Жан-Пьер АНДРЕВОН

В О Е Н Н А Я И Г Р А

"Давай, парень, засади-ка им!.. Дай им понять, что ты - не слабак и задашь им жару! Да по сравнению с тобой все они - вонючие педерасты, понятно? Из тех, что наводят на себя марафет и вертят задом в надежде, что ты вгонишь им в задницу свою "штуку"... Что ж, ты сделаешь это, только не "штукой", а штыком, ведь штык - это тоже часть твоего тела, верно? Давай, сынок! Мы ждали только тебя, чтобы задать хорошенькую взбучку этим "педелям"! Вот увидишь: они наложат в штаны, когда мы помчимся в атаку с нашим знаменитым индейским воплем. Да-да, тем самым: "Йа-а-у!". Как пить дать, они перепачкаются в своем дерьме, когда им придется улепетывать от нас со скоростью звука, кверху задницами! Им даже не удастся пустить в ход свои несчастные хлопушки! Высота двести пятьдесят пять? Считай, что она у нас уже в кармане, сынок! Можно сказать, мы ее уже взяли. Ну, всё на мази? Рванули? Ты готов? Ну конечно же, готов, дружище! Йау! Пошел! Давай!.."

И ты даешь... Сжимая до боли в пальцах автоматическую винтовку Ж-3, ты выскакиваешь чертиком из-за бруствера, усыпанного осколками снарядов, и устремляешься вперед по болотистой равнине. Хлюп... хлюп... хлюп... Твои сапоги "рейнджера" оставляют в грязной жиже глубокие следы, славные следы следы того, кто поднимается в атаку под огнем противника. Черт подери, а ведь противник ("педели", засевшие на высоте 255 за баррикадами из мешков с песком; черви вонючие, зарывшиеся по уши в свои траншеи!) не очень-то дает спуску нашим своим огнем... Козлы! А вот этого вы не нюхали?!.. Вы же все равно подохнете!.. Так нет же, вам напоследок еще хочется наиграться досыта варварским фейерверком, грязножопые!.. Вы палите из своих допотопных берданок, и пули жужжат в воздухе, будто опаздывающие куда-то пчелы. Можете палить, сколько вам вздумается, сволочи! Все равно вы - неумехи, мазилы и растяпы!..

Их пули либо дырявят болотную жижу, либо рикошетят от нее замысловатыми зигзагами. Фьюить... фьюить... фьюить... Пули поднимают маленькие мутные фонтанчики повсюду, словно кто-то вышивает причудливые кружева на сером сукне топкой равнины. Но попадания пуль так далеко от тебя, что не стоит обращать на них внимания. Ты бежишь, вскидываешь свою Ж-3 и ставишь переключатель вида стрельбы в положение "автоматический огонь". Двадцать увесистых свинцовых штучек покоятся в магазине, и еще десять таких магазинов висят у тебя на ремне, а еще есть гранаты... Пусть только глупая башка кого-нибудь из вас замаячит среди мешков с песком - и вы тогда прочувствуете на своей шкуре, что такое атака!..

"Фьюить... фьюить", напевают пули, летящие россыпью в воздухе с сумасшедшей скоростью. Время от времени с деревьев падают ветки, скошенные раскаленным свинцом. Тебе наплевать на все это, ведь ты неуязвим! Еще примерно двести метров по прямой, и ты ворвешься в их проклятую траншею. Ты и все остальные, потому что никто из вас не упадет до взятия высоты. Фьюить... В-з-з... Что ж, может быть, упадут дво-трое... Ведь не исключено, что одна из этих ошалевших пчелок ужалит кого-нибудь в грудь, швырнув его навзничь в грязь. Черт возьми, это же - игра! Прыжок влево, прыжок вправо... Ты похож на горного козла, но зато не поймаешься в этой игре, сынок!.. Б-бух!.. Граната, брошенная по навесной траектории из-за баррикад, взрывается неподалеку от тебя, поднимая облако распыленной грязи. Кто-то впереди пошатывается, одна нога у него превращается в изувеченный обрубок, который несчастный зажимает обеими руками, выкрикивая отборные ругательства в адрес тех подонков, что засели на гребне высоты. Разве от вида всего этого у тебя не возникает желания перестрелять их всех по одному, не торопясь, с наслаждением?!..

