Ничего в нем не выдавало человека богатого, властного и расчетливого – то есть обладающего всеми качествами, присущими людям его типа, коих я, конечно, повидал немало за свою жизнь.

Напротив, Олег Иванович, казалось, обладал каким-то обаянием, свойственным простому человеку. Живой, играющий огонек в глазах сразу располагал к себе людей. В этом была его сила.

Вот только Богу было известно, что на самом деле скрывается за этой маской. И была ли это маска?

Я пожал его руку.

Жестом он пригласил меня сесть за столик, сам же расположился напротив. В условиях такой простой, доверительной беседы мы и начали наш диалог:

– Прошу простить меня, – директор вежливо начал свою речь, – человек я занятой, поэтому без прелюдий – сразу к делу. Холдинг наш охватывает самые разные отрасли: добыча и производство бутилированной воды, серия аптек, разработка лекарств, пара химических производств, ИТ-сфера, строительство… – он прервался на секунду, и я решил, что настало время поддержать разговор, вместо того чтобы просто сидеть и, как болванчик, кивать головой.

– Довольно широкий круг задач? – я попытался изобразить интерес. Не то чтобы мне было совсем не интересно, но, говоря прямо подобных организаций я видел не мало, поэтому все это не удивило.

– Совершенно верно, – руководитель благосклонно улыбнулся и кивнул. – Нам нужен человек, хорошо разбирающийся в юридических вопросах разной сферы. В качестве моего помощника. Знаете ли, темп жизни сейчас такой, что уследить за всем попросту невозможно.

– В чем конкретно вы видите мои обязанности? – задал я прямой вопрос.

– Юридический анализ нашей работы. Доклады по работе юротдела, – директор осекся, – я еще вас представлю. Решение моих личных юридических вопросов, связанных, конечно же, с интересами компании. Личные консультации.

Вопрос витал в воздухе, и я не мог его не задать:

– Не доверяете своим людям? – мне хотелось посмотреть на реакцию этого человека. Обычно руководители такого плана, повидавшие жизнь, имеют свое мнение и весьма неохотно принимают подобные вопросы, считая сам факт существования людей со свободным мнением, отличным от их собственного, каким-то побочным эффектом, математической погрешностью жизни.

Напротив, в данной ситуации директор не повел даже взглядом:

– В каком-то смысле, – он сделал хитрую гримасу и подмигнул мне. – Будете следить за всеми в оба глаза.

Настало мое время смущаться: конечно, я не докладывал о моем состоянии здоровья лично, но невольно опешил. «Следить в оба глаза» – это, конечно, не про меня.

Директор не унимался:

– Как у вас, кстати, со зрением? – не меняя напора, он объяснил свой вопрос: – Изучая дела кандидатов, наткнулся на пару ваших статей в интернете. Там, на фотографиях, вы в очках, а сейчас без – операцию сделали или линзы?

– Линзы, – без особого энтузиазма попробовал ответить я.

Безусловно, правильный ответ звучал бы «линза», но я решил не портить эту игру.

– Понимаю, – удовлетворенно подметил руководитель. – Сам в свое время носил очки. Долго не решался на… – он запнулся, – операцию. Все боялся последствий. Читал много информации в интернете.

Директор остановился на секунду, закатил глаза и обратился ко мне:

– Не читайте ничего в интернете. Лучше смотрите там глупые картинки. Полезнее будет, – он назидательно поднял палец вверх. – В итоге сделал себе глаза – и все теперь вижу. Столько времени потратил на такую слепую жизнь.

– Ну… – разговор мне был неприятен, – это дело каждого. К тому же при тонкой роговице такие операции делать нельзя.

– Это верно, конечно, – улыбнулся директор. – Не хватает мне иногда очков, знаете ли. Так хочется порой снять их и не видеть все эти рожи, всю эту грязь этого мира – только размытые силуэты без очертаний. И дождь, хлещущий по лицу.

Такое откровение меня убило: вот так вот говорить об этом первому встречному, по сути.

