Сара прерывисто дышала. Потрясенная сильнее, чем ожидала, она сдвинула маску респиратора на лоб, чтобы глотнуть свежего воздуха.

– Ты в порядке? – спросил ее Стефан.

Сара кивнула, но у нее тут же перехватило дыхание, когда она увидела, в каком состоянии руки и ноги отца. Кончики пальцев на них распухли, кожа так натянулась, что на одних кровь, казалось, вот-вот прорвется наружу, а на других уже появилась гангрена, окрашивая кожу в черный цвет, предвещавший скорое разложение.

Но когда взглянула на лицо, на которое до того старалась не смотреть, она испытала еще более сильный шок.

Под слоем белого порошка видны были искаженные невыносимой болью черты того, кто был ее отцом: углы губ разорваны, кровь запеклась коричневыми сгустками… Но страшнее всего был застывший в мертвых глазах отца ужас.

Сара прислонилась спиной к стене и опустилась на корточки. Сцепив пальцы рук, она никак не могла поверить в то, что увидела, и в то, что сможет перенести потом воспоминания об этом.

– Сара… – начал Стефан, присевший напротив нее. – Давай уйдем отсюда.

– Тобиас, какова причина смерти? – сумела выговорить Сара, обращаясь к судмедэксперту.

– Вот это вопрос… – начал тот. – Ни одна из обнаруженных ран не могла вызвать смерть. Мне пока неизвестна причина остановки сердца. Единственный момент…

– Что это за белый порошок?

– Анализы как раз сейчас проводятся. Мы боимся, что это окажется Bacillus anthracis[1], гидразин или фенарсазин-хлорид. Это могло бы помочь определить диагноз. Но пока не будем этим увлекаться – еще ничего не ясно.

– Следы убийцы или убийц? Хоть что-то? – обратилась Сара к стоявшей возле окна сотруднице научно-технического отдела, которая только что поместила в пузырек ворсинку ковра.

Ей ответил молодой голос, приглушенный защитной маской:

– На данный момент ничего. Но мы только что начали сбор и анализ обнаруженных образцов.

Сара снова повернулась к медэксперту; кулаки ее были сжаты, дыхание становилось все более прерывистым.

– Вы сказали «единственный момент»…

– Да, у вашего от… у жертвы обнаружены повреждения верхней части гортани и глотки. Желудок же при пальпации показался мне слишком напряженным. Это позволяет предположить, что жертву заставили проглотить чужеродное тело, находящееся в данный момент в его пищеварительной системе.

Сара велела доктору отвезти тело в Центр судебно-медицинской экспертизы для вскрытия. И вдруг, едва сдержав рвотный позыв, бросилась в ванную комнату, сорвала респиратор, и ее стошнило в раковину. Восстановив дыхание, прополоскав рот и умыв лицо, она села возле ванны, обхватив голову руками. Все происходящее было каким-то абсурдом.

Его не могли убить при таких обстоятельствах. Только не ее отца. Не этого спокойного человека, не попадавшего ни в какие сомнительные истории.

– Можно войти? – спросил Стефан.

– А что, если этим убийством целили в меня?

– Почему ты так думаешь?

– Не знаю, но мне кажется странным такое совпадение: его убили в день моего освобождения из тюрьмы.

– Полагаешь, кто-то послал тебе предупреждение или пытается отомстить?

Сара пожала плечами.

– В обоих случаях послание должно было быть ясным для тебя. Ты не видишь в этой мизансцене ничего, что могло стать для тебя конкретным указанием?

– Нет. Абсолютно ничего.

– Может быть, твой отец…

– Скажи, – перебила Сара, – все арестованные мною преступники в данный момент сидят за решеткой?

– Да, и сидеть им еще долго.

– Но почему убийца пошел на преступление именно вчера? Точно накануне моего выхода из тюрьмы?

– Может быть, просто потому, что твой отец остался в доме один… Это облегчило убийце его задачу.

Сара начала понимать, что ей придется принять версию, которую она отвергла с самого начала. Потому что она сейчас видела единственное объяснение этому убийству. Объяснение столь же жуткое, как искаженное лицо трупа: ее отец был не тем, за кого себя выдавал.

