К счастью, Данте отступил, и Пайпер наконец выдохнула.

– Обычно я не читаю подобные издания. И это просто листала, ожидая очереди в агентстве по трудоустройству.

– Агентство по трудоустройству… – Его внимание мгновенно оказалось вновь приковано к ней, невероятно сексуальные глаза смотрели недоверчиво.

Пайпер прикусила язык, проклиная несдержанность. Не хотелось говорить ему об увольнении из-за совместно проведенной ночи.

– У меня больше нет постоянного контракта. Работа на той вечеринке в Лондоне была временной.

– Итак, – в его голосе послышался триумф, – ты без работы и беременна?

Настороженно посмотрев на него, она поправила:

– Я в поисках работы.

– Легко ли ты ее найдешь, будучи беременной? Не думаю, дорогая.

Эта самоуверенность раздражала еще и потому, что Пайпер вынуждена была признать его правоту. Она пребывала в беспокойстве, ворочаясь с боку на бок каждую ночь с той минуты, когда узнала, что беременна. Может быть, в Сиднее, где она выросла, и можно найти работу. Но она не в Сиднее, а приехала на родину своей матери в Лондон и никого здесь не знает. И как бы ни хотела вернуться в Австралию, нужно было остаться с матерью.

– Это моя забота.

Ее привело сюда чувство долга. У нее была сильная связь с отцом, и она не могла представить, как можно родить ребенка и скрыть его существование от отца. Опыт отношений отец – дочь убедил ее в том, что встреча с Данте – правильный поступок.

Она еще не рассказала матери о ребенке, опасаясь разочаровать ее, поскольку та будет взывать к памяти отца, заставлять дочь чувствовать себя виноватой. Разочаровался бы он в ней? Нет. Однако хотел бы, чтобы она поступила правильно.

Для очистки совести нужно было сообщить о ребенке Данте, надеясь, что он его признает, будет участвовать в его жизни. Но брак? Об этом она даже не думала. А даже если бы думала, то статья полностью развеяла бы ее надежды. Данте Манчини – очаровательный плейбой, пренебрегающий любыми обязательствами.

– Когда ты станешь моей женой, тебе не придется беспокоиться о работе. Я обеспечу тебя и ребенка всем необходимым, а если захочешь, мы сможем заниматься и кое-чем еще.

Он стоял спиной к окну, за которым открывался удивительный зимний Рим, лицо его было в тени, и поэтому было непонятно, о чем он думает.

– Я не хочу за тебя замуж, – твердо заявила она, отчаянно пытаясь отстоять собственную точку зрения.

– Это не обсуждается, дорогая. Мне нужна жена, и ты носишь моего ребенка, а потому – идеальная кандидатура.

Данте подошел к ней, и решимость, которую она прочла на его красивом лице, заставила сердце растаять. У нее очень мало энергии для борьбы.

– Тебе нужна жена?

Пайпер споткнулась о слово «жена». Трудно поверить, что ему нужно жениться. Как может самодовольный плейбой, богатый и властный, способный уложить в постель любую женщину, жениться на ней?

– Я готовлю очень важную сделку, и она состоится, если я предстану человеком семейным. Мне нужна жена, которую я смогу продемонстрировать миру. Из-за статьи переговоры забуксовали. Брак – самый лучший способ доказать, что семья для меня не пустой звук, и я, как честный человек, женюсь на женщине, которая носит моего ребенка.

– Ты говоришь так, будто это бизнес-проект.

– Именно так, дорогая. Ты пришла за деньгами и поддержкой, получишь и то и другое. На публике нам надо предстать идеальной парой. Все должны поверить, что мы безумно влюблены друг в друга. Ты станешь женщиной, приручившей Данте Манчини.

Данте посмотрел в ее бледное лицо, вызывая в памяти образы их дикой страсти. Действуя как соблазнительница, на самом деле она была просто невинной девушкой. Застенчивая, в простой одежде, Пайпер не выглядела женщиной, с которой у него мог бы случиться роман. Он посмеялся над предложением Бенджамина Картера воспользоваться услугами американского брачного агентства Элизабет Янг для поиска жены, но теперь обязательно туда позвонит. Нужно превратить эту рыжеволосую австралийку, носящую его ребенка, в женщину, которую он встретил в Лондоне.

