«…какая к чертям собачим постель, брат!? – подумал Александр – тут жмурики нарисовываются как грибы после дождя. Да и вообще, где мое отвращение к убийству, рвота, паника? Наверное, всё стёрлось вместе с памятью, или этого не было в моей крови?»
Подойдя к Софии в плотную и тронув её за плечо, Алекс нарушил тишину – кто он, как думаешь? На обычного человека не похож, в том плане, что по его внешнему виду, так он очень нездоров, и явно тянет на звание ходячего трупа года.
София, оценивая все ключевые моменты у убитого ими странного человека, быстро оглядела погружающееся в вечер и темноту побережье. Она тихо сказала – он не болен, он заражен. Видишь номер на комбезе? Он говорит о его персональном коде. Такие бывают либо у заключенных, либо… – София немного помедлила, закусив нижнюю губу и прищурив взгляд, производя исчисления в голове, продолжила – либо у подопытных. Он, скорее всего, намеренно инфицирован. Судя по поведению, предсмертным движениям, издаваемым им звукам и отсутствием болевого порога при выстреле в ногу – он заражён мутагенным вирусом.
– Интересно, каким? – спросил Алекс, в надежде на то, что всезнающая София ответит и на этот вопрос.
– Не знаю, не уверена… – проговорила она. Но подозреваю одно – она указала пистолетом на мёртвого персонажа и в сторону пальмовой рощи, вглубь острова. – Он не один, и это всё неспроста. Наш перелёт сюда, отсутствие появления скорого подкрепления, полная безмятежность, ни одной туристической яхты. И вот теперь этот тип. У меня складывается впечатление, что на нас решили поохотиться.
– Они выслали гончую – предложил Алекс, воспроизводя в сознании правила человеческой охоты на животных.
– Скорее всего – подытожила София – здесь оставаться опасно, надо двигаться.
– Но куда? – вскинул бровями Алекс и обвел рукой пространство с зажатым в ней пистолетом – скоро будет темно – глаз выколи! В рощу я точно не пойду, на плоту всю ночь в океане не проведешь – от болтанки и тошноты скорее погибнешь, или от акулы, нежели от ходячих зомби. Остаётся двигаться вдоль побережья.
– Тут ты прав – задумалась София и посмотрела на то, как солнце предательски опускалось за линию горизонта. С каждой новой минутой пляж, да и весь окружающий мир стал темнеть, теряя насыщенность красок. Между тем, на синем небе за подкрашенными алым цветом облаками загорались первые звёзды, словно занавес медленно приоткрывая россыпь созвездий.
Немного погодя София добавила – Да, нам нужно двигаться, только лишь потому, что рядом с этим типом оставаться нельзя. На нем может быть радиопередатчик, и кстати! – тут Софию осенило, глаза расширились, и она резко замолчала. Подойдя к Алексу вплотную и коснувшись его уха своими губами, она произнесла еле слышно – на нём может быть радиопередатчик или подслушивающее устройство, так что нам лучше забрать плот, молча оттащить его метров на сто пятьдесят от мертвяка, при этом посвящая подслушивающих нас людей о планах наших действий.
Сокольский отстранился, кивнул, и, поднеся свои губы к уху Софии, вдохнул её запах волос. Едва не опьянев от аромата, юноша шёпотом прибавил – кстати, можно дезинформировать их.
София, хитро улыбнувшись, кивнула. Блеснув глазами, брюнетка проговорила обычным тоном вслух – Ты прав, надо двигаться, определенно вдоль побережья! Солнце зашло на горизонте, так что нам нужно идти относительно захода влево, а сама она едва заметно кивнула головой туда, куда Алекс так не хотел идти.
Сокольский молча и отрицательно покачал головой в жесте нежелания, но София смерила его хладнокровным взором, пару раз убедительно кивнула. Алекс вновь дал отрицательный ответ.
Тогда она, притянув к себе несговорчивого юношу, добавила ему на ухо ещё тише, чем обычно – На открытом побережье нас выследить проще всего. А в роще, в тени кустов и деревьев, пусть наш темп продвижения и не будет быстрым, у нас больше шансов остаться незаметными с воздуха, да и вообще. Хочешь – не хочешь, но нам придется пройтись по джунглям в ночи. Но при этом, идти мы будем вдоль побережья, а не вглубь острова, невесть куда.
– А плот? – Алекс припал к уху Софи – его тоже потащим по джунглям?
– Нет, протянем по пляжу, кинем рядом с пальмой вроде этой, заберём всё оружие и двинемся в противоположную сторону – нашептала София Александру, едва не касаясь губками его уха.
