19–21 декабря провел в Тульской области.

Побывал на известном машиностроительном заводе имени Рябикова, в Музее оружия, где представлены образцы стрелкового вооружения со времен Петра I, охотничье, спортивное оружие. Восхищен тульскими мастерами всех времен. Затем на комбайновом заводе, в швейном объединении «Чайка» и в пригородном колхозе.

Несколько часов пробыли в «Ясной Поляне». С трепетом осматривали дом и усадьбу Льва Николаевича Толстого – этот святой для русского человека уголок. Долго стоял у его могилы – небольшого холмика на заснеженной лесной полянке. Возложил цветы.

Условились с директором музея и руководством области подготовить проект постановления СМ РСФСР для решения ряда поставленных ими вопросов по «Ясной Поляне» и городу Тула.

21-го принял участие в работе городской отчетно-выборной партийной конференции. Вечером возвратился в Москву.

23 декабря. Политбюро ЦК в кабинете у М.С. Горбачева. Были только члены Политбюро, Разумовский и Ельцин.

Горбачев информировал, что он имел с В.В. Гришиным трудную беседу. «Виктор Васильевич неадекватно воспринимает ситуацию вокруг него. Попросил подумать. Ну а потом принес заявление об отставке». Решили – освободить от обязанностей члена Политбюро. Внести вопрос на Пленум ЦК. Вопрос о его работе в МГК рассмотрит их Пленум. (Самого В.В. Гришина на Политбюро не было.)

Генсек предложил рекомендовать первым секретарем Московского горкома партии Б.Н. Ельцина. Он не возражает. (Жест в сторону Ельцина.) Тот подтвердил. Решили – согласиться.

Затем Горбачев рассказал о письмах А.Д. Сахарова по поводу Е.Г. Боннэр. «Пишет, что она серьезно болеет. Необходимы консультация и лечение за рубежом. Просит разрешить поездку». Возражений нет.

В связи с предложением ЦК КП Грузии и поручением Политбюро обсудили в Совете Министров РСФСР вопрос об организации специальных строительных подразделений для сооружения перевалочной дороги от Орджоникидзе в Грузию, через Кавказский хребет. Эту идею, на которой настаивали и экономически обосновывали грузинские руководители – Э.А. Шеварднадзе, З.А. Патаридзе, потом сама же грузинская сторона отвергла. Дорога объединила Северную и Южную Осетию, что в условиях нарастания межнациональных противоречий грозило отторжением Южно-Осетинской автономной области от Грузии.

Набранные в 1985 г. темпы активной, напряженной работы, собственно, без каких-то пауз продолжались и в 1986 г.

Уже 2 января состоялось первое заседание Политбюро.

О ходе обсуждения проекта новой Программы КПСС и поступивших предложениях. Разговор повел М.С. Горбачев:

«Интерес к документу огромный. Его поддерживает подавляющее большинство приславших свои замечания и предложения. В общем, материал богатый. Чувствуется и определенное недопонимание некоторых положений Программы.

Сейчас появилось много политической трескотни – о социальном прогрессе, дисциплине, ответственности. А на деле перестройка пока идет медленно на всех уровнях, а кое-где и вообще никак. Думаю, следует нам устроить разговор с первыми секретарями. Подтянуть практические дела».

Слова Горбачева о том, что «…на деле перестройка идет медленно, кое-где никак», – это, по сути, одно из первых общих упоминаний в его рассуждениях о происходящих в партии и стране процессах как о перестройке. До этого в 1985 г. он иногда говорил «о необходимости психологической перестройки кадров, умов хозяйственников», считая это одним из условий решения главной задачи – ускорения социально-экономического развития общества. Позже, 6 февраля 1986 г., на Политбюро при обсуждении проекта доклада на XXVII съезде он выскажется о том, что «надо перестраиваться. Мы все чувствуем такую потребность по себе».

На XXVII съезде КПСС в докладе им был провозглашен главный стратегический курс партии – «на ускорение социально-экономического развития страны», и именно в этой связи говорилось о «необходимости глубокой перестройки хозяйственного механизма, который начинается с перестройки сознания, а это прежде всего относится к кадрам».