– Ты переоцениваешь себя. Если это деловая сделка, а не настоящий брак, я пойду на это с одним условием.

– Никаких условий.

Данте к этому не привык. Женщины никогда не диктовали условий. Он всегда все контролировал, сам устанавливал правила.

– Я выдвину те условия, которые сочту нужными. Очевидно, жена тебе нужна больше, чем мне отец ребенка.

– Хорошо. Назови свои условия. – Он стремительно пересек кабинет и сел за стол, положив руки на столешницу, глаза сердито поблескивали.

– Брак будет фиктивным, и мы расторгнем его после того, как все решат, что ты изменился. Так ты добьешься своих целей.

Он смотрел на ее длинные ноги и думал о том, о чем не имел права думать, ведь они договаривались о сделке. Это соглашение спасет его репутацию и поспособствует развитию бизнеса.

– Хорошо.

Пайпер предлагает вполне логичные вещи. Он не хотел жениться и никогда не думал об этом. Все, что ему сейчас нужно, – избавиться от сплетен, доказать, что он может быть семьянином, и завершить сделку, которая выведет его компанию в лидеры индустрии возобновляемых источников энергии.

– И ты будешь принимать участие в жизни ребенка.

Его брови поднялись. Как можно играть активную роль в жизни ребенка, если по его вине погиб младший брат? Данте был плохим братом и тем более не сможет стать хорошим отцом. Он не может обещать, что даст сыну или дочери что-то, кроме материальных благ. Все внутри его умерло, когда от них ушел отец. Смерть Алессио стала тому доказательством.

Пайпер, видимо, почувствовала его колебания, подошла ближе.

– Мне не нужно ничего, кроме этого. Если ты не согласен, сделка не состоится, и я уйду прямо сейчас.

Он глубоко вздохнул, отбросив мысли о прошлой вине и сожалениях. Надо думать об очередной сделке. Нельзя позволять застарелым ранам кровоточить снова. Однако, взглянув на Пайпер, Данте заподозрил, что уже слишком поздно. Она – ключ, открывший дверь, которую он захлопнул много лет назад.

Он всегда забывал женщин, которых соблазнил, но с Пайпер все вышло иначе, и эта перемена ему не понравилась. Он неохотно признал, что должен принять ее условия. Если не женится на ней, найдет другую жену, его репутации будет нанесен еще больший вред, ведь в этом случае он бросит своего ребенка.

– Договорились. Я распоряжусь, чтобы контракт был готов к завтрашнему дню.

Пайпер растерялась на мгновение, будто ожидая больших возражений, но собралась.

– Если мы закончили, я поеду в отель.

Она взяла свою сумку. Если это весь ее багаж, значит, она и в самом деле не планировала задерживаться в Риме надолго. Но Данте не позволил ей уйти просто так. Он вскочил со стула.

– Ты пойдешь вместе со мной в мою квартиру.

– В этом нет необходимости. – Пайпер повесила потрепанную, немодную сумку на плечо и двинулась к двери.

Ему в очередной раз пришлось преградить ей путь.

– Мы любовники, не так ли? – проворковал он и улыбнулся, когда от его слов на ее щеках появился румянец. – И если хотим, чтобы нам поверили, ты не можешь остановиться в дешевом отеле.

– Откуда ты знаешь, что это дешевый отель?

– Я просто предположил.

Его позабавило, как Пайпер поджала губы, чтобы сдержать эмоции.

– Не нужно делать подобных предположений, – огрызнулась она и опустила глаза.

– Это бизнес-сделка, я признаю ребенка, наследника моего состояния. Ты будешь купаться в роскоши, Пайпер, и, даю слово, между нами ничего не будет.

Она вздохнула от разочарования. Между ними ничего не будет. Надо быть довольной? Это именно то, о чем просила, но сейчас ей вдруг стало больно. Она не в его вкусе. После статьи в журнале она в этом не сомневалась. Но ведь страстная ночь в Лондоне что-то да значила.

– Это все, чего я хочу, – соврала Пайпер, надеясь, что он не заметит ее состояния. Нужно быть сильной и твердой. Вряд ли Данте догадывается о том, как часто она вспоминает несколько часов, проведенных вместе, которые изменили ее жизнь еще до того, как она узнала, что беременна.