Последняя тарелка оглушающе разбивается о пол, заставляя девушку вздрогнуть и, наконец-то, посмотреть в озлобленные глаза, которые раньше казались ей невероятно притягательными. Пелена.

Внутренняя дрожь колотила по всему телу с такой силой, что блондинка кое-как стояла на ногах, прокручивая в голове ссору к началу, чтобы понять, где именно скрывалась причина, но ответа не находила. Скандалы без повода стали гнетущей обыденностью,однако, девушка заставляла себя верить в то, что это лишь бытовые проблемы, через которые нужно пройти, а потом все будет хорошо. Заставляла. Убеждала. Просила. Но все равно не верила.

Сотни раз спрашивала себя, почему она так держится за него, зная, что все это заведомо обречено, и никогда не могла ответить честно. Страх одиночества, который вползает под кожу и ест с корнями, осознание, что в какой-то момент жизни она станет никому не нужной, именно поэтому держится за человека, пытаясь найти в себе силы на разрушающие её отношения.

- Так и будешь молчать? - Резко проговаривает парень, заставляя Кищук вздрогнуть и вернуться назад из омута своих собственных мыслей.

- Я не знаю, что можно сказать. - Шепчет девочка, снова опуская глаза в пол. А надо ли?

Он резко оказывается возле неё и с силой хватает за плечи, так, что там точно останутся синяки, встряхивает, заставляя слушать его.

Катя кусает губы, чтобы не закричать, и безвольно стоит, хотя внутренние инстинкты умоляют её разворачиваться и бежать куда угодно, только бы подальше от него.

- Что значит тебе нечего сказать? Это нормально? Ты хочешь все оставить так? Не смей молчать! - Кричит молодой человек.

- Мне нечего тебе сказать. - Отвечает Кищук и тут же чувствует, как холодные грубые пальцы с силой сжимают подбородок, поднимая голову вверх.

Она сгорела. Окончательно. Всё, что было в ней теплого и такого трепетного, медленным огнем выжег неумелый мальчик, решивший, что достаточно взрослый для игры со спичками, а в итоге внутри осталось пепелище, на котором её внутренние демоны устроили адские танцы.

- Отвечай! - Он выглядит ужасно злым и страх заполняет каждую клеточку, но девушка берет себя в руки и отталкивает его от себя.

- Уходи. - Слова звучат грубо и настолько уверенно, что Катя сама поражается своей решительности, знает, что, возможно, она об этом пожалеет потом, но сейчас другого выхода просто не видит. Хватит. Наигралась.

- Что ты сказала? - Недоверчиво переспрашивает молодой человек, удивляясь. Раньше она такой не была. Тихая, податливая и нежная девочка, старающаяся окружить теплом человека, который собственноручно каждый раз убивал её.

- Пошёл вон. - Шепчет Кищук и указывает на дверь. - Я не хочу больше тебя видеть.

- Ты пожалеешь об этом! - Сухо произносит парень, разворачивается, выходит и громко хлопает дверью. Звук отталкивается от стен и острыми ножами впиваются в хрупкую Катеньку, сбивая её с ног.

Катя съезжает по стене на пол, закрывая глаза руками, и даёт волю внутренней истерике. Она одна. Но, в конце концов, у неё теперь есть группа и все, что живет внутри будет выливаться в творчество.

***

Кищук сидит на кровати, а внутренний страх комом встаёт в горле. Она кричит, зовёт ее, надеясь, что Серябкина где-то здесь, но в ответ слышит лишь оглушающий звон тишины.

Пальцами цепляясь за холодную простынь, снова чувствует страх остаться одной, и сейчас он особенно острый, после того, как девушка поняла, что все может быть по-другому. Почувствовала себя особенной, какой-то нужной, окутанной приливом нежности и теплоты, которой всегда чертовски не хватало. Неужели всё закончится?

В голову приходит мысль о том, что Оля не такая, она бы не бросила её так внезапно, обязательно должен быть тяжелый долгий разговор, а потом тысячи попыток все вернуть на круги своя, но так просто не ушла бы. Она не девочка-подросток с кучей гормонов, периодически ударяющих в голову. Уже большая и мыслит совсем иначе.

Значит что-то случилось.

Кищук резко вскакивает с кровати, накидывает халат и вылетает на улицу, осматриваясь по сторонам.

