— Нельзя пугать детей такими страшными вещами, Манос, — из тени медленно вышел Осэ.

Кутаясь в плащ, комендант внимательно рассматривал место, куда попал. Пожилая женщина. Молодой парень. Оба — едва живы. Двое уже знакомых ему детей, которым эта полусгнившая поганка также успела причинить массу неприятностей.

Костлявая Тёмная Леди… Как бы банально это не звучало, но годы проведённые в этой своеобразной «исправительной колонии», дали результат… Он стал считать, что тем, кто этого не заслуживает, действительно не стоит причинять боль!

— Думаешь, я испугаюсь твоего прошлого? Здесь совсем другие вещи, Осэ. Скоро всего этого, — Манос обвёл рукой пространство вокруг себя, — не будет! Я уничтожу Академию вместе со всеми, кто понятия не имеет о том, какое это великое искусство — магия Смерти! Я помогу тебе справиться с заклятием, уничтожу все это ваши шутовские артефакты — как можно было так попасться? Ха-ха-ха… Я готов предложить работу. Готов щедро вознаградить за труды, и даже никому не рассказывать об этой твоей позорной истории… Конечно, при условии полного повиновения!

Осэ Тьерри не любил два слова. Очень. Очень не любил! Это слова: «позор» и «повиновение». Он не любил их самих по себе, он не любил то, что они означают, и совершенно не выносил, если хоть одно из них применяют лично к нему…

Клоув Манос произнёс эти слова. Он произнёс их не просто так, он произнёс их относительно… Ну, в общем, вы поняли. И если бы в этот самый момент в подземелье не ворвался Нэйт с магистрами, старшекурсниками — целой толпой… Они ворвались и… всё испортили. Потому что если бы этого не произошло, он убил бы Маноса. Сразу. На месте. За секунду…

…

Час Кровавой Луны медленно таял за окном прощальной полоской красноватой дымки за горизонтом. Спасённые сидели в кабинете ректора Нэйта, слушая рассказ магистра Яра.

Магистр Манос же был отправлен за пределы Академии — некроманта ждал суд Совета. Казалось бы, всё закончилось — детей и пострадавших необходимо отправить в лекарское крыло, не спуская глаз (особенно с непослушных адептов!), но так или иначе — если бы не эти сорванцы… В операции участвовали все — канно, коменданты (счастье, что Осэ проявил инициативу — он отвлёк Маноса, иначе он, ректор Академии Смерти потерял бы двух адептов!). Все хотели знать, что же случилось на самом деле, и он… не смог отказать.

Канно суетились, разнося еду и горячие травяные отвары. Делали они это скорее по привычке и в знак солидарности — магистр Нэйт никаких распоряжений в данном случае не давал, однако отвар прихлёбывал с удовольствием, с благодарностью кивая негласным хранителям замка. Маки, герой дня, со смертельным хрустом грыз орехи на коленях у хозяйки.

Всё ещё растрёпанная, вся в крови, но уже пришедшая в себя магистр…(как же её зовут?) заботливо отпаивала зельями смелого маленького шамана с острова Фамагуста. Магистр Яр тоже получил свою порцию укрепляющих снадобий, после чего Канно принесли ему горшочек ароматного жаркого. Остальные не могли есть от пережитого, однако драконы устроены немного по-другому — плотный горячий ужин, даже если он очень поздний, никогда не вредит их физиологии и более того — укрепляет нервную систему!

Только Арвеля не было в кабинете ректора Нэйта. Старшекурсника сразу отправили к целителям. Туда не пустили никого…

Вивьен слушала магистра Яра, но думала о нём, о своём некроманте. Она влюбилась — глупо это отрицать. И ведь не посоветуешься ни с кем. Бабушка далеко. С тупыми напыщенными курицами — девчонками с факультета заклинателей костей, она, понятное дело, не общается. Тамм считает, что Арвель виноват, и он заодно с Маносом. Сейчас, наверное, он так уже не думает, видел же, что Манос пытался убить своего ученика, но…

Нет. Тамм разговаривать с ней о делах любовных точно не будет. Да она и не станет. Анук? Анук и Чок — самые мудрые, верные и надёжные её друзья, но даже они не поймут… Остаётся Хризи. Вот кто уж точно разбирается в этом во всём! Может, им выпить вина?

