– Это… это чего было? – севшим голосом вопросила Катя.

– М-м-мумия? – предположила Аня, заикаясь. – Я не разглядела, белое что-то…

– Или гигантский опарыш, – сказал Каширский. – Мерзость какая!

– Нет, мумия! – пылко возразила Аня, но почему-то вполголоса и нервно озираясь. – Бинты были, кажется…

– Анжела, это актёр, да? – неуверенно спросила Катя и покосилась в ту сторону, куда скрылось впечатлившее нас нечто.

Мы топтались на месте, не решаясь продолжить движение.

– Конечно, актёр, – кивнула я.

– Ага, ползком на брюхе? – от волнения Аня не слишком выбирала слова.

– Ну, если так по роли надо…– пожала плечами Катерина, но тут же сама засомневалась. – А почему маленький такой? Вам не показалось, что это было слишком маленьким для взрослого?

– Подростка наняли или актёра низкорослого, – сказал Женька и нетерпеливо вздохнул. – Мы ещё и не дошли даже, а вы уже перетрусили!

– Это точно был человек? – Катерина с надеждой воззрилась на Каширского.

– Нет, гигантский опарыш, – серьёзно ответил Женя, и я пихнула его в бок. – Он ползает по парку и ест исключительно семиклассниц.

Девчонки захихикали, но встревоженных взглядов от кустов не отрывали.

– Как вы думаете, он всё еще там? – поинтересовалась Катя, делая робкий шаг вперёд.

– А если нападёт? – испугалась Аня.

– Тогда я ему по баш… по голове дам, – раздражённо заявил Каширский и потянул нас всех троих по тропинке.

– Так что пусть не высовывается! – Женька повысил голос (видимо, нарочно, чтобы предупредить опарыша-мумию о возможных для него прискорбных последствиях).

Мы, посмеиваясь, устремились вперёд, стараясь побыстрее пройти мимо возможной опарышевой засады.

– Ох, реально страшно было! – восхитилась Катя.

– А давайте вернёмся и посмотрим, кто же это всё-таки был? Наверняка ещё в кустах сидит, других пугливых посетителей караулит, – предложил Каширский.

– Э-э… – мы с девчонками переглянулись, и я с доброй улыбкой произнесла:

– Ты иди, Женя, посмотри, а мы тебя здесь подождём.

Каширский задумчиво обозрел тёмные кусты, зловеще-зелёную пустынную тропинку, перевёл взгляд на нас…

– Ну… у меня с собой даже фонарика нет, – сказал он. – И не оставлять же вас тут одних? Ладно, идём дальше.

Мы фыркнули, но послушно за ним посеменили.

Тропинка вывела нас к Вестерн-сити, улице аттракционов, имитирующих обстановку Дикого Запада.

Сегодня все лавки, салуны и аттракционы были закрыты, и мы шли безмолвно по вымершему городку, всё более и более проникаясь атмосферой ночи кошмаров. Тишина стояла такая, что было слышно, как шуршит напавшая под ноги листва.

– Что-то нас никто не обгоняет, – озадачилась Катерина, – где народ-то?

– Через центральный вход идёт, – предположил Женя, и девчонки немного успокоились.

Но не на долго: буквально через минуту раздался пронзительный женский крик, и из-за одного из зданий выскочила уже вполне взрослая дама и кинулась к нам. Мы застыли на месте напряжёнными столбиками, словно сурикаты в дозоре.

– Помогите! – хрипло выдохнула женщина и обеими руками вцепилась в куртку, отчего-то в Катькину. Может, та ярче всех светилась в темноте? – Спасите! Помогите! Пожалуйста!

– Как же мы вам поможем? – испуганно хлопнула ресницами Катерина и женские конечности со своей одежды попыталась стряхнуть. – Мы же это… сами еще подростки!

– Помогите, – повторила женщина, но уже с меньшим надрывом, и пальцы от сестры отцепила, разглядев, должно быть, что и в самом деле искать у той защиты неразумно.

– Что случилось? – кашлянув, поинтересовался Каширский, и женщина перевела безумный взгляд на него. Его рост и общие очертания фигуры, видимо, внушили ей больше доверия, чем Катькины, потому что перекошенное ужасом лицо озарилось надеждой, а руки совершили жадное хватательное движение теперь уже по направлению к моему однокласснику.

Каширский благоразумно отступил на шаг назад.

