Являясь по факту обычными головорезами и мародёрами, люди вроде Вога называли себя Собирателями. Никто точно не мог ответить, как давно зародилась их культура, известно было лишь, что существуют они уже много поколений. На островах старейшины ещё мальчишками становились свидетелями нападений Собирателей, а потому легенды о них были знакомы крестьянам с раннего детства. Кто не слышал о бесстрашных головорезах, не боящихся ни морских духов, ни диких ветров и обуреваемых лишь жаждой лёгкой наживы? Кто не слышал о маленьких детях, лишившихся рано своих семей и становящихся идеальным орудием для убийства?

Сегодняшний налёт был для Вога особенным. Их корабль плутал несколько недель, и вся команда, Вог в том числе, уже изрядно изголодалась по Свету. Вога настолько измотала нарастающая на корабле духота, что, завидев направленные в сторону его ребят копья поселенцев, он лишь издал радостный, победоносный рык, обнажил свой клинок и с диким рёвом бросился прямо в толпу трясущихся от страха крестьян.

* * *

К тому моменту, когда каждый мужчина в деревне, способный держать копьё, был повержен, Вог ещё только начинал расходиться. Жажда крови настолько застилала этому животному глаза, что Юго испытывал эмоции, близкие к отвращению, несмотря на то что в иных ситуациях даже самая мерзкая тварь пробуждала в нём лишь ещё большее любопытство.

В остальном же Юго был привычно спокоен. Страдания людей, их борьба за Свет не слишком интересовали этого стройного голубоглазого брюнета. Состояние его собственного Света не менялось годами, и отсутствие особой яркости, а следовательно, и силы, никогда не смущало Юго. Глаза же его загорались каждый раз, когда он видел что-то особенное. Поразительно было сочетание безжалостного учёного и мыслителя, эксперименты которого порой пугали даже плававших с ним Собирателей, и беспечного ребёнка, способного, забыв обо всём, гнаться за неизвестным видом бабочки, в то время как вокруг творится кровавая оргия.

Вот и сейчас, как всегда плавным движением поглаживая свои густые усы, Юго пробегал взглядом по уже привычной для него картине: Собиратели хватали детей и заставляли обезумевших от страха матерей отдавать последние крохи Света, чтобы сохранить жизнь своим близким.

Оглядевшись, Юго двинулся дальше, возобновив прерванный воплями Вога ход мыслей: Собиратели приплывают раз в несколько лет, вырезают всё население прибрежных деревень, оставляя после себя лишь пепелища. Но пройдёт совсем немного времени – и на эти земли придут новые люди, выстроят свою деревню, начнут ловить рыбу… Неужели они не смогут организоваться, чтобы дать отпор? Для этого ведь просто нужно пойти и договориться с соседними деревнями (в крайнем случае островами) о взаимопомощи, создать структуру. Люди глупы. Все они непроходимо глупы и заслуживают своей участи. «Нет, не так, – ввязываясь в спор с самим собой, парировал Юго, – просто они не заслуживают ничего другого».

Эти размышления не покидали его на недолгом пути сквозь деревню.

С самого детства Юго, сколько ни искал, так и не смог найти никого со схожим образом мыслей. Возможно, он родился не в ту эпоху. Возможно, его появление здесь – случайность. Или в его вечном одиночестве был особенный смысл?

Юго вошёл в крайнюю хижину. На полу худой и смуглый Собиратель грубыми движениями стягивал платье с бессильно воющей молодой женщины. Чуть поодаль лежала и другая, немного постарше. Из её затылка сочилась кровь. Дыхание ещё не прервалось окончательно, но сознания в теле уже не было. Однако Свет в её груди был аномально слабым и рассеянным даже для умирающего создания.

«Хм, любопытно», – промелькнуло в голове учёного. Однако раздававшиеся позади звуки возни и всхлипывания отвлекали его от никогда не прекращающегося мыслительного процесса, который порой был куда интереснее, чем происходящее вокруг, поэтому он решил вернуться сюда позже. Кровавые следы, тянувшиеся от умирающей женщины, вели к двери, которую Юго после секундного размышления толкнул.