Алекс отстранился от неё, немного подумал, окинул взором вечернее побережье и песок, на который высыпали многочисленные крабы и утвердительно кивнул.
– Хорошо, будь по-твоему! – сказал Сокольский вслух, быстро подмигнул и двинулся к плоту, обойдя мёртвого персонажа.
Минуту спустя Алекс, вцепившись в плот, тащил его один. Ноша была не легкой. Вес оружия, лежавший в ней, давал о себе знать. В это время София, как ему казалось, проделывала более важное дело. Она уверенным поступями шла с карабином наперевес, и постоянно озиралась на погрузившееся в сумрак побережье и пальмы, зловеще манящие своей красотой к себе. София вслушивалась в многочисленные шорохи, резкие крики птиц и прочую какофонию тропических звуков. Она всячески пыталась определить, нет ли рядом с ними опасности, вычленяя каждый оклик дикой природы. Так в безмолвии, постоянной переглядке и напряжении, пара молодых людей шла дальше, в неизвестность. Тем временем остров готовил для них очередной сюрприз.
Карибский бассейн, близ острова Мартиника.
Яхта «Peregrinus»
В эти минуты.
Теплую поверхность загорелой бархатистой кожи щеки обожгла своим холодным движением единственная слезинка, выкатившаяся из зажмуренного глаза.
Стоя на палубе в одиночестве, покинув кают-компанию для совещаний, Кристина вдыхала тёплый ночной воздух, ощущая в нём присутствие морской влаги. Сон не шёл к ней вообще, и ничто не спасало её от гнетущих мыслей о судьбе своего любимого, о его исчезновении вместе с агентом Софией, после того страшного взрыва. Более всего её тревожило то, что интеллектуальная связь, которая возникла между ними на уровне сознания, перестала быть. Квантовая связь пропала в тот момент, когда наёмник ударил Александра по голове, а после погрузил в вертолёт вместе с Софией. Но и тогда Кристина ничего не могла сделать, она была в полуобморочном состоянии. Чёртов взрыв!
«…ударная волна откинула её и Максима Орлова в море, к бушующим пенным валам, катящим на скалистое побережье. В тот момент им посчастливилось не разбиться об рифы и вырастающие из воды каменные глыбы у отвесного утёса. Они спаслись тогда, Максим схватил её, заплыл за скалу, уцепился и сражался с волнами, так сильно желавшими размазать парочку об утёс. Но ни она, ни он, ни Екатерина Разумова ничем не могли помочь тогда Александру и Софии. Они не смогли воспрепятствовать похищению. Её и Макса, изрезанного скалами, подобрал на моторной лодке Антом Разумов. Он увёз на потрёпанную парочку на яхту, дрейфующую далеко…»
Реальность вернула её из воспоминаний, порывистый ветерок обдувал её стройную фигуру, заключенную майку и короткие шорты. Но её не волновало ничего, ни живописные оконечности острова с прекрасным побережьем и пальмовыми рощами, погруженными в умиротворение при ярком свете луны. Ей было плевать на те мириады звёзд, рассыпавшиеся на чёрном небосводе бархата, подмигивающие Миру людей. Даже эта красота не вызывала у Кристины интерес и восхищение. Спокойная музыка Баха, доносившаяся из внешних динамиков звуковой системы, оборудованной на яхте «Странник» не приносила ни капли успокоения. Всё в ней, в Кристине, сейчас было тревожно и беспокойно, вся внутренняя сущность сжалась в один маленький комочек, и он дёргал за нервные нити каждую мили секунду, добавляя к чувствам печаль и тоску, невыносимое колкое одиночество и липкий страх.
Медленно раскрыв мокрые от слёз карие глаза, она увидела вдалеке в темноте ночного воздуха северную оконечность острова и дикий пляж, на который накатывали волны, разбиваясь в белоснежные брызги, искрясь на фоне чёрного моря в свете яркой Луны. Казалось бы, от данного картины у любого человека должно перехватить дыхание, но брюнетка, стоявшая на самом краю форштевня4, думала лишь об образе любимого человека. Она вспоминала о его миловидной и добродушной улыбке, о его порой озорном и в тоже время серьезном кареглазом взоре, о его разностороннем внутреннем мире. Она слышала в памяти его голос. Голос, несмотря на грубоватые нотки, был слаще для неё любого оперного певца и птичьей трели. Нахлынувшие воспоминания об Александре как очередная пенная волна вызвала у ней очередной приступ одиночества. Не замечая сама того, Кристина опустилась на деревянную палубу, обняла себя за колени и тихонечко заплакала, успев вымолвить лишь одно – …Сашка, пожалуйста, вернись ко мне!