– На нас напали! – драматично молвила женщина, и руки её, лишившись добычи, печально обвисли.

– Кто напал? – решила я поучаствовать в разговоре.

– Я…не знаю, – она потерянно посмотрела на меня, и я поразилась её талантливой игре. – Понимаете, мы с мужем шли через Вестерн-сити, он остановился шнурок завязать, я на что-то отвлеклась… Оборачиваюсь, а его нет! Думала, решил так пошутить, смеялась, звала… дурачилась, в общем.

Женщина обхватила себя обеими руками, поскольку больше никто опорой для них выступить не пожелал, и принялась раскачиваться из стороны в сторону.

– Потом испугалась по-настоящему и пошла искать, – глухо сказала она и покосилась на здание в псевдо-американском стиле с резной табличкой «Салли Салун».

– И что? – заинтригованные, мы подошли ближе.

– Там на меня и напали, – она нервно кивнула в сторону прохода между строениями. – Схватили со спины, рот зажали и потащили в проулок… вы представляете?

Женщина воззрилась на нас, словно сама не до конца веря в происшедшее.

– Ну а что вы хотели? – удивился Каширский. – Это же парк развлечений.

– Так это развлечения, по-вашему?! – возмутилась женщина. – Меня душили! Когтями! Впивались! В горло! Чуть ли не кусали!

Она отвернула воротник короткой стёганой куртки, и в зловещем зеленоватом свете редкой иллюминации мы разглядели свежие царапины и синяки на шее. Красноватые, слегка припухшие следы от чьих-то пальцев, которые только-только стали наливаться синевой… Мы (девушки) дружно сглотнули.

– Это грим, да? – шёпотом спросила Аня у меня с одной стороны, а Катерина также чуть слышно поинтересовалась с другой:

– Анжела, она актриса?

Как ни тихо они говорили, но пострадавшая в Вестерн-сити дама их услышала и даже подскочила от негодования.

– Никакая я не актриса! Вы меня не слушаете! Здесь творятся страшные вещи! – она очень убедительно завращала глазами.

– Так ведь ночь кошмаров, – флегматично хмыкнул Каширский.

– На меня на-па-ли! – по слогам проорала несчастная дама. – Хотели покусать! Может, даже убить! И муж исчез!

– Он и напал, – выдвинул версию Женя, – а когда нас увидел, сбежал.

– Что вы такое говорите? – растерялась женщина. – Зачем ему это?

– Ну, вам лучше знать, – неопределённо протянул Каширский.

– Да как вы… да что… – дама задыхалась от избытка чувств. – Да как вы можете! Мы десять лет женаты!

– Вот вам и мотив, – невозмутимо молвил Женя, и я фыркнула.

– Вы мне не верите! – наконец-то догадалась женщина и судорожно вздохнула. – Я… я не представляю, что делать… мобильный потеряла…

– У бокового выхода из парка есть кнопка экстренного вызова полиции, – любезно подсказала я, сама не зная почему. Может, меня растрогала её игра? Ведь не приняла же я всерьёз её фантастический рассказ в духе ночи кошмаров?

– Спасибо! – обрадованно кивнула женщина и сделала шаг к аллее. – Прошу вас, возвращайтесь, не ходите туда!

– А в чём тогда смысл? – приподнял брови Каширский.

Женщина вдруг вздрогнула, уставилась куда-то за моё плечо и сдавленным голосом произнесла:

– Вы это видите? Чувствуете? Вон… там… смотрите…– она перевела на нас глаза с расширившимися от ужаса зрачками и ткнула пальцем в сгустившуюся между декорациями тьму. – И это точно не мой муж.

Она покачала головой, отступая.

– Это… зло. Настоящее зло!

– Я вас предупредила, – шепнула странная особа и, сорвавшись с места, бросилась бежать по тому маршруту, по которому мы только что пришли.

– Забыли сказать ей, чтоб остерегалась гигантских опарышей, – огорчился Каширский, и мы дружно захихикали над его шуткой.

Улыбки были ещё на наших лицах, когда, судорожно мигнув, в Вестерн-сити погасла иллюминация.

– Э… что за дела?! – громко возмутилась Катерина, подумала и крепко взяла меня за руку.

– Это… перебои с электричеством или так задумано? – рядом нервно захрюкала Аня.

Каширский предпринял попытку оглядеться.

– Темно, – констатировал он, – и фонарика нет, плохо.