– Дело не в том, что они заинтересованы или нет. Во-первых, я не такая, как они. Я не заинтересована во владении усадьбой.

– Хотя из всех Ворсов ты единственная, кто на самом деле работает на эту самую усадьбу. Это не кажется тебе странным?

Она моргнула, и ему показалось, что он ударил в самое больное место.

– Что я делаю или не делаю, не имеет никакого значения. Здесь так устроено, и все нормально к этому относятся. Кроме тебя, по-видимому. И все же меня никто не просил присоединиться к ужину.

– Я приглашаю тебя, – сказал Атлас, наблюдая за ее реакцией. Но она вообще никак не отреагировала на его слова. – Я сказал твоему дяде, что хотел бы видеть за столом всю семью. И он не станет мне перечить. По крайней мере, не сейчас, когда папарацци следуют за мной, отчаянно желая записать каждое мое высказывание.

– Я не знаю, почему ты хочешь поужинать со мной.

– Первое, что тебе нужно запомнить, Лек-си, – перебил он ее, – это то, что я управляю этим шоу. – Атлас улыбнулся ей какой-то хищной улыбкой. – Я скажу тебе, когда тебе нужно говорить и что тебе нужно говорить. И если я этого не сделаю, то тебе нужно молчать. В конце концов, мы оба знаем, что ты хорошо умеешь это делать.

Девушка побледнела:

– Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

– Думаю, понимаешь. Ты всю жизнь этому училась. – Он поднял брови. – Просто сделай это.

Лекси не понравились его действия. Но она не стала пререкаться с ним, как он рассчитывал. Атлас был уверен, что в глубине души она вся полыхает от негодования, но никогда не покажет, что происходит у нее на душе.

– Училась я или нет, – осторожно сказала она, взвешивая каждое слово, – но как это все связано с тобой?

Атлас заметил, как изящно она повернула голову. Но не мог сейчас отвлекаться на такие вещи. По крайней мере, не сейчас.

– На ужине я ожидаю, что твой дядя предложит мне компенсацию за годы, проведенные в тюрьме. Деньги, работу – всего этого будет недостаточно.

– А что же тебя устроит?

– Я рад, что ты спросила. Я потратил годы, пытаясь решить, что лучше всего послужит моим нуждам и будет менее удобным для твоего дяди, – тихо сказал Атлас, его голос внушал ей страх. – И я смог придумать только одно. Я верну свою позицию, конечно же. Я возьму все деньги, которые мне причитаются. У меня снова будет все то, чего я с таким трудом добился и чего был лишен. Но ведь все это не вернет мне потерянных лет, правда?

– Ничто их не вернет.

– Ничто, – согласился Атлас. – Значит, у меня нет выбора: придется бить по самому больному. По семье.

Лекси ничего не понимала. Атлас видел это по ее лицу. И ему доставляло удовольствие наблюдать ее смятение. Потому что он никогда не был хорошим человеком. Амбициозным – да. Он приложил немало усилий, и сам, без посторонней помощи смог взобраться наверх из трущоб. Потому что он никогда не хотел там быть. У него не было другого выбора.

Атлас стал управлять первой компанией, когда ему еще не было и двадцати. И превратил ее в довольно преуспевающую и конкурентоспособную фирму. После этого он перешел в сеть отелей, которые были на грани краха, и превратил их в роскошные места для отдыха. При этом он стал самым востребованным бизнесменом в мире. Преобразование усадьбы Ворсов в роскошное место отдыха в Лондоне должно было закинуть его в заоблачные выси бизнеса. Но вместо этого он оказался в тюрьме.

И он провел много лет, встречая каждый день с яростью. Ярость была везде. В нем самом. В его костях. Везде.

И он привык к этому.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – сказала Лекси.

У Атласа возникло такое чувство, что она с трудом сдерживает себя, чтобы оставаться спокойной.

– Твой дядя предложит мне сегодня много всего, – проговорил Атлас, потому что он знал старика. Он точно знал, как все будет. Он изучил своего босса. – Только главное, что мне нужно, – ты.

Она в замешательстве моргнула:

– Я?

