Следуя примеру мышей, Тедрос нажал на первую попавшуюся розовую плитку, и она повернулась под его пальцем. Из открывшегося отверстия Тедрос вытащил маленький бумажный кубик, на котором было написано «1851». Осторожно развернув его, принц прочитал написанные каллиграфическим почерком на маленьком листе пергамента строчки:

Дальше следовал длиннющий список предков Кэвина, из которого следовало, что Кэвин – праправнук самого Аладдина. Мелькнуло там и ещё одно знакомое имя, за которое сразу зацепился взгляд Тедроса: «Недолгое время женой принца Кэвина была принцесса Ума, в настоящее время преподавательница Общения с животными в Школе Добра…»

К ноге Тедроса подкатила с пустой тележкой мышь, остановилась, глядя на принца и Агату тёмными глазками-бусинками.

– Муп муп моп мип мип, – пропищала мышь.

Тедрос и Агата озадаченно переглянулись, и тогда мышь подняла маленькую табличку с надписью:

– Вообще-то, мы ищем архив короля Артура… – начала Агата.

– Яфет из Фоксвуда. Нам нужно его досье, – резко перебил Агату Тедрос и добавил, глядя на неё: – Раз уж мы здесь, я хотел сказать.

Мышь вытащила блокнот и принялась его листать.

– Хорошая мысль, – с улыбкой шепнула Тедросу Агата.

Это была улыбка, которую принцессы дарили удалым, лихим, сообразительным принцам в сказках, которые так любил в детстве Тедрос. Улыбка, которой практически никогда не награждала его Агата. «Быть может, на неё действительно это королевство так влияет», – подумал Тедрос. Честно говоря, он не был уверен, что это может ему понравиться.

– Яфет… Яфет… – пропищала мышь. – Мату-куатро-мату-мату.

Мурлыча себе под нос, мышь покатила тележку вверх по стене, опираясь лапками на слегка выступающие края плиток, затем скользнула вбок и повторила возле одной из голубых плиток:

– Мату-куатро-мату-мату.

Тедрос вопросительно посмотрел на Агату, затем снова на мышь, которая открыла плитку, вытащила файл и заскользила вниз, где передала его в руки принцу. На бумажном кубике стояли цифры «2422». Тедрос осторожно развернул тонкую бумагу.

– Не то, совсем не то, – простонал Тедрос, скомкав бумажный листок. – Яфет. Мне нужно досье Яфета, а не сводного брата моего отца.

Мышь скользнула вниз по плиткам, выхватила из рук Тедроса смятый файл, явно недовольная тем, как он обошёлся с ним, и покатила документ назад, к открытой ячейке, попискивая при этом:

– Мату-куатро-мату-матую Мип-муду-моп!

Тедрос искоса взглянул на свою принцессу.

– Ну, хотя бы попытались, и то ладно, – вздохнула она и потащила Тедроса вперёд.

– Мышь! – окликнул он.

Мышь остановилась вместе со своей тележкой.

– А как насчёт Райена из Фоксвуда? – спросил её Тедрос.

Мышь недовольно проворчала что-то себе под нос и снова раскрыла свой блокнот. Продолжая ворчать, принялась листать страницы, пока не нашла нужную запись. Прочитала её, недовольно повела усиками и пропищала, захлопнув блокнот:

– Махамип.

Тедрос недоумённо пожал плечами.

Мышь нашла в блокноте чистую страницу, нацарапала на ней карандашом одно слово и подняла блокнот над своей головой:

– Махамип, – повторила мышь и покатила свою тележку прочь.

– Ещё один тупик, – пробормотал Тедрос.

– Не спеши опускать руки, – сказала Агата, глядя куда-то вперёд.

Принц проследил за направлением её взгляда.

В конце зала, за розово-голубыми мозаичными стенами и снующими повсюду мышами виднелся чёрный занавес и свисающая у него на краю жёлтая верёвка. Над входом в этот отгороженный шатёр кривовато висела вывеска:

– Август Садер? – удивился Тедрос.

– Если профессор Садер помогал твоему отцу… – повернулась к нему Агата.

– Он мог помочь папе заглянуть в будущее! – моментально сообразил Тедрос.

– А значит, твой отец, возможно, знал о том, что мы придём, – чуть слышно выдохнула его принцесса. – Ты был прав, Тедрос! У него имелся план, как помочь тебе, и всё начинается именно здесь!

Принц заглянул Агате в глаза, в них было столько же надежды, сколько у него самого.

А затем они услышали стук молотка.

За чёрным занавесом с жёлтой верёвкой находилась целая бригада бобров в синих рабочих комбинезонах и жёлтых строительных касках на голове. Они стучали молотками, расхаживали взад и вперёд, сидели прямо на белом полу, подкрепляясь бутербродами с ветчиной.

Бо́льшая часть массивного восточного крыла была демонтирована – бюсты Артура упакованы в холстину, гобелены сняты со стен и свёрнуты в рулоны, куда ни взгляни – голые стены. От былой экспозиции на них остались лишь сделанные по трафарету надписи: «Круглый стол Артура», «Свадьба с Гиневрой», «Тедрос в детстве»…

Но теперь Агата приметила ещё двух бобров, они стояли на стремянках и держали в лапах ведёрки с краской.

– О нет, – выдохнула она.

Тедрос посмотрел в ту же сторону, что и его принцесса, и увидел, что рабочие наносят на стены новые трафаретные надписи:

Позади стремянок лежали завёрнутые в холстину, приготовленные к установке бюсты Райена и бронзовые львиные головы. Здесь же стояли картины, которые вскоре должны были украсить стены этого зала – «Коронация нового короля», «Райен вытаскивает Экскалибур из камня», «Битва Райена со Змеем».

В стороне застучали новые молотки. Агата повернула голову и увидела, что это закончившие свой ланч бобры меняют вывеску над входом в архив Артура. Теперь на ней было написано:

На голову Агаты и Тедроса летела пыль и чешуйки старой краски. Обеспокоенная тем, что их могут заметить, Агата пыталась увести своего принца в сторону лестницы, но Тедрос словно прирос к месту, не сводя больших синих глаз с руин отцовского архива – снятых со стен портретов, небрежно сваленных в кучу реликвий. Пройдёт совсем немного времени, и прежняя история будет смыта, уничтожена, её подменят историей того, кто является соперником Тедроса в борьбе за трон.

– Ты же слышала, что говорил козёл. Эту реконструкцию приказал провести король Холмов Пиффлпафф, – сказал Тедрос. – Подлизывается к нынешнему королю Камелота, ищет его расположения. По той же причине и кольцо своё сжёг. Да и остальные правители тоже! – Лицо принца побагровело. – Отец поместил свой архив именно здесь потому, что считал это место самым безопасным. Мерлин предлагал ему держать его в Школе, в галерее Добра, вместе с архивом самого Мерлина, но отец считал, что на Живую библиотеку, в отличие от Школы, ни у кого рука не поднимется. А уж о том, чтобы это было сделано во имя его «сына»… – Тедрос сокрушённо покачал головой и сказал, глядя на Агату: – Мы опоздали. Если и были здесь оставлены для нас ключи-подсказки, теперь они исчезли. Уничтожены.