройти по лезвию ножа, не преступая грань, очерченную правилами жизни. «На мокром асфальте рисую мелками…» На мокром асфальте рисую мелками и что-то пытаюсь себе доказать. Пустая затея, давно между нами по прихоти неба утрачена связь. Размытые контуры, хмурые лица, а дождь, как назло, моросит без конца. И я понимаю, что нужно решиться и трезво взглянуть на реалии дня. Возможно, что это лекарство от скуки – на мокром асфальте весь день рисовать, а, может, азы постигаю науки – прощать и прощаться и снова прощать. Мелками испачканы руки и платье, но это неважно, – я вдруг поняла, что время пришло не прощать, а прощаться, на фоне размытой картины дождя. |
