Проходит сад, подходит к ограде. В дальнем углу сада появляются в слабом фиолетовом свете два белых санитара, держащие белые носилки, на которых лежит черный червь.
ГАМЛЕТ. Да охранит меня Господь! О, кто ты, кто? Блаженный ты, или проклятый дух, овеян небом, или геенной дышишь злой, или добрый умысел в тебе, - ответь! К тебе взываю я, я - Гамлет, повелитель датчан! Не дай мне сгнить в неведенье суровом, скажи, зачем, покинув склеп фамильный и погребальный саван разодрав, явился ты, ты здесь стоишь. Вот стоишь и не говоришь ничего? Это странно и страшно. Ты жутко потрясаешь естество. Скажи - зачем?
ПЕРВЫЙ САНИТАР. Он дух, он твой отец.
ВТОРОЙ САНИТАР. Приговоренный по ночам скитаться.
ПЕРВЫЙ САНИТАР. А днем томиться посреди огня.
ВТОРОЙ САНИТАР. Пока грехи его земной природы.
ПЕРВЫЙ САНИТАР. Не выжгутся до тла.
ВТОРОЙ САНИТАР. Когда б не таинство его темницы.
ПЕРВЫЙ САНИТАР. Он мог поведать бы такую повесть.
ВТОРОЙ САНИТАР. От коей содрогнулась бы душа.
ПЕРВЫЙ САНИТАР. Глаза бы вышли из орбит.
ВТОРОЙ САНИТАР. И каждый волос стал бы прям, как меч твой.
ПЕРВЫЙ САНИТАР. Но тайное должно быть втайне.
ВТОРОЙ САНИТАР. А явное ты слушай, слушай, слушай!
ПЕРВЫЙ САНИТАР. Коль ты когда-нибудь любил отца.
ВТОРОЙ САНИТАР. То отомсти за гнусное убийство.
ГАМЛЕТ Убийство?
ПЕРВЫЙ САНИТАР. Убийство гнусно по себе.
ВТОРОЙ САНИТАР. Но это гнуснее всех и всех бесчеловечней.
ГАМЛЕТ. Скажи, скажи скорей, чтоб я на крыльях, чтоб я быстро, как мысль, нет, как страстные мечтанья, помчался к мести.
ПЕРВЫЙ САНИТАР. Идет молва, что умер он в саду.
ВТОРОЙ САНИТАР. Змеей ужаленный.
ПЕРВЫЙ САНИТАР. Так Дания обманута коварной.
ВТОРОЙ САНИТАР. Фальшивой басней о его кончине.
ПЕРВЫЙ САНИТАР. Но знай, о сын достойный.
ВТОРОЙ САНИТАР. Змей, поразивший твоего отца.
ПЕРВЫЙ САНИТАР. Надел его корону.
ГАМЛЕТ О, вещий дух! Мой дядя?!
ВТОРОЙ САНИТАР. Да, этот блудный зверь, кровосмеситель.
ПЕРВЫЙ САНИТАР. Волшбой ума, коварства черным даром.
ВТОРОЙ САНИТАР. Склонил к постыдным ласкам.
ПЕРВЫЙ САНИТАР. Его, казалось, чистую жену.
ВТОРОЙ САНИТАР. Затем, когда он спал в саду.
ПЕРВЫЙ САНИТАР. Подкрался дядя с соком белены.
ВТОРОЙ САНИТАР. И в ухо влил проклятый яд.
ПЕРВЫЙ САНИТАР. Створожив живую кровь.
ВТОРОЙ САНИТАР. Так он во сне от братственной руки.
ПЕРВЫЙ САНИТАР. Утратил жизнь, венец и королеву
ВТОРОЙ САНИТАР. Он скошен был в цвету его грехов.
ПЕРВЫЙ САНИТАР. Врасплох, не причащен и не помазан.
ВТОРОЙ САНИТАР. Не потерпи, коль есть в тебе природа.
ПЕРВЫЙ САНИТАР. Не дай постели датских королей.
ВТОРОЙ САНИТАР. Стать ложем блуда и кровосмешенья.
ПЕРВЫЙ САНИТАР. И отомсти за бедного отца.
Санитары уносят червя.
ГАМЛЕТ. О, Боже! Небо! Рать небесная! Земля! Прибавить что еще? Адские ворота? Стой, сердце, стой! Мышцы, ноги, голова, все тело, стой, не надо, не надо. Несите меня прямо, ровно, носите твердо. Теперь, теперь все, все из памяти сотру, все суетное, гадкое, плохое. Временное, такое все ненужное. Я запишу в себе, в своей голове одно. Только одно. Только завет моего отца. Убит, убит коварною рукой. Убит коварным, пакостным врагом, не знающим пощады. Подлец! А мать? О, пагубная женщина! Так вот как, дядя! Вот как мать! Мой клич отныне: "Прощай, прощай! И помни обо мне!"
Перелезает через ограду и оказывается на одной из улиц Вероны. Вся улица завалена белыми пластырями разных размеров. Горацио лежит, скорчившись.
ГАМЛЕТ (подбегает к нему). Горацио! Горацио! Очнись! Теперь нам всем пора очнуться! Новые времена!