– Слушай, Сара, я не могу здесь оставаться дольше, – извинился Стефан. – Но мне надо тебе сказать еще кое-что. Пойдем в гостиную, там нам будет спокойнее.

Сара оперлась на руку, протянутую им, чтобы помочь ей встать. Они вместе спустились на первый этаж. Закрыв дверь гостиной, Стефан тихо сказал:

– Сара, тебе совсем не обязательно взваливать это на себя. Если ты только попросишь, я поручу дело опытному сотруднику.

– Мне это тяжело, но, если я буду сидеть и ничего не делать, будет еще тяжелее.

– O’кей. Тогда тебе понадобится это, – продолжал Стефан, протягивая ей мобильный телефон. – Пин-код 0598. Я забил в память номера, которые тебе понадобятся: мой и твоих товарищей по следственной группе. Возьми и этот фонарь. Твое личное оружие я тебе вернуть, конечно, не могу.

Сара разложила телефон и фонарь по карманам.

– Перед выходом ты взяла все свои бумаги?

– Стефан, ты принимаешь меня за новичка? Где сотрудник, который будет официально вести расследование?

– Ты его уже видела. Он стоял у входа. Его зовут Адриан Колл.

– Тот, что с рукой в гипсе?

– Я специально выбрал его, чтобы он тебе не мешал и не вздумал изображать из себя героя. Он здесь исключительно для того, чтобы подписывать бумаги и служить марионеткой. Ты против этого не возражаешь?

– Он уже видел место преступления?

– Да, разумеется.

– Тогда я переговорю с ним, когда уйдут медэксперт и девушка из научно-технического отдела.

Зазвонил телефон Стефана. Он вздохнул, потом посмотрел на Сару взглядом, выражавшим нечто большее, чем профессиональная симпатия.

– Подумай, может, тебе все-таки стоит отдохнуть и…

Она почувствовала, что Стефан не решается сказать ей что-то еще. Он хотел положить свою руку на ее, но остановился, в последний раз посмотрел ей в лицо, потом ответил на вызов и вышел из комнаты.

Оставшись одна, Сара не смогла удержаться от желания позвонить матери. Она набрала номер, а когда услышала дрожащее «Алло», у нее пропал голос.

– Алло, кто у аппарата? – повторила мать.

Сара закрыла глаза. Задыхаясь от душевной боли, не в силах произнести ни слова, нажала на отбой.

В подавленном состоянии она вышла из гостиной в тот самый момент, когда судмедэксперт и санитар выкатывали из дома тележку, на которой в черном пластиковом пакете лежал труп ее отца.

Не веря своим глазам, она проследила взглядом за мрачной процессией, проследовавшей по гравиевой дорожке до улицы. Дойдя до калитки, Тобиас Ловструд перекинулся несколькими словами с молодым полицейским, которому было официально поручено расследование.

Тот расписался в регистрационном журнале, после чего тело Андре Вассили погрузили в санитарную машину.

Хлопнули задние дверцы, и машина растворилась в тумане, не включая ни сирены, ни мигалки.

– Инспектор Геринген?

Она даже не заметила, как офицер Колл поднялся по ступенькам крыльца.

– Да?

– Офицер Колл. Это мне…

– Стефан все объяснил. Оставьте меня на несколько минут одну, потом я спущусь к вам.

– Хорошо, как скажете.

Сара снова поднялась на второй этаж и остановилась на пороге кабинета. Сотрудница научно-технического отдела скрупулезно продолжала свою работу, словно дисциплинированный муравей. Экипированная мощным фонарем «Полилайт» и в очках с желтыми стеклами, чтобы выявлять следы, невидимые невооруженному глазу, она направила луч света на пол, где несколькими минутами ранее еще лежал труп.

Сара отметила, что на эксперте уже нет респиратора.

– Я проверила помещение на наличие химических токсинов. Этот белый порошок не представляет никакой опасности, – сказала эксперт, жестом приглашая ее войти.

– А что это такое?

– Я пока еще не установила. Могу только сказать, что он не входит в список токсичных веществ.

Сара бросила быстрый взгляд на лицо молодой женщины. Лет тридцати, брюнетка, вид школьной учительницы.