Философы ex professo должны быть держателями целостности многообразия мира, его идеи, носителями культуры духа в ее научном, художественном и нравственном выражении.

Это они в эпоху философского скудоумия несут нравственную ответственность за качество духа нации.

Это они в эпоху презрения к философии как самопостигаемой истины должны показать философию в качестве абсолютной культуры духа, универсальной основы общей и профессиональной культуры – высшей производительной силы общества.

Это они в эпоху дезинтегрированной жизни должны объяснять народу природу духа как единого предмета философии и науки, религии и искусства, литературы и образования, экономики и политики, права и государства – словом, всех общественных отношений, образующих социальный макрокосм.

Это они в эпоху духовного одичания должны воспитывать у народа благоговейное отношение к культуре духа, раскрывать ее практическую роль в улучшении жизни человека и общества, в сбережении природы, объяснять власти, технократам, всем страдающим мировоззренческой и профессиональной ограниченностью, что вложение средств в развитие человека есть инвестирование капитала во все сферы человеческой жизнедеятельности.

Это они в эпоху тоталитарного экономизма должны показать необходимость сопровождения роста валового внутреннего продукта и прогресса цивилизации повышением разумности и нравственности народа, улучшением его здоровья, развитием всех видов культуры, иначе социальный организм превращается в материально-технического монстра, пожирающего человеческие и природные ресурсы и в конечном счете самого себя.

Это они в эпоху духа с гипертрофированным интеллектом, волей-тестом и сердцем-сморчком, отдав должное нанотехнологиям, наукоемкому производству и экономике знания, должны указать их подлинное место на шкале человеческих ценностей, ибо знание как лишь аспект целостности духа, вне и вопреки нравственности, может обернуться злом, орудием разрушения. Поэтому не наукоемкая экономика, основанная на высоких технологиях и юридическом праве, – гордость технобюрократии, а разумно-нравственное, науко- и духовноемкое хозяйство – вот предмет истинного восхищения и торжества человеческого духа.

К этой новой, одухотворенной экономике и общественной жизни в целом, выгодной не только труду, но и капиталу, не только национальному, но и мировому хозяйству, и должна привести культура духа народа, формируемая с помощью истинной философии и философов, не щебечущих на птичьем языке в корпоративных гнездах, повисших между землей и небом.

Способен ли человеческий дух на этой стадии эволюции понять свою природу, осознать абсолютный дух, т. е. самого себя в своей полноте?

Да! Гений человечества уже сделал это. Но не в смысле постижения всех составляющих духа и его формообразований во всех мирах, что означало бы прекращение эволюции земного человечества и его превращение в сверхчеловеческий дух, а с точки зрения понимания всеобщей, логической природы духа, знание которой также завершено и абсолютно, как и знание того, что 2 x 2 = 4.

Вопрос в том, как была найдена истина духа и чем ее нам понять?

«Как чем? – может спросить недоуменный читатель. – Разумеется, умом».

Каким? Ведь ум уму рознь. А многознание, переходящее порою в суетность многоумия, не делает лоскутный, заваленный всяким хламом ум пригодным к познанию истины.

Чем же человеку осознать смысл вещей и понять сверхчеловеческое?

Духом, но не умным, а разумным.

Во что вместить Беспредельность?

В сознание, но не в обычное, конечное, а в философское, бесконечное.

А если такого нет? Изначально, как и религиозность, оно присуще самой природе человеческого духа. Задача человека – превратить его из потенциального состояния в актуальное.

Что для этого нужно сделать? Дерзать!

Когда человек накопит критическую массу духовной энергии и воспламенится страстью к истине, тогда его дух взорвет свое ограниченное, прокисшее от лени сознание, взметнет к Небу обломки обывательского мирка «здравого смысла» и войдет в пространство бесконечной мысли, где переплавит в огне диалектики абстрактный, рассудочный, односторонний способ мышления в конкретное, понятийное, целостное мышление, которое только и способно осознать истину, объединить конечный человеческий дух с бесконечным Единым Духом.

Есть ли другие пути восхождения к Абсолютному? Есть! Так интуиция вспышкой духовного света и религиозное чувство лучами любви пронзают и чувствознают Истину.

Но эти формы духа не могут ни объяснить, ни тиражировать знаемое, тогда как понятийное мышление может. Потому оно и объективно, а при необходимых волевых усилиях и общедоступно.

Человечеству во что бы то ни стало надо прорваться к духу и творчески овладеть им. Это требование эволюции как императив XXI века относится не только к идеальной, но и материальной природе духа, ибо спасение в его целостной, практической культуре – в самопознании и сознательном управлении своими энергиями, в господстве над собой как стихией. Лишь в качестве творческого интеграла духовно-материального бытия культура духа является абсолютным ресурсом человеческой жизни.

Главы государств, осознавшие универсальное значение культуры духа в жизни народов, в управлении локальными и глобальными процессами мировой цивилизации, уже не просто юридически национальные лидеры, а вожди наций, держащие в своих руках абсолютный рычаг переустройства мира.

Тайна природы духа и способ ее познания заключены в формуле духа. В нее-то нам и предстоит проникнуть. Но кто же научит знанию? Дух! Тот, который уже знает, и тот, который жаждет узнать.

У мирового духа нет другой цели, кроме самооткровения – созидания самого себя и мира: природы и человека как вечного творчества и творения.

Самопознание, овладение собой, раскрытие в процессе внеземного бытия и исторического развития через культуру и цивилизацию своего бесконечного потенциала – эволюционное назначение человеческого духа.

Его высшая цель – культура – смысл человеческой жизни, формула ее материально-духовной и социально-космической полноты.

Однако дух современной цивилизации вместо обретения своего смысла впал в безумие вещественного потребления, неуемного желания плотских удовольствий, расхищения и истощения природных ресурсов.

Пожираемый чувственностью, необремененный культурой, свободный от самой свободы дух – вот «герой» нашего времени.

В современных условиях российской действительности, когда дух рынка стремится к тотальной экспансии, а дух государства, обессиленный бездуховностью, пытается взнуздать взбесившуюся от алчности и либерализма свою экономическую функцию, необходима мобилизация третьей силы, которая могла бы удержать рынок в границах подлинной свободы, а государство как правовой способ существования рынка привести в соответствие со своим понятием, что означало бы коренное переустройство экономико-государственного строя России.

Этой силой является культура духа народа, способная пресечь проникновение рыночных отношений в сферы жизни, вход в которые запрещен ее смыслом, и уберечь от соблазна направить усилия нации не на эволюционное развитие человека, а на создание очередной империи.

Носителям рыночной и имперской идеологий следовало бы усвоить назначение и место их тотально-ориентированных идей на шкале человеческой жизни. Рынок и государство – социальные феномены духа народа, по отношению к которому они выступают не самоцелью, а ее средствами, демонстрирующими качество порождающей их субстанции.

Надо поспешить с осознанием природы и жизненной ценности культуры духа – сущности всех видов культуры, образующих духовно, материально и организационно здоровое государство как единство его души и тела. Вне культуры духа человеческая жизнь больна, а ее социальные формы, в частности рынок и государство, подлежат нравственно-правовой деградации, материальному и организационному распаду.