Но и это не было чем-то необычным – как я уже говорил, люди, обладающие хоть какой-то властью, по прошествии определенного времени начинают вести себя отлично от других: поступки, мысли, дела. Кого-то власть безвозвратно извращает, кто-то держится. Маленький человек остается таким же маленьким – просто груз проблем больше.

Передо мной человек, решающий сотни проблем. Конечно, его мышление отличается от моего.

Ни внешность его, ни поведение не являлись чем-то неординарным – обычный «царек» в своем королевстве. «Царек», которому я готов был предложить свои услуги в обмен на жалование. В этом случае придется закрыть глаза на его причуды, даже если они обличены в подобие поэтической красоты.

– Я вот так и подумал, когда отказался от операции, – решил поддакнуть я.

– Но потом стало поздно? – спросил директор. – Мы позвонили на последнее место вашей работы, еще до того как проводить собеседование. Да и секретарь рассказала о вашем телефонном разговоре.

Наступила долгая пауза.

– Мне известно о вашем недуге, – Олег Иванович сделался серьезным как никогда. – Важно, чтобы вы понимали, для нас это не проблема. Решите сами для себя – проблема ли это для вас?

– Конечно нет, – утвердительно ответил я, – уже давно все решил.

– Вот и славно, – теплая улыбка вернулась на лицо руководителя. – Я ознакомился с вашим резюме и достижениями. Вы нам подходите, учитывая ваш обширный опыт и знания. Остался лишь один вопрос: кроме всего этого, что я как работодатель получу в обмен на двести тысяч рублей в месяц?

Без колебаний и промедления я ответил:

– Мою лояльность и конфиденциальность в решении вопросов.

По выражению лица Олега Ивановича я понял, что ответ его полностью устроил:

– Вы знаете, Петр Витальевич, иногда эти качества важнее знаний и опыта.

– Я знаю, – мягко ответил я.

Мы пожали друг другу руки. Директор вызвал секретаря и попросил проводить меня в отдел кадров для окончательного оформления.

Я так и не понял в точности, чем же я должен заниматься, но пару сотен тысяч в месяц на дороге не валяются.

Таможенный склад представлял собой большое помещение, собранное из металлоконструкций: с высокими потолками высотой метров шесть, позволяющими разместить огромное количество всяких товаров, поступающих туда для таможенной очистки.

Откуда-то дуло – как будто сквозняк.

Мне было немного зябко, отчего приходилось кутаться в пальто.

Своим единственным глазом я, словно циклоп, осматривал вверенный мне груз, стараясь не выказывать никаких эмоций, потому что это было непрофессионально.

Дмитрий, наш таможенный брокер, напротив всячески старался показать свое волнение и нервозность – будто специально.

Весь его суетной вид прямо кричал нам в лицо: «Смотрите, смотрите! Нас кинули. Мы обосрались».

Бегающие, беспокойные черные глазки брокера скользили по моей безмятежности и по ухмыляющейся физиономии таможенного инспектора Игоря Петровича.

Последний, в свою очередь, находился полностью в своей стихии: ошибки в поставке товаров или даже подозрения на всякого рода мошенничества он привык видеть регулярно.

– Так вот и я говорю начальнику, – пытался оправдаться инспектор, – может, ошибка какая? Ну, мало ли что там у них? Но ни в какую, говорит. Пиши значит, говорит, все по форме, с вызовом. С вот этим вот всем. Понимаете?

Я понимал, конечно.

Вскрыв упаковку запечатанной бабины высокотехнологичного и дорогого оптического кабеля, своим циклопичным взглядом я увидел аккуратные мотки обычной лески гораздо меньшей стоимости.

Не являясь специалистом в области высоких технологий, я все же понял, что кто-то ошибся: может быть, даже сознательно.

Контракт был заключен на поставку кабеля. Контрагент – иностранная фирма, расположенная в Уганде.

Откуда у них такие кабели? Уже неважно.

Деньги уплачены авансом полностью. Привезли леску.

Словно игральные кости в моей голове выпадали случайным образом варианты оценки событий.