Сокольский, услышав данное изречение, медленно встал, повернулся к Софии и посмотрел ей в красивые глаза сверху вниз.
– Сейчас я хочу лишь одного – хладнокровно и жестко проговорил Алекс, пытаясь угомонить бурю эмоций и хаос вопросов, которые дрались за право первого вырваться в пространство из его внутреннего мира – узнать кто я такой на самом деле, несмотря на то, какая бы информация меня не ждала. Хочу знать, что происходит, чтобы понять, как из этой ситуации выпутаться!
София, будучи обученным специалистом, не только по рукопашному бою, свободно владеющим дюжиной языков и многочисленными навыками, способностями секретного агента, имела большой опыт в проведении дознания у подозреваемых, она могла раскалывать людей на раз. То, что она увидела в юноше, услышала в его не напущенной интонации, и более того почувствовала, дало ей ответ на её вопрос – он не исполняет чужую роль! И его не запрограммировали на ведение шпионажа относительно меня, и он не двойной агент. Он настоящий, и ему можно доверять и нужно попасть в родные стены агентства. Теперь это моя первостепенная задача!
Быстро встав рядом с Сокольским, и посмотрев на него нескрываемо изучающим взглядом, София мягко сказала – прости, я тебя проверяла на предмет подлинности личности и ситуации с потерей памяти. Я хотела понять, не успели ли те учёные на закрытом объекте, куда нас увезли вначале, запрограммировать тебя на ведение разведывательной деятельности относительно наших будущих действий и моего прошлого.
– А-а-а, как ты сложно говоришь! Я же тебе сказал, что я не помню, кто я такой! – с долей злости в голосе ответил Алекс, у которого саднило плечо и во рту пересохло – мне и так непросто всё сейчас понимать и как-то отвечать тебе. Мозг пылает, а тело ломит как после пьяной драки по утру! К чему такие сложные фразы и игры на проверку доверия? Если не доверяешь мне, убей меня прямо сейчас, у тебя неплохо получается.
– Прости, но в мире разведки одних сказанных слов порой недостаточно. – Грустно ответила София и вспомнила то, как питая интерес и увлечение к агенту из АНБ, она чуть не получила от него же пулю несколько дней назад. Тогда она вынуждена была раскрыться, отпустить легенду, которую вела много лет2 и спасать Александра из рук агента АНБ. Посмотрев грустным взглядом на юношу в цветастых шортах, София добавила – иногда люди играют так умело, что могут тебя этими играми убить!
– Понимаю – ответил Сокольский, оглядевшись на склонившиеся к песку зеленеющие пальмы, их раскидистые листья, на залитую солнцем береговую линию. Он ощущал это яркое солнце, как оно беспощадно пекло не только голову, но и все открытые части тела, накаляя их едва ли не до предела.
Потерев их руками, Алекс вымолвил спустя долгую паузу – и ты меня прости! Софи, я запутался в собственных мыслях. Я не знаю толком кто я, откуда я, есть ли у меня семья, кто я по профессии? – тут Алекс замолчал и быстро проговорил – хотя, судя по тому, что я вытворил в вертолете, лишил жизни человека, и то, как я вообще оказался в нём в обществе секретного агента, наводит на скверные выводы. А потом ещё и попал на Богом забытой остров с дикой головной болью в беспамятстве, весь в ссадинах и царапинах. Из этих несложных умозаключений мне уже самому думается, что мы одного поля ягоды.
Немного помолчав и подумав, София уверенным тоном ответила – ты Александр Сокольский, родом из России, живешь в столице, в Москве. Мне приказали тебя прикрыть и эвакуировать на родину, в случае нападения на вас, либо срыва аукциона, либо моего разоблачения. Судя по моим наблюдениям, и твоим психологическим признакам – у тебя ретроградная и диссоциированная амнезия.
– Э-э-э, а по-человечески? – удивленно протянул Алекс, поняв лишь слово «амнезия» и два длинных незнакомых слова перед ним. Но его радовало то, что он узнал знакомое на дремлющем подсознании слово – Россия!