Возле бассейна на мягком лежаке удобно расположилась Серябкина. Блондинка облегченно выдыхает, осторожно подходит, опускаясь на корточки и замечая, что девушка спит.

Катя осторожно проводит пальцами по руке, шатенка вздрагивает и открывает глаза, встречаясь с голубыми, немного испуганными омутами.

- Привет. - Шепчет Оля и берет в руки ладонь блондинки, чуть сжимая её, легко касаясь губами и виновато всматриваясь в заледенелые озёра.

- Ты почему от меня сбежать решила? - Спрашивает девушка, растягивая губы в легкой улыбке, начиная понимать, что с Серябкиной все в порядке. Вроде бы. По крайней мере, внешних повреждений с первого взгляда она не обнаружила.

- Меня бессонница атаковала, я хотела выйти на улицу просто подышать воздухом, но потом поняла, что оставила ключ в комнате. Пыталась стучать, чтобы разбудить тебя, но ты слишком крепко спишь, поэтому я и осталась здесь, решила встретить рассвет, раз уж в кровать меня всё равно не пускают.

- Хорошо, что я вышла, а то проспала бы ты это прекрасное зрелище. - Кищук улыбается и чуть тянется вперед, оставляя на губах шатенки легкий поцелуй.

Восходящее солнце окрасило небо в нежно оранжевый цвет, совсем не похожий на привычный. Теплый, легкий, невероятно красивый. Невозможно было даже подобрать хоть какое-то сравнение, чтобы попытаться описать картину, завораживающую своей непосредственностью и красотой.

Блондинка тянется вперед и прижимает к себе девушку, чувствуя тепло, которое уже прочно обосновалось внутри, тепло с карими глазами и невероятно трепетным именем “Оля”.

***

Она пыталась уснуть несколько раз, но боль внутри буквально разъедала каждый сантиметр, заставляя слезы раз за разом скатываться вниз.

Девушка бросила это занятие и вышла на балкон, закуривая сигарету. Катя начала курить в этих отношениях, потому что переносить постоянные скандалы было слишком сложно для её нервной системы, а посидеть и поговорить совершенно не с кем. Он слушать не хотел, а друзей, которым можно было бы довериться, просто не было.

Почему он так с ней поступал? Зачем? Где-то в глубине души она знала, что поступила правильно. Эти отношения давно пора было заканчивать.Слишком долго Катя пыталась любить пустоту, девочка-игрушка для всевозможных развлечений. Знала всё это, но отчаянно гнала от себя подобные мысли, стараясь верить в то, что всё серьезно и между ними действительно есть та самая любовь, о которой пишут книги. Ошибка, которая стоила ей разбитого хрустального замка.

Сначала всё было хорошо, но, может, ей просто так казалось. Глупая девочка, сама себе нарисовала прекрасную жизнь и старалась искренне в неё верить, а его сделала неотъемлемой частью своей картины, вот и держалась, боялась, чо если уйдет, все рухнет. Ушел. Рухнуло. А, если это к лучшему?

***

В студии она оказывается ровно в назначенное время и ловит на себе изучающий взгляд Серябкиной. Замирает. Чувствует, как её пробивает легкая дрожь и пытается выдавить из себя хоть что-то, но отчаянно тает под напором невероятно красивых карих глаз. Нет, пожалуйста!

Какого черта вообще? Зачем? Катя приди в себя, тебе мало было? - Спрашивает себя блондинка, но ничего не может сделать, девушка слишком притягательная и такая красивая. Страшно осознавать, что над ней издевается её собственное “я”, кидая из крайности в крайность. Она только что пережила жутко сложное для неё самой расставание, а теперь начинает тонуть в новом человеке. В девушке. В Оле Серябкиной. Зачем?

- Даже, если бы ты немного опоздала, ничего бы не случилось. - Проговаривает шатенка и Кищук вздрагивает. Она тысячи раз слышала её голос в песнях и в интервью, но сейчас это что-то безумно особенное, медленные переливы осеннего уюта, завораживающие настолько, что хочется слушать чуть хрипловатый голос постоянно. Тонуть в нём без возможности выплыть на поверхность. Неужели, она настолько отчаялась, что теперь готова примкнуть к любому человеку, проявившему хоть каплю заинтересованности в её сторону. Так нельзя, малышка, снова разобьешься.