ГОРАЦИО. Я ранен. Подло ранен. Мне больно.
ГАМЛЕТ. Узнал такое я, что сказать как-то странно и неприятно. Я немного не понимаю. Но отныне, мой друг Горацио, у меня в голове будет записано: "Прощай, прощай! И помни обо мне!"
ГОРАЦИО. Я ранен, мне больно. Я не понимаю, почему в жизни все так гадко, все как-то ненадежно. Я немного побаиваюсь.
ГАМЛЕТ. Ты знаешь, я тоже чего-то боюсь. Но я хотел тебе рассказать, что я видел такое, что мой волос бы мог превратиться в меч. Он бы так напрягся, так, таким стал бы сильным, прямым, что его бы просто не отличили от меча.
ГОРАЦИО. Меня тоже ударили мечом, мечом поразили из-за вас. И мне больно. Не говори про меч.
ГАМЛЕТ (поднимает Горацио, помогает ему идти). Пойдем, пойдем, я просто хочу сказать, что я немного не понимаю.
ГОРАЦИО. На свете есть многое, друг Гамлет, что и не знают ни дети, ни отцы. Люди вообще знают мало о природе, о ранах. Если б они знали достаточно, то жили бы гораздо дольше. Организм можно омолодить. Раны причиняют боль, неприятности. Разные нехорошие состояния. Мне больно и неприятно.
ГАМЛЕТ. Ты занят только раной. А я думаю о другом. Мне надо сосредоточиться на том, что я должен отреагировать на все. То есть я должен сделать все, как надо. Все надо переменить, я хочу, чтобы все переменилось, чтобы все было как-то по-другому Все ведь прогнило у нас в датском государстве. Все гниет и разлагается.
Они проходят в какую-то нишу и оказываются в большом белом помещении, внутреннее пространство которого занято семью громадными белыми предметами: банкой, пластырем, пробкой, выпрямителем спины, пластиной, расширителями век и ошейником. Все освещено ярким белым светом.Горацио сразу ложится на пол и замирает.
ГАМЛЕТ. Быть или не быть - вот два вопроса. Что лучше для человека, для нормального человека - согласиться делать все, как надо, или не соглашаться и не делать, как надо? Потихоньку делать, не смотреть, только поплакать и все, или делать по-громкому, так, чтоб все видели и говорили: он живет по-громкому, он живет широко? Не хотеть особенно? Просто спать и видеть сны? Какие сны? Разные? Я немного боюсь снов. Иногда может присниться что-то плохое...
ГОРАЦИО (Стонет). Ооо... болит все. Все гадкое, плохое. Жить все-таки тяжело. А с вами еще тяжелее.
ГАМЛЕТ Да. Все так вот, как подумаешь - не очень понятно. Вроде когда маленький - хорошо все, и родители любят, и все как-то складывается нормально. А потом как будто и не было родителей. Как совсем в интернате иди в тюрьме. Но вообще-то в тюрьме хуже. Лучше туда не попадать.
Входит Джульетта.
ДЖУЛЬЕТТА. Мой принц, как поживали вы все эти дни?
ГАМЛЕТ Нормально. То есть жил-то я хорошо, а вот чувствую себя я как-то не очень уверенно. Мне немного не по себе, хотя в общем все хорошо.
ДЖУЛЬЕТТА. У меня, у меня от вас есть разные подарки. Дарили когда.
ГАМЛЕТ Я? Нет. Вы, наверно, путаете. Я ничего никому не дарил.
ДЖУЛЬЕТТА. Дарили, дарили.
ГАМЛЕТ. Да нет же, не дарил.
ДЖУЛЬЕТТА. Дарили. Вы мне подарили разные слова. Предложения. И я хочу вам их отдать. Обратно.
ГАМЛЕТ. Я не знаю.
ГОРАЦИО. Боль всегда приходит так вот не очень, когда ожидаешь...
ДЖУЛЬЕТТА. Я верну все. Все слова и предложения. Когда честных девушек обманывают, а потом говорят разные, ну, разное там. То это нечестно.
ГАМЛЕТ. Вы очень честная девушка.
ДЖУЛЬЕТТА. Я честная девушка.
ГОРАЦИО. Вы честные. Но все равно болит.
Входит голая Кормилица с батоном ржаного хлеба.
КОРМИЛИЦА (со смехом садится на пол). Маманя моя была куском белого железа. Х-ха! Ох, ну и расторопная я! Как погляжу - все возят и возят. Возят и возят, как очумелые. Ох! Вот так-то и живем. И живем-то не совсем как все. Как кирпичики! О-ха-ха! Маманя моя потная! (Ковыряет батон и ест.)
ДЖУЛЬЕТТА. Честные девушки не ценят, когда их касаются напильниками, оселками, шурупами, а потом изменят.
ГАМЛЕТ. А вы знаете?
ГОРАЦИО (стонет). Пять, пять раз и одна рана. И боль, и столбы.
КОРМИЛИЦА. Маманя родила в кошелочку, а папаня в Москву, столицу нашей родины, поехал и там обнюхал все обрубочки, все комочки сумок. И сумочек. Ку-ку, маманечка, потненькая курочка моя!