София кротко улыбнулась, и, почувствовав лёгкий прилив радости, продолжила – говоря простыми словами – у тебя временная потеря памяти на факты и события, предшествующие амнезии. Но память на универсальные переменные, скажем такие как знание языков, математических формул, знание приёмов рукопашного боя и правил поведения в экстремальных ситуациях сохраняются. В твоём случае это очевидно. Ты быстро включился на мой один лишь только взгляд, сигнал и призыв к действию, помог нейтрализовать охранника, реагировал как натренированный оперативный агент, недавно ответил мне по-испански, хотя по твоему виду голова после падения на вертолете у тебя ещё гудит. И сейчас, после всего случившегося ты не бегаешь по пляжу, размахивая руками и крича как маменькин сынок, в панике, не зная, что дальше делать. Напрашивается пока что один предварительный вывод – у тебя действительно смешанная амнезия, и ты до неё был либо агентом в …– тут София осеклась и быстро добавила – каком-то подразделении, или же просто в отличной физической форме.
Сокольский молча выслушал всё, отметил про себя сказанное и добавил – ну а ты как думаешь, если не знаешь, кто я на самом деле, кем я был?
Тут София решила поступить по вверенной ей инструкции и надлежащему предписанию покровительства. Похлопав по-дружески по плечу Алекса, она мягко добавила – ну до профессионала ты не дотягиваешь. А так с тобой можно натворить дел – и после этих слов София мотнула головой в сторону океана, где они несколько часов назад потерпели крушение, сбежав из плена.
– Ты говорила, что крушение вертолета не самая большая проблема? – ответил Алекс, снова ощутив то, как сильно хочет пить.
– Да, у нас есть проблемы посерьёзней! – сменив тон на строгий, София продолжила, развернувшись и зашагав от юноши прочь, к нескольким склонившимся пальмам. Там, под ними, в тени лежал оранжевый плот, укрытый сорванными пальмовыми листьями.
– Мы приплыли на нём? В смысле ты меня на нём доставила на остров? – спросил смущенно Алекс, глядя на стройную загорелую фигуру Софии.
– Да – ответила София, обернувшись и слегка улыбнувшись – когда мы столкнулись с водой, и ты потерял сознание, ударившись о перегородку. Я сочла это благоприятным моментом.
– Рад, что мой удар головой о железяку доставил тебе удовольствие… – обыденно ответил Алекс, пожав плечами в виноватом стиле.
– Нет, правда – продолжила София, идя по белому, едва ли не раскалённому песку к раскидистым пальмам и замаскированному оранжевому плоту – ты отключился, и мозг перестал требовать столь много кислорода для дыхания, прохладная вода сомкнула твою гортань, и ты не захлебнулся. К тому же вертолёт быстро тонул, пассажирский отсек и кабину пилота заливало. Инстинктивно я кинулась к тебе, зная, что в вертолётах такого типа всегда есть спасательный плот с баллоном сжатого воздуха под сиденьями. Я нацепила на тебя спасательный жилет, вытолкнула тебя из тонущей машины, надула твой жилет, надула плот, закинув тебя в него. Пока я всё это проделывала, наш вертолёт затонул. Слава коралловым рифам, глубина была небольшая, и я смогла собрать всё необходимое.
– А что необходимо было? – спросил юноша, неспешно подойдя к накрытому большому оранжевому плоту, слыша шелест пальмовых листьев над головой.
– Да так, мелочи – невзначай ответила София, пытаясь всячески скрыть то, что их ожидает в скором времени, при этом откинув пальмовые листья в сторону на песок.
Сокольский удивленно присвистнул от увиденного набора, лежавшего в плоте. Оценив количество, он спросил – на охоту собралась?
– Нет, наоборот. Будем отбиваться! – ответила София и окинула взглядом чёрные карабины, запасные обоймы, пару мачете, пластид и всё то, что смогла поднять с затонувшего вертолета, пока Сокольский в бессознательном состоянии покачивался в плоту на волнах, подставив загорелое лицо солнцу.
– Ты это всё сама вытащила? – удивленно спросил Алекс, переведя взгляд с приличного арсенала на стоявшую напротив него девушку, никак не тянувшую на чемпионку по плаванию.
– Нет, блин, приплыли русалки-лесбиянки, я им понравилась, мы позабавились чуток, и они мне с этим помогли…– ответила София, иронично уперев руки в бока и слегка покачивая бедрами из стороны в сторону – пока ты был в отключке, я много раз ныряла и вытаскивала то, что пригодиться нам для боя.