И лишь в апреле 1986 г. (то есть спустя год после апрельского 1985 г. Пленума ЦК), выступая в Тольятти, Горбачев обстоятельно и детально изложит идею «коренной перестройки всех сфер жизни общества». Речь шла о перестройке в мышлении, психологии, организации, стиле и методах работы. И еще: «Перестройка должна охватить всех – каждое рабочее место, каждый коллектив, орган управления, партийные и государственные органы. Включая правительство и Политбюро».

Думаю, что эта глобальная идея ему была подброшена. Кем? Скорее всего, «свежим» идеологом, возвратившимся в отдел в июле 1985 г., – А.Н. Яковлевым. Такой всеохватный лозунг Горбачеву понравился, пришелся по вкусу. Именно с этого времени слово «перестройка», обозначающее процесс обновления советского общества, и пошло гулять по стране и за ее пределами.

До середины 1986 г. по инерции сохранялась и формула ускорения социально-экономического развития страны – в печати, в высказываниях и документах. А на собраниях нередко просили разъяснить: перестройка должна обеспечить ускорение или, наоборот, – ускорение перестройку? Об ускорении Горбачев говорил и на июньском 1986 г. Пленуме ЦК, но потом общий лозунг «перестройка» заглушил этот «главный стратегический курс», провозглашенный на XXVII съезде партии.

На заседании Политбюро 2 января 1986 г. были подведены некоторые итоги работы Секретариата и Политбюро в 1985 г.

Докладывал Е.К. Лигачев. Он отметил активную и продуктивную работу Секретариата и Политбюро ЦК в решении текущих дел, обсуждении перспектив внутренней и внешней политики страны. Примерно в таком же духе высказались все участники заседания, отмечая лишь некоторые недостатки. Действительно, в работе Политбюро чувствовался подъем, активность, стремление быстрее продвигаться по широкому фронту. Брались то за одну, то за другую экономическую проблему, стремясь решать их с помощью новых организационных форм.

Выступил в заключение Горбачев: «Состоялся обстоятельный партийный разговор. Что поучительно? Никто не может заменить ответственную, масштабную работу Политбюро. Мы не можем и впредь уклоняться от острых частных или перспективных вопросов. Потенциал Политбюро заключается не только в коллективной работе, но и в личной активности, ответственности, инициативе каждого члена ПБ, секретаря ЦК. За прошедший после марта прошлого года период мы увидели лицо каждого в его делах, в работе, в связях с народом, поездках, выступлениях».

На этом заседании с критических позиций обсудили работу наших загранучреждений. Посольства малоактивны. Держим за рубежом массу представительств различных министерств. Какой толк от них? Следует упорядочить работу всех загранслужб.

Обменялись мнениями по советско-американским отношениям. Генсек говорил, что «необходимо действовать в духе Женевы. Осуществлять дипломатическое давление. США несколько приглушили критику в наш адрес, создают видимость диалога. Но реальных шагов с их стороны не было ни в Женеве, ни в Вене, ни в Стокгольме».

7 января после Секретариата зашел к Лигачеву. (Горбачев был в отпуске.) Завел разговор о том, что в Совете Министров СССР и отделах ЦК усиленно продвигается идея организации союзных министерств: автомобильного транспорта, речного флота, автомобильных дорог. Я сказал, что эти предложения активно продвигает В.И. Долгих. Он в свое время заручился поддержкой Н.А. Тихонова. Минлегпром Союза (Клюев) носится с идеей объединить у себя в министерстве ряд подотраслей легкой и текстильной промышленности. Настойчиво убеждает меня в важности этой затеи. Я категорически против и тех и других предложений. Они ведут не к укреплению самостоятельности республик, а к излишней централизации. Необходимо, наоборот, делегировать из Центра больше оперативных прав на места. Лигачев со мной согласился.

(Впоследствии эти намерения в ПБ и СМ не были поддержаны.)