Джек, подходя в плотную, поудобнее прихватывает катаны и со злым рыком наносит два удара, как ножницами, с двух сторон. Застывший полупрозрачный Дух трескается и осыпается на землю многочисленными кусками, как треснувший лед…

Уничтожен Безликий или вернулся к своему изначальному состоянию, Фросту не важно. Не сейчас. Дух Зимы, развеяв катаны и смотря на то, что осталось от Пустоты, вытягивает руку в холодное пространство и уже через какое-то мгновение его посох у него в руках. Не медля больше и секунды, Джек подходит к обрыву ущелья, которое тянется на сотни метров вглубь и не видно где его начало. Он оглядывается, смотря на разрушенного Безликого, а потом по тени зовет Кошмаров. Пятеро из восемнадцати появляются сразу же, и Джек спрыгивает с ними вниз.

Оказавшись в сумраке Ледяной Дух постепенно привыкает к темноте, и скоро начинает прекрасно видеть все отвесные куски скал, и острые откосы горы. Здесь много темноты, но лучи солнца всё же причудливо проникают в длинную и очень глубокую пропасть. У Джека в миг обостряются все чувства, но главное — страх, который начинает завладевать им всё сильнее. И вовсе не из-за темноты или его новой силы, когда он сам справился пусть и с ослабевшим, но по-прежнему опасным существом. Этот страх из-за одного конкретного, совершенно невыносимого, Черного Духа. Которого задели, судя по всему, очень сильно и которого сейчас не может найти Джек. Первая мысль, что Питч отправился домой, исчезнув в тени, моментально отметается. Король Кошмаров его не бросит, и мальчишка уверен в этом больше ста процентов.

— Где же ты, Черный Дух… — выдохнув и зависнув между двумя свисающими острыми монолитами, шепотом спрашивает Фрост. Кошмары кружившие рядом удивленно фыркают, они тоже ищут, не обращая никакого внимания на страх Джека. Может потому, что приняли за своего, а может потому, что Джек боится именно за их хозяина.

Но вот, черные кони, сверкнув красными глазами, замерли на несколько секунд, а после оглушительно заржав, рысью бросились сквозь узкую щель меж сторонами пропасти. А молодой Дух немедля поспешил за ними, достаточно ловко пролетая в проеме меж двух скал. Джеку показалось, что это была самая узкая часть ущелья, а в пространстве, куда он теперь попал, было много света и тем отчетливей были тени в уступах и темных сколах неровных камней. Спешить за Кошмарами не пришлось, они остановились по правую сторону, скапливаясь на небольшом отступе. Всего одно быстрое движение и один прерывистый выдох, чтобы добраться до отступа и спрыгнуть на ровный пласт камня

.

— Черт... — Джек облегченно выдыхает и осматривает Короля Кошмаров, который прислонившись к серому монолиту, сидел в окружении теней и своей персональной тьмы. Свет падал сюда удачно и создавал четкую полосу светлого и темного. Черный Дух медленно открыл глаза, подмечая сначала Кошмаров, а потом осматривая взъерошенного Снежного Духа.

— И как это зовется? — нервно стукнув посохом по камню, отчего гулкое эхо разлетелось вокруг, сипло спрашивает Фрост, глядя на потрепанного во всех смыслах Короля.

— Что именно? — приподняв бровь, спрашивает Кромешник, совершенное ни к месту начиная довольно улыбаться.

— Черт! Вот это всё! — не выдерживает Джек.

Парнишка не может понять, что именно так сильно его обескураживает. Не то собственные эмоции, что взвинтились на почве страха за этого наглого Короля Кошмаров, не то он сам, восстанавливающийся в тени и выглядящий совершенно обессиленным. Он впервые выглядит… подранным, как уличный котяра после склоки: без сил, совершенно растрепанный, и мало того, что на груди по-прежнему длинная полоса белого пореза, так еще и всё одеяние разорвано во многих местах... Видимо последствия удара, которое приняла на себя тьма, а рукава на правой руке и вовсе нет, лишь длинный порез тянется на все предплечье, а он сам… Сидит и довольно лыбится, и откинув голову назад начинает смеяться. У Джека кончается терпение. Он судорожно сглотнув и не зная, что ему делать, подходит ближе, смотря не это черное недоразумение.

— Ты… ты чего ржешь?! — рявкает Фрост, откидывая свой посох и присаживаясь возле Короля.