Его взору предстал довольно запущенный, но вполне приятный сад, по краям которого были аккуратно высажены плодородные деревья и кустарники. Узкая каменная дорожка, извиваясь, уводила в глубь прилегающего леса, обещая всё новые и новые чудеса растительного мира. Юго уже хотел было припасть к невиданному им ранее экземпляру куста, росшему возле дорожки, когда услышал вопль из глубины сада. Ничего удивительного для Юго в этом не было – вопли сегодня раздаются по всей деревне, врезаясь намертво в память всем, кто выживет в этой бойне.

«Чёртовы звери! Неужели нельзя всё делать спокойнее и аккуратней?» – Этот вопрос Юго задавал себе каждый раз, сходя на сушу во время налёта. Однако неведомая сила повлекла его к источнику вопля, прочь от его излюбленного дела.

На небольшой опушке он увидел картину, моментально захватившую его глубокий аналитический ум. Из нескольких перевёрнутых клеток массово выползали гады всех видов и мастей: от малосветных лягушек до крупных экземпляров островных гадюк. Но больше всего было ящериц. Маленькие и юркие, они десятками разбегались по всему саду, прочь от развернувшейся среди поломанных клеток борьбы. Там, в обломках клеток, широкоплечий и коренастый Собиратель, имени которого Юго не помнил, боролся за свою жизнь с маленьким дикарём. Последовал удар. Крик. Юго спокойно наблюдал, как сабля Собирателя отсекает мальчишке руку. На вид ему было не больше одиннадцати лет. Из раны ручьём хлынула кровь. Однако в тот момент, когда уже казалось, что всё кончилось и можно было спокойно подойти изучить расползавшихся по саду зверушек, Юго услышал злобное шипение. Собиратель, развернувшийся зачем-то к близлежащим кустам, пошатнулся, не ожидая нападения от поверженного соперника. Зубы однорукого мальчишки вонзились воину в шею, и, не в силах сдёрнуть его с себя, обессиленный боец рухнул на спину. Некоторое время Собиратель ещё пытался сопротивляться, но было очевидно, что настал его конец… Сидевший на груди умирающего мальчишка устремил взгляд, полный ненависти, прямо на Юго. Из обрубка левой руки всё ещё хлестала кровь. Мальчик вот-вот должен был потерять сознание, но его ярко-зелёные глаза не мигая продолжали смотреть на Юго. Остолбеневший учёный не сразу заметил маленький дрожащий комочек в кустах за опушкой, оказавшийся при ближайшем рассмотрении маленькой девочкой. Тем временем мальчуган из последних сил поймал пробегавшую мимо ящерицу и начал проводить с ней ранее невиданные Юго манипуляции. Очнувшись от своего транса, учёный, скрывая любопытство, ровным голосом спросил:

– Что ты делаешь?

Мальчишка не ответил, продолжая надавливать на ящерицу то в одном, то в другом месте. После нескольких надавливаний (одной рукой!) до Юго начал доходить смысл происходящего: он увидел, как свет ящерки едва заметно переходит в мальчишку!

– Иди сюда, мразь! – По дорожке к ним бежал с саблей наголо смуглый Собиратель, видимо, закончивший свои дела в хижине и услышавший вопль товарища.

Юго оглянулся на мальчишку. Его опустошенный взгляд выражал лишь осознание неминуемой смерти. Но что за секрет разгадал этот малец? Как он забрал Свет у той ящерки?! «Я должен это узнать!» – навзрыд кричал внутренний голос учёного.

В этот момент время остановилось. Юго ясно чувствовал каждой клеткой своего тела, что сейчас произойдёт нечто важное. То, что изменит судьбу не только его, но и каждого обитателя этого странного и прекрасного мира. И всё это зависит сейчас от его действий.

На принятие решения оставались считаные секунды, и он принял его, как всегда точно, хладнокровно и без сомнений. Достав из сапога кинжал, Юго с разворота всадил его в висок пробегавшего мимо него Собирателя. Удар оказался настолько точен, что Собиратель даже не успел обернуться, чтобы взглянуть в глаза своему убийце. Но Юго это уже не волновало. Он подошёл к мальчишке:

– Там, в кустах, твоя сестра?

Нежность была неведома Юго со времён его давно ушедшей юности, однако он постарался сделать свой голос как можно более мягким, так как факты сопоставлялись сами собой. Мальчишка был очень похож на умиравшую в хижине женщину.