Хозяйка дома быстро накрыла на стол, принесла какой-то густой суп и макароны, обжаренные с овощами. Я стала уточнять, из чего она приготовила этот суп и есть ли в нем мясо. Женщина рассказала, что мясо в их краях – это роскошь. Почти все жители Каракуля ведут вынужденную постную диету. Наш обед был полностью вегетарианским.

Каракуль, который находится всего в 52 километрах от границы с Киргизией, заселен таджикским народом, но почти все они не знают родного языка, говорят по-киргизски. Продукты в их поселок привозят из Оша и Гульчи (Киргизия), это самые ближние города, где можно закупиться. Но пока они проходят таможенные пункты, ценник становится заоблачным. А родная страна эту часть Памира обеспечить продовольствием не может. Если везти все из Душанбе, откуда идет основной поток товаров по стране, то к моменту, когда они сюда приедут, цена станет еще выше, чем на поставки из Киргизии.

– Но как же вы здесь выживаете, чем занимаетесь? – гремели мы ложками по тарелкам и допрашивали киргизскую таджичку.

– Скотоводство и туристы, – коротко ответила грустная женщина.

Она достала пульт и включила телевизор, каналы были тоже киргизские. Только адрес в паспорте таджикский.

Каракуль расположен на высоте 3900 метров н. у. м. в северной части Памира, на такой высоте земля неплодородная, здесь ничего не растет, кроме сорняков-колючек. Зато здешнее бессточное озеро с одноименным названием считается самым крупным в Таджикистане, но рыба в нем тоже не водится. Жители много раз делали попытки и запускали рыбу в озеро, но она там не приживается. Дно озера состоит изо льда. Вода там очень холодная даже летом, а берег покрыт солью. Само озеро очень красивое и суровое, по предположениям ученых оно метеоритного происхождения. Больше в этом поселке ничего нет, даже электричества. У некоторых домов стоят дизель-генераторы, а на крышах лежат панели солнечных батарей. Сами киргизы про это место говорят так: «Представь себе самый бедный кишлак в Киргизии. Так вот, Каракуль еще беднее».

После того как мы расправились с едой, хозяйка дома назвала очень скромную сумму, которую мы должны были за обед, и сразу же спросила: «Или это слишком много?» Мы больше не стали ничего уточнять: и так уже было понятно, в какой крайней нищите живут эти люди. Мы точно на Марсе, а все они – инопланетяне, бухтела себе под нос я. Мы отдали