- Надеюсь, Герман, ты не станешь применять уговоры в виде пыток?

- Нет, мы договоримся мирно.

- Ладно, верю тебе на слово, - ответила Ника и встала из-за стола. – Значит завтра в три часа в салон, а в десять в клуб. Спокойной ночи, голубки.

Она вышла из кухни, терзаемая любопытством: что за одну секунду понял Герман, чего она не смогла понять за весь их разговор?

Герман дождался, когда сестра уйдет и сказал Ксении:

- Я дам тебе денежную карту.

- Вернешь мою? – холодно спросила она.

- Нет, дам другую карту.

- Мне не нужны твои деньги.

Герман улыбнулся:

- А я все ждал, когда же ты мне это предъявишь.

- Что, надеялся, это произойдет раньше?

- Надеялся, что это вообще не произойдет, - Ксения снова попыталась вырвать свои пальцы из его ладоней. – Ксюша, не веди себя, как маленькая.

Она возразила:

- Я не веду себя, как маленькая. Я веду себя очень даже по-взрослому. Ты и так полностью обеспечиваешь нас с Кирой. Не знаю, как буду с тобой за это рассчитываться…

- Ты хочешь поссориться? Потому что если ты не закроешь эту тему раз и навсегда, мы поссоримся, - зловеще тихо сказал мужчина и заметил. - Или тебе понравилось наше примирение после ссоры? Тогда давай не будем ссориться, а сразу мириться.

Он погладил женскую ладонь, которая все еще была в его руках. Ксения посмотрела на их руки, а потом вскину взгляд на мужчину:

- Герман, мы должны обсудить это.

- Наше примирение? – спросил он, и его пальцы погладили её запястье и внутреннюю часть предплечья.

- Нет. Наши с тобой финансовые отношения.

Он оторвал взгляд от её руки и посмотрел в глаза:

- У нас с тобой нет финансовых отношений. Так что и обсуждать тут нечего.

- Герман…

- Если ты настаиваешь, я объясню тебе элементарные вещи, хотя мне казалось это и так понятно, - Герман сильнее сжал её ладонь. – Ксюша, я твой мужчина. А это значит, я защищаю тебя, забочусь о тебе и обеспечиваю всем, что тебе нужно, - она открыла рот, чтобы сказать, что ей столько не нужно, но он перебил: - А ты моя женщина и, значит, позволяешь мне это делать. По-другому наши отношения строиться не будут. Только так.

- Герман я…

Он снова не дал ей договорить:

- Ксюша, мы не будем спорить об этом или что-то обсуждать. Ты просто примешь это как данность, и мы не станем к этому больше возвращаться. Никогда.  Договорились?

Она грустно улыбнулась:

- А разве ты оставил мне выбор?

Он потянул её за руку, и через мгновение она уже сидела у него на коленях:

- Если ты хочешь намекнуть мне на то, что я неисправимый домашний тиран, я знаю об этом и без тебя, - усмехнулся Герман и обнял её. – Просто я мужчина, Ксюша, так позволь мне им быть.  

Женщина обняла его за шею и нежно поцеловала:

- Хорошо, я возьму у тебя твою карту. Но только до того времени, пока ты не вернешь мне мои, - она приложила палец к мужским губам, чтобы остановить его возмущения. – Герман, пожалуйста, оставь мне хоть немного финансовой свободы. Мне это просто необходимо, чтобы не чувствовать себя полностью зависимой. Я хочу иметь возможность сама купить девочкам мороженое или рассчитаться за маникюр. На большее, поверь, у меня все равно денег не хватит, - усмехнулась Ксения.

Он неохотно кивнул, соглашаясь с ней, притянул женщину к себе и поцеловал в губы.

Глава 18.

Все утро, пока дети были заняты строительством мира для кукол, Ксения решила заняться строительством своего нового мира. Она взяла у Даши её планшет, который ребенку уже купили для школы и разрешали играть час в день, и занялась поиском работы. Вакансий по ее специальности было много, и Ксения отправила заявки на десять самых   подходящих, по её мнению. Она оставила контактным свой телефон, надеясь, что Герман его снова не отберет. Герман. Ксения почему-то на 99,9 процентов была уверена, что ему не понравится то, чем она занималась все утро. Именно поэтому Ксения взяла планшет у Даши, а не  воспользовалась ноутбуком в кабинете. То, о чем он не узнает, его не разозлит. А когда она устроится на работу, будет уже поздно злиться, придется смириться с тем, что есть. Ксения отринула от себя мысли о том, что «смириться» - это совсем не в стиле Германа и решила пока об этом не думать.

Она положила планшет обратно в ящик детского письменного стола:

- Спасибо, Даша, за планшет.

Девочка ей улыбнулась:

- Пожалуйста, Ксюша.

Если не скрываться и не делать из этого тайны, ребенок не проявит никакого интереса, и не станет об этом болтать.

- Ну, как ваши успехи в строительстве города?

- Смотри, тут кинотеатр. А дальше больница.

- И лестолан, - сказала Кира, как всегда выбирая слово с буквой «р», которую не выговаривала.

- Да, ресторан и салон красоты.

- Салон красоты, - повторила Ксения и посмотрела на часы. Еще есть время. Она села на ковер рядом с девочками: – Интересно, а здесь у вас что?

- Мама, акулатно! Ты лаздавишь пляж!

- Ой, прости, милая, я не заметила. Это пляж, да?

- Да, - рассмеялась Даша, вытаскивая из-под Ксении лист желтой бумаги: - Это был пляж, - она помахала листом бумаги перед Ксенией и передала его Кире: - Кирюша, положи пляж там, возле аквапарка.

- Холошо.

- Какие вы умницы, столько всего придумали и построили.

Стройку прервала Мария, позвав всех обедать. А потом строительство снова отложилось, потому что одному из строителей нужен был дневной сон. Его напарник решил не оставлять друга в беде и разделил с ним эту мучительную долю.

Дети уснули, и Ксения быстро собралась. Николь уже ждала её внизу. Они сели в машину, и Ника назвала Стасу адрес.

- Значит, все-таки уговорил? - улыбнулась Ника, глядя на Ксению.

- Как видишь.

- Пытки не применял?

Ксения улыбнулась:

- Ну как сказать…

- Ой, только без интимных подробностей, - перебила Ника. – А то всю ночь не буду спать.

- Мне казалось ты и так не собираешься спать этой ночью.

Девушка рассмеялась:

- Точно.

Они весело доехали до салона красоты и через минуту уже открывали двери в женский рай. Целых три часа релаксации, тишины и спокойствия.

Герман же открывал совсем другую дверь, дверь детской комнаты из которой слышался плач. Мария сидела на кровати возле Киры, которая не давала взять себя на руки и громко плакала. Даша пыталась успокоить подружку по-своему, она рылась в коробке с игрушками, выискивая там что-то конкретного. Наконец, найдя нужного мишку, Даша подбежала к девочке:

- Вот! Вот он, нашелся! Смотри Кирюша, он здесь!

Девочка на мгновение перестала плакать, и протянула за игрушкой ручки, а когда медвежонок оказался у неё в объятиях, снова зарыдала.

- Что случилось? – спросил Герман, наконец, обращая на себя внимание.

- Папа, - обернулась к нему взволнованная Даша. – Кирюша плачет.

- Это я вижу, - сказал он и подошел к кровати. – А почему она плачет?

Ответила Мария:

- Я не знаю. Я услышала детский плач и пришла наверх. Может, позвоним Ксении?

- Не надо. Попробуем сами разобраться, - ответил мужчина и присел возле Киры на кровать: - Кирюша, что случилось. У тебя что-то болит? - она отрицательно покачала головой, не переставая плакать. – Мария, принесите, пожалуйста, воды.

Женщина быстро вышла. Герман посмотрел на Дашу:

- Что случилось?

- Папа, мы проснулись, играли в кровати, а потом она начала плакать, потому что испугалась, что её медведь потерялся. Но он же уже нашелся. Кирюша, он нашелся. Чего ты плачешь?

Девочка теснее прижала к себе медвежонка, но плакать не перестала. Герман потянулся и взял ребенка на руки. Она обняла его маленькими ручками за шею и намочила слезами рубашку:

- Кирюша, милая, не надо больше плакать. Медвежонок нашелся и никуда не денется. Он с тобой и больше не потеряется, - уговаривал мужчина, поглаживая девочку по спине.

- Кирюша, не плачь, - вторила ему Даша. – Все хорошо, не плачь.