Пока Вивьен витала в своих мыслях, магистр Яр рассказывал о том, что с ними случилось. Как Манос заманил его в это проклятое место — тайное подземелье под статуей Ктукка, сказав, что с членами «Черепа» случилась беда, и детей срочно нужно спасать!

— Как…глупо! До сих пор не понимаю, как я мог купиться на все эти сказки!

— Иногда так бывает, — понимающе кивнул Осэ.

Хризи и Багби прыснули от смеха, но Нэйт строго посмотрел в сторону расшалившихся комендантов, и вновь наступила тишина.

— «Череп»? Что это? — ректор нахмурился.

— Тайная организация старшекурсников, — пояснил магистр Яр. — Существует чуть ли не с первых дней основания Академии.

— Академия в первый же год осуществила набор молодых выпускников сторонних магических Академий, — вспомнил Нэйт. — Их распределили по кафедрам, так что получается, помощники магистров в академии были с первых дней…

— Они же и создали организацию, — кивнул Яр. — И они же передали традицию старшим курсам. Заклинания, устав, ритуалы — всё передаётся «по наследству», если можно так выразиться. Традиционно члены общества — наследники знатных фамилий, однако можно туда попасть и за, скажем так, «особые заслуги», — дракон помрачнел, отставив еду. — Под руководством Маноса адепты баловались чёрными ритуалами. Жертвоприношения невинных. Чтение Некрономекона.

— Они, — магистр Нэйт встал и подошёл к окну. — Они имели доступ к тайным архивам? Через Маноса?

— Конечно. Но я имею в виду не только копию Некрономекона, что хранится в тайных архивах, Нэйт. Манос, совершенно точно, видел Книгу Мрака. Истинную Книгу. Он прикасался к ней. Он…

— Этого. Не может. Быть, — чеканя каждое слово, возразил, резко развернувшись и посмотрев в глаза дракону ректор.

Они смотрели друг на друга. Кверкус Нэйт знал, что дракон говорит правду — это чувствовалось, читалось у него в глазах (из всех магических существ среди существующих миров, самые выразительные глаза — у драконов). Но поверить в это было слишком трудно! То, о чём говорил магистр Яр, было слишком… неправдоподобно.

Даже для ректора магической Академии Смерти, Книга Мрака Некрономекон — легенда. Конечно, есть сборник чёрных заклинаний. В тех страшных заклинаниях — сила. Но даже он, магистр Нэйт, одна из первых фамилий ведущих родов, кавалер ордена Смерти, почётный член Академии Тьмы Междумирья и так далее и тому подобное, — даже он не верил в то, что по ту сторону водопада действительно существует пещера с книгой, страницы которой — кожа мертвеца, и не просто, а мага-некроманта…

Что Ктукк, повелитель духов-проводников, выпивает душу того, кто добрался до Бездны и решился прикоснуться к страшному артефакту. Он думал, Некрономекон — миф, а книги, хранящиеся в тайных архивах — не более чем варианты запрещённого чернокнижия. Все эти рассказы о том, что у Некрономекона есть истинный двойник… Да кто в это верит?

— Манос поверил в древние легенды и рискнул, — понимающе кивнул дракон, словно прочитав мысли ректора. — Рискнул и добился своего. Манос, безусловно, талантлив, могущественен и смел. Но, боюсь, при этом он уже не человек, и тут дело не только в том, что он продал душу демонам. Он запирал души невинных жертв — детей, что до смерти замучили его адепты из «Черепа». Даже самые отъявленные чёрные колдуны не решились бы на такое…

— Голоса под мантией, — прошептала Вивьен — крыс, что до этого мирно грыз орешки, вспыхнул, превратившись в скелет.

Магистр Яр кивнул:

— Да, девочка. Ты права. Ты слышала их, но не понимала, что они говорят, верно?

— Да.

— Так вот. Общение между миром живых и миром мёртвых возможно лишь тогда, когда два этих мира определены. Манос же не отпускал души, не давал совершить переход — дух-проводник возвращался ни с чем… Как Клоув это делал, я не знаю. Нашёл какой-то тайный ритуал, возможно. Так или иначе, у некроманта появилось то, что нужно Ктукку — души невинных. Лакомство, мимо которого ни один демон не пройдёт! И если этого оказалось достаточно, чтобы пройти по ту сторону водопада…