— Давно меня так не швыряли, — фыркает развеселившийся Черный Дух, а Джеку хочется его убить. Прямо сейчас и безвозвратно. Его еще ни разу так ничего не пугало, а теперь он не знает что делать, и, вообще, за что хвататься…

— Еще одна такая шутка… или выходка… — разозлено шипит Ледяной, пытаясь сделать голос ровным и не дрожащим от страха.

— То что? — нагло усмехается Кромешник, и склоняет голову в бок, от чего несколько черных прядей падают на глаза, а Джек обращает на это внимание только сейчас, когда приблизился, замечая что и вечно уложенные волосы растрепались, и так Питч выглядит еще более подранным. Парнишка невесело улыбается и заглядывает в горящий золотом изучающий взгляд.

— Я… — Дух Зимы сдается, подползает ближе, почти вплотную, соприкасаясь пока только лбами, и, прикрыв глаза, тихо спрашивает: — Чем помочь?

Слышится тихий смешок, а горячие руки обнимают Зимнего Духа за талию, притягивая ближе.

— Возвращаемся домой, Снежный Дух… — Кромешник усмехается, перетаскивая несопротивляющегося парнишку к себе на колени, — Ты идеально справился.

Джек кивает, и совершенно привычно хочет положить руки на грудь Кромешника, но тут же спохватывается, вспоминая о порезе, и резко распахивает глаза. Тени вокруг поменялись, стали другими, а в следующую секунду он понимает, что они уже дома. Питч перетащил их в смежную залу, и сейчас сидел прислонившись к тому самому непонятному камню-алтарю, как про себя прозвал постамент Джек.

— Он превратился в то, что было изначально. А в тебе… — Питч качает головой, смотря на растерявшегося мальчишку, и осторожно проводит когтистым пальцем по щеке Фроста, — …Пробудилась сила. Твоя. Настоящая.

И Джек готов поклясться, что в этом взгляде теперь видел настоящую гордость и крупицы радости. Но это только для него, и никому больше во всем мире Бугимен не покажет таких эмоций.

— Я и не думал… что так получится, — Джек закусывает губу, и вновь переводит взгляд на грудь Короля, где белая полоса становится всё меньше. Питч без каких-либо слов понимает Снежного Духа, и так же осторожно ерошит инистые волосы.

— Дай пару часов, и я восстановлюсь. Потом нужно будет к Хранителям.

— Да хоть пару дней, — фыркает Джек, впрочем совершенно не протестующий тому, как близко вновь находится, и что скрывать… Его страх за этого Ужаса Ночи и так красноречивей любых слов, и Питч это знает.

Джек немного хмурится, не понимает, почему при всех удачно сложившихся ситуациях и фактах, что они уже дома, не чувствует себя в своей тарелке. Что-то неуловимое изменилось, но ответов нет. Вроде, всё как прежде было, даже это помещение. Но…

— Странно…

— Что именно? — разглядывая насторожившегося мальчишку, лениво спрашивает Бугимен.

— Что-то изменилось…

— Да? — слегка насмешливо, — Ну, так пойми что.

И юный Хранитель только сейчас, вновь посмотрев на Кромешника, понимает несвойственный этой зале, впрочем как и всему дому, оранжевый отсвет. И странное, едва слышное, потрескивание. Оно слышится за спиной. И Джек резко выдохнув, в пол оборота поворачивается.

Он никак не ожидает увидеть то, что теперь есть в смежной зале: черный массивный камин, скорее всего сделанный из черного мрамора, в готическом стиле просто идеально смотрится в черной стене. Теперь Джеку понятно, откуда необычное чувство изменения, и понятен отсвет, ведь камин зажжен и тихо потрескивает дровами, придавая зале именно тот уют, о котором мечтал Фрост. А Кромешник не упускает возможность понаблюдать за пораженным и радостным Духом Холода, который наконец получил то, о чем так долго его упрашивал. Джек поворачивается вновь к Королю, ужасно довольный и веселый.

— Не за что, — опережает Фроста Питч, понимая, что затрат сил, на этого архитектурного монстра, стоил увиденной реакции. Он сильнее прижимает мальчишку к себе, не стесняясь разглядывать светящиеся довольством серебряные глаза. Если в последующем потребуется затратить целый резерв древней тьмы для того, чтобы также порадовать Джека, Кромешник это сделает.