Еще сто метров. Ты выпускаешь длинную очередь по мешкам, и Ж-3 трясется в твоих руках, словно женщина в экстазе оргазма. Шестьсот выстрелов в минуту, й-а-а-у!.. Ты перепрыгиваешь через чье-то тело, лежащее ничком в грязи, и начинаешь взбираться по склону высоты 255. "Пчелы" по-прежнему жужжат у твоих ушей. Ты вопишь во всю глотку, подражая индейцам: "Йа-а-а-а-у!". Твои глаза сверкают от ярости, твои челюсти сжаты до боли в зубах, оскаленных от предвкушения близкой победы. Еще одна перебежка, еще один рывок - и... Эй, что с тобой? Откуда взялась эта мучительная, рвущая легкие и сердце боль? Что это за взрыв пурпурных звезд в твоей груди? Послушай, да ведь через эти дырочки между твоими ребрами сочится твоя жизнь! Задержи ее, останови е, держись, держись!.. Не поскользнись! Но ты уже скользишь назад, твоя левая нога цепляется за торчащий из-под земли корень дерева, ты растягиваешься на земле во весь свой рост, а твоя левая нога неестественно вывернута и не дает тебе скатиться к самому подножию высоты. Почему ты лежишь, рассматривая выпученными глазами серое небо и пуская розовые пузыри бессмысленно разинутым ртом? Что с тобой, старина? Ты уже не отвечаешь? Нет, и уже не ответишь: ты же мертв, идиот...

"Вперед, парень! Перед тобой - негодяи. И знаешь, почему? Знаешь, чего они хотят? Эти ублюдки обещают нам полное равноправие, а сами предпочитают иметь больше прав, чем все другие. Усек, что я имею в виду?.. Хочешь, я скажу тебе, что произойдет, если эти мерзавцы выиграют войну? Они поставят у власти своих ставленников из числа наших бунтовщиков, и тогда придет конец свободе! Все инакомыслящие будут отправлены на полевые работы или пущены в расход в три счета. Ты помнишь, скольких в свое время отправил на тот свет папаша Сталин? Двадцать миллионов! А "красное солнышко" Мао? Даже не сосчитать, вот оно как!.. Поэтому, если не хочешь коротать свои дни в ГУЛАГе, жми на педаль, сынок, выжимай из машины предельную скорость, круши все на своем пути, швырни пятьдесят тонн брони на эти гнилые оборонительные сооружения, над которыми жалким подобием флага болтается красная тряпка!.. Давай, всади-ка стодвадцатимиллиметровый снаряд в вонючую задницу Москвы, Пекина, Ханоя, Гаваны и Алжира, в "очко" всех этих проститутских столиц, извивающихся под сапогом коммунистов! Дави их? Покажи им, что ты - не из тех, кому можно запудрить мозги красной пропагандой!.. Не для нас с тобой коммуналки с одним туалетом на весь этаж! Не для нас с тобой трехчасовое стояние в очередях с продталоном, дающим право на несчастные четыре репы, да и то по праздникам!.. Не для нас общепитовские котлеты из разваренного картона, которые стоят добрую половину месячной зарплаты! Скажи им в лицо, что ты хочешь спать с той женщиной, которая тебе по душе, потому что эти пидоры не знают, что это такое!.. Давай, парень, за твоей спиной - не что иное, как целый образ жизни, и весь свободный мир зависит сейчас от быстроты гусениц твоего танка! Ты спаситель человечества! Они засели на твоем пути в своих вонючих норах. А ну-ка, залепи в них парочку горячих, да побольше калибром! Вот так! Здорово, верно?"

... Они - прямо по курсу. Засели, сволочи, в укреплениях. Над дымящимися развалинами развевается красный флаг с желтой звездой, который действует тебе на нервы. Флаг полощется на суровом, резком ветру, несущем пепел, пыль и дым. Вперед? Да, ты мчишься в атаку!.. Давняя ненависть сжимает тисками твою грудь, здоровый боевой пыл заставляет сильнее биться твое сердце. Вперед! Пристегнувшись ремнями к мягкому сиденью, амортизирующему толчки, неотрывно глядя в панорамный прицел, вцепившись в универсальный пульт управления НБТ-70-мф-81, двигая ногами чуткие педали фрикционов, ты несешься вперед, Альфонс, и скоро ворвешься в глубину их обороны. Эскарпы, колючая проволока (если она еще уцелела после тысячного по счету артналета), рвы и траншеи - все это тебе нипочем, все это - ерунда для пятидесяти тонн лязгающей стали, несущихся со скоростью семьдесят километров в час по мокрой равнине, где стальные осколки блестят, как стекляшки, среди куч тысячу раз перепаханной земли. Сжавшись в комок в своей бронированной машине, укрыв лицо за пластиковым пуленепробиваемым щитком, ты обливаешься потом в парниковой духоте танка. Пахнет жженой резиной, кипящим маслом, сгоревшим керосином и перегретой сталью. Тебе просто нечем дышать, это факт! Слабая боль, откуда ни возьмись, вдруг появляется в твоей груди. Но ты по-прежнему мчишься вперед!