Через месяц после похорон неожиданно объявился Павел Виноградов и собрал вместе Виктора Латалина, Сашу Конева и меня. На Гоголевском бульваре. Виделись мы после окончания института по разным поводам. Паша одно время у Конева работал в лаборатории – талантливый Конев стремительно шёл в гору, пока не начал пить. Латалин денег искал, а я сначала в армии служил, а потом в науку прорывался. Мы сидели на скамье недалеко от станции метро «Кропоткинская», а Конев стоял перед нами. В его сумке лежали две бутылки водки и три книжки: «Непроторёнными путями» Мурзаева, «Блеск и нищета куртизанок» Бальзака и Атеистический словарь.

– Читаешь запоем? – мрачно сострил Виноградов.

– Очень мудрое повествование о человеческих отношениях. И захватывающее чтение! – глубокомысленно закурив, ответил Конев, неясно какую из книг имея в виду. – Давайте выпьем?

Без толку поговорили и разошлись, а собрались уже без Конева, через неделю. В прохладном фойе Центрального дома художника на Крымском Валу сидели на мягких диванах под парадной лестницей, растерянно поглядывая вокруг. Чего-то нам хотелось отличного от того помешательства, которое воцарилось в стране: куклы, маски, клоуны и нескончаемое веселье кругом сводили с ума. И Виноградов подарил идею – ехать на Волгу ловить рыбу. В июле! Успеем подготовиться. Мы с Виктором согласились. А почему нет? Тем более что вокруг цвела глупая весна девяносто второго года, свободная от всего, в том числе от работы и зарплаты.

Павел раскрыл туристскую маршрутную схему «Москва – Астрахань – Ростов-на-Дону» и показал место: Казань, какие-то Бережки, Гремячево, острова…

– Сделаем тайную вылазку. Скажем, что уехали в командировку, а сами наловим лещей и судаков! Навялим и будем зимой есть, авось без голодухи проживём! Идёт? – Павел потёр ладонями лицо и, улыбнувшись, пропел: – Шик, блеск, тру-ля-ля!

Почему Виноградов собрал именно нас – было невдомёк. Даже решение пригласить сначала и Конева, хотя о его алкоголизме уже было известно, не удивило. Впрочем, после второго января девяносто второго года такое наступило время, что никто ничему не удивлялся. Карнавал, балаган, чума – как ни назови, а всё правильно. А тут – определялись сроки, расписывались обязанности и нечто важное входило в жизнь каждого. И я, без пяти минут кандидат наук, не знавший, что делать потом с этим кандидатством, пристроился к делу и был рад.

Умничая, мы даже назвали путешествие за рыбой проектом – как раз тогда в моду вошли такие многообещающие и расплывчатые слова.

Вспышка страха прошла – чего ж теперь бояться? Было и было, беда-то в другом: сказать об этом никому нельзя. Вот в чём дело! Друзьям? Нет. Латалину? Он давно исчез. Остальные… Ирине? Невозможно. Ни в коем случае нельзя! Боже упаси!

На кухню, закутавшись в одеяло, вдруг явилась Оленька и села на табурет. Сонное нежное её лицо было наивным.

– Ты уже трезвый?

– Почти. А ты лучше спать иди, а то школу проспишь.

– А что это за папка?

– Один дядя статью написал. Хочет напечатать.

– Пап, а ты знаешь, что такое свет?

– Что?..

– Свет – это состояние, противное тьме! Здорово?

– В точку! Иди!

– А почему этой зимой больше снега, чем в прошлом году? И часто выпадал…

Оленька ушла, я опять остался один. На кухне горел свет, а кругом была тьма.

«Если есть на свете счастье, – думал я, – вот оно. Ночь, за окном зима, на кухне тепло, дочка говорит глупости – чего ж ещё? А чтобы оно не заканчивалось, чтобы оно длилось…»

Курить я не стал – открыл створку окна и вдыхал свежий зимний воздух. Во дворе стояла ночная тишина, и на кухне не слышалось звуков, кроме мерного пошлёпывания – ш-лёп, ш-лёп, ш-лёп… Это отсчитывали время кварцевые часы на стене.

Чего же хочет этот Зенков?

Я прикрыл окно, осторожно освободил стопку бумаг от скрепки, положил её перед собой и стал читать. Я читал отчёт так, как будто видел его в первый раз.

Я читал медленно, едва не по слогам. Читал и с удивлением узнавал слова, названия и даже знаки препинания. Даже не узнавал, а, получается, знал весь текст, хотя прошло много лет!

Руководитель НИР и отв. исполнитель

профессор, д. т. н.

(подпись) А. А. Богданов

Москва 1987

Введение Исходная Записка

   Комментарий

Этап 1

   Комментарии

Этап 2

   Комментарий

Этап 3

   Комментарий

Этап 4

   Комментарии

Этап 5

   Заключение

Приложение

В силу отсутствия достоверных пространственно-временных координат «Исходной записки» и с учётом закрытости информации, её анализ мог быть осуществлён только при работе одного исследователя, но в течение длительного времени. Итоги подтвердили правильность выбора метода, фактор времени оказался решающим.

Настоящий отчёт отражает этапы исследований. Текст НИР представляет собой сообщения о проведённых работах. Изложение ведётся в хронологическом порядке. Даты означают день окончательной редакции записи.

ВОЛГА, ГРЕМЯЧЕВО, ЭТО МНОГО ДЕНЕГ, ОВРАГИ, ТЕДОР (ТЕОДОР?), ПОСЛЕ ДВУХ БРАТЬЕВ И ЕЩЁ ОДИН, КАУ-ГАУ, ЛАТИНСКАЯ F, ТОЧНОГО МЕСТА НЕТ, (ВО)СЕМНАДЦАТЫЙ ГОД, ПРОМЕЖНОСТЬ, БЕРЁЗКА, НА ЮГ ОТ ТРУБЫ СТЕКОЛЬНОГО ЗАВОДА

Местоположение. ВОЛГА, ГРЕМЯЧЕВО, НА ЮГ ОТ ТРУБЫ СТЕКОЛЬНОГО ЗАВОДА, ОВРАГИ, БЕРЁЗКА, ТОЧНОГО МЕСТА НЕТ.

Время захоронения. (ВО)СЕМНАДЦАТЫЙ ГОД.

Участники захоронения. ТЕДОР (ТЕОДОР?), ПОСЛЕ ДВУХ БРАТЬЕВ И ЕЩЁ ОДИН.

Характеристика клада. ЭТО МНОГО ДЕНЕГ.

Непонятная информация. ЛАТИНСКАЯ F, ПРОМЕЖНОСТЬ, КАУ-ГАУ.

12 января 1978 г.

Работы проводились в мае 1978 года. Цель – рекогносцировочное обследование территории предполагаемого расположения клада.

Город Гремячево находится на левом, низком берегу Волги. Есть пристань (дебаркадер), автобусное сообщение с Казанью и Йошкар-Олой. Город окружают сосновые леса на песчаных дюнах. Застройка – частная (как правило, деревянные дома) и пятиэтажные дома из силикатного кирпича.

В северо-западной части Гремячево расположен судостроительный завод, на котором работает большая часть населения города. В юго-восточной – радиоламповый завод. Есть: гостиница, базар, ресторан, Дом культуры, магазины, школа, речной техникум.

Стекольный завод в Гремячево существовал до революции, но сгорел. Труба простояла до первых послевоенных лет. Завод располагался в юго-восточной части города. Строгое направление на юг из этого района указывает на противоположный, горный берег Волги.

Ширина Волги в районе Гремячево составляет примерно 2,5 км. Горы правого берега высокие, до 100 м, заросли лесом, труднопроходимы из-за крутизны и многочисленных оползней. Склоны рассекают несколько больших оврагов глубиной 20–50 м. Они выходят на равнину и тянутся по ней на 200–300 м, скрыты лесопосадками, за которыми начинается пашня.

Вдоль правого берега тянутся ПОЛЗУНОВСКИЕ острова, заросшие кустарником. Обращают на себя внимание вверх по течению два больших холма у подножия склона. Это древние оползни, их местное название – ДВА БРАТА. Ближайший населённый пункт на правом берегу от остановочного пункта Ширван – вниз по Волге большая деревня Кривоносово с пристанью (брандвахта).

Таким образом, примерное месторасположение клада – это правый, горный берег Волги, трёхкилометровый отрезок от нижнего оползня Двух Братьев до перехода «зоны оврагов» в мыс, за которым расположено Кривоносово. Возможно, БЕРЁЗА была посажена на месте захоронения клада, но как ориентир исключается.