– Тебе никогда не приходило в голову, почему твой дядя так далеко тебя спрятал? – спросил Атлас, заставляя себя оставаться спокойным, хотя этого разговора он ждал с нетерпением. – Он относится к тебе как к наемному сотруднику, и тебе никогда не приходило в голову, почему так произошло?

– Потому что я наемный сотрудник, – бойко ответила девушка. В ее взгляде были какие-то странные эмоции, но она моргнула, и все исчезло. Лекси даже стала как будто выше ростом. Наверное, потому, что тема разговора была ей хорошо известна. – Я благодарна за это. Я благодарна семейству Ворс за все, что они для меня сделали.

Атлас не должен был удивляться тому, насколько глубоко Лекси замешана в этой истории. В конце концов, она тогда была маленькой девочкой, и как ей было противостать такому лжецу, как дядя Ричард? Таких лицемеров и подлецов Атлас еще не встречал в своей жизни.

Не то чтобы он простил ее. Ни в коей степени.

– Да, и вот еще. Ты никогда не задавалась вопросом, почему дядя так быстро тебя нашел?

– Я не знаю, какое это имеет отношение к тому, что здесь происходит, – выпалила Лекси с волнением в голосе.

Атлас подумал, что ей было более комфортно брать вину на себя, чем говорить об этом.

– Моя мама умерла. И мне очень повезло, что дядя отрекся только от нее, хотя мог бы и меня вычеркнуть из своей жизни.

И вновь Атлас заметил что-то странное в ее глазах: словно какую-то тень сомнения.

– Твой дядя ничто, – насмешливо сказал Атлас.

Лекси покраснела от его ироничного тона.

– Он немного замкнут, да, но…

– Твой дядя никогда не имел таких полномочий, чтобы отрекаться от твоей матери, Лекси, и лишать ее наследства.

И хотя Атлас подводил к этому с самого начала разговора, сейчас он сказал это с нетерпением. Грубо и резко, потому что хотел, чтобы она поняла. И он увидел, что его слова достигли цели. Лекси поежилась.

– Ты поняла, что я сказал тебе? Ты такая же полноправная наследница Ворсов, какой была Филиппа. Все деньги твоей матери, которые были у нее, теперь твои. С процентами.

– Это невозможно, – медленно произнесла Лекси, как будто все еще не верила его словам.

– Есть небольшая оговорка в твоем соглашении о доверительной собственности. Если твой дядя не одобрит человека, за которого ты собираешься замуж, то ты не увидишь ни цента из твоего состояния. И если ты никогда не выйдешь замуж, то он и дальше будет продолжать управлять твоим состоянием.

– Моим… – Лекси покачала головой, ее взгляд был пустым. – У меня нет состояния.

– Но теперь знаешь, что есть. И всегда было. – Атлас поднял руку и взял ее за подбородок. Он знал: ему не стоило так делать. Нужно было просто стоять. Потому что это легкое прикосновение послало волну жара через его тело. Его словно тряхнуло, как от тока. Атлас провел слишком много лет в тюрьме. Ему нужна была женщина. Любая женщина. Но все же он не убрал руку. – И я хочу это.

– Ты хочешь?..

– Тебя, Лекси, – улыбнулся Атлас. – Я хочу тебя. Когда твой дядя спросит, что еще я хочу получить, я скажу ему, что намерен жениться на тебе. И он даст свое восторженное благословение на наш союз, а в случае отказа очень пожалеет о своем решении.

– Этого не будет.

– Будет, – сказал Атлас решительно и яростно. – Потому что, если он этого не сделает, я сотру его дом, его семью с лица земли. И сделаю это с удовольствием.

Лекси была единственной, кто не оделся к ужину. Она сразу почувствовала себя замарашкой и попыталась не обращать на это внимания. Прикрывшись маской невозмутимости, она вошла в гостиную. Там уже собралось все семейство Ворс в своих вечерних нарядах. И Лекси, в своем помятом офисном наряде, почувствовала раздражение.

Атлас вышел из ее комнаты, а она осталась стоять на том же месте еще долгое время. Словно забыла, как двигаться. Но затем, как будто очнувшись, она подошла к окну, где на подоконнике лежали камни. Лекси собрала их на каком-то пляже, когда родители взяли ее с собой на отдых. И так она и простояла у окна до тех пор, пока не наступили сумерки.