Наклонившись к рулю, Кам Фолкнер бросил через ветровое стекло взгляд на Придди-Касл, показавшийся вдали.

В памяти всплыли воспоминания о том, как чуть более десяти лет назад Кам, тогда еще подросток, смотрел на этот замок из окна автофургона, в котором находились все их с матерью вещи. Злой и испуганный, Кам отчаянно надеялся, что в последнюю минуту все изменится, им разрешат вернуться, дадут отсрочку. И он верил в это, пока дом, в котором он жил с самого рождения, не скрылся из вида, а вместе с домом исчезла с глаз девушка, ставшая виновницей всех неприятностей.

А когда паром пристал к противоположному берегу и мать выдавила обнадеживающую улыбку, храбро заявив: «Не волнуйся, мы справимся», Кам поклялся, что вернется на остров и за все отплатит Агнес Придо.

Тогда тоже шел дождь, но не эта мелкая морось, которая размывает сейчас вид в ветровом стекле, а настоящий ливень, который насквозь промочил одежду его и матери, пока они перетаскивали свои вещи в арендованный фургон.

Вода стекала с длинных темных волос Агнес Придо и по ее лицу. Мокрая футболка облепила ее тело, когда Агнес стояла на набережной, наблюдая за отправлением парома. Она не сказала ни слова, даже не крикнула: «Простите!» – хотя именно из-за нее мать Кама потеряла свою работу, а Кам – свой дом. Во всем этом была виновата именно Агнес.

В горле разом пересохло, едва Кам снова после стольких лет увидел замок Придди-Касл. Впрочем, «замок» – слишком громкое название для этого строения. Придди не был одной из тех огромных серых крепостей, что строили норманны. Он начал свою жизнь всего лишь как каменная сторожевая башня, сооруженная для защиты от нападения врага устья реки и некогда важного торгового порта, стоящего выше по течению. Но теперь былая слава этого форта угасла.

Время от времени обитатели покидали его, и он стоял заброшенный, пока о нем не вспоминали перед лицом новой опасности. Наконец некий предприимчивый джентльмен решил выстроить себе дом рядом с каменной башней, которая превратилась в бесполезную декорацию, – ведь теперь единственными, кто вторгался с моря, были контрабандисты, тайно переправляющие в Англию бренди и шелк.

Они без проблем пробирались в устье реки, потому что сэр Артур Дрейкотт, баронет и магистрат, в обязанности которого входило охранять побережье и вешать преступников, был в сговоре с Генри Придо, самым печально известным контрабандистом в этих местах.

Не то чтобы сэру Артуру доставляли наслаждение его темные делишки, но его дочь вышла замуж за контрабандиста, и Генри Придо стал королем замка, купив этот титул у не менее коррумпированных политиков, с которыми якшался.

Больше нечего было охранять, и, когда последний баронет из рода Придо проиграл в карты остатки фамильного состояния, Придди-Касл пре вратился во что-то вроде элитного отеля – из тех, что предоставляют туристам ночлег и завтрак.

Вопреки ожиданиям Кама, замок вовсе не показался ему меньше, чем помнился с детства: башня, вырисовывающаяся на фоне тумана и дождя, выглядела все так же угрожающе.

Старый понтонный паром достиг причала и зазвенел цепями, опуская сходни. Кам заставил себя расслабиться, съехал на берег и присоединился к другим автомобилям, следовавшим вдоль набережной мимо ряда старых рыбацких коттеджей, укрывшихся под защитой замка.

Когда Кам уезжал отсюда много лет назад, все было немного ветхим и неопрятным, но теперь всюду стояли кадки с весенними цветами, выделяясь на фоне недавно побеленных стен. Построили элитный гастроном, который, похоже, процветал, обслуживая яхтсменов. Подновили даже старую лавку бакалейщика, с которым Кам когда-то яростно торговался, чтобы сбыть подороже пойманную тайком форель.

Хотя количество рыбацких лодок, выходящих в море на промысел, сильно сократилось, но зато появилась пристань для яхт.

Раскинувшийся на противоположном берегу городок Касл-Крик, с его раскрашенными в пастельные цвета домиками и живописными пейзажами, стал желанным местом для отдыха людей из привилегированного класса. Сюда они теперь привозят детей на лето, чтобы те строили на пляже замки из песка, катались на лодках и набирались счастливых воспоминаний.

Кам перестроился в автомобильном потоке на дорожную полосу, ведущую к замку, сбросил скорость, войдя в поворот, а затем остановился перед домом, в котором когда-то жил.

Кам видел на фотографиях, как выглядит этот коттедж сейчас, но реальность все равно его потрясла. Черепичные плашки съехали, треснувшее оконное стекло закрыто картонкой, из-за соленого ветра с моря краска на стенах облупилась. Что касается сада, придется пробиться сквозь заросли сорняков, чтобы добраться до входной двери.

Если в этом коттедже никто не живет, почему его не продали или не сдали в аренду? Сейчас он кажется совершенно запущенным, но ведь так было не всегда.

Постояв немного перед домом своего детства, Кам собрался с духом, поднялся на холм и вошел в ворота замка Придди-Касл.

Старинный дом, возведенный у обращенной к суше стороне башни, достраивался многими поколениями его владельцев, пока не превратился в бессвязную путаницу стилей. Однако выглядел он куда лучше, чем коттедж, который только что разглядывал Кам. На посыпанной гравием подъездной аллее не было ни одного сорняка, на большой клумбе перед входом цвели ранние тюльпаны, в больших горшках по бокам от парадной дубовой двери были высажены незабудки. Но стоило подойти ближе – и сквозь мягкий фильтр тумана на розовых кирпичах тюдоровского фасада стали заметны пятна в том месте, где провисший желоб переполнился во время сильного ночного дождя.

Проигнорировав знак, указывающий въезд на парковку, где аккуратно выстроились полдюжины машин, Кам остановил свой автомобиль прямо у входа в замок. Взяв свою сумку, он вышел из машины и отступил немного назад, чтобы лучше рассмотреть крышу. Похоже, в Придди-Касл срочного внимания требовал не только водосток.

– Пожалуйста, Джимми… – взмолилась в телефонную трубку Агнес Придо – ей сейчас было не до гордости. – Я сделала все так, как ты мне показывал, но у меня ничего не получается – котел не запускается, а только тарахтит. Нужно твое волшебное прикосновение.

– По этому отопительному котлу уже давно плачет свалка, – проворчал собеседник.

– Покупка нового котла стоит у меня первым номером в списке самого необходимого, – заверила Агнес.

Кроме этого, срочно требовалось отремонтировать крышу, водосток и решить еще полдюжины других проблем. Дедушка Агнес игнорировал их в течение многих лет, а затем, разорившись из-за неудачных капиталовложений, выпил с горя слишком много бренди и умер, оставив внучку разбираться с беспорядком.

– Не мог бы ты заскочить сюда в свой обеденный перерыв и помочь мне? Обещаю накормить тебя вкусным обедом.

Это происходило настолько регулярно, что ей не нужно было упоминать, что работа будет оплачена наличными из ее собственного кошелька.

Джимми вздохнул:

– Извини, Агнес, босс запретил мне появляться в замке, пока ты не оплатишь счет за воду.

– Но…

Это утро – просто настоящая катастрофа! Без котла не будет горячей воды для постояльцев!

– Босс не разрешил мне приходить к тебе даже после работы, – добавил Джимми, прежде чем Агнес успела начать его умолять.

– Что?! Разве он может распоряжаться тобой в твое свободное время? – спросила она, пытаясь сохранить спокойствие, но не выдержала и сорвалась: – Несчастный старый козел прекрасно знает, что ему заплатят, как только адвокаты перестанут ссориться и уладят дело!

Агнес не только утратила самообладание, но, что еще хуже, соврала от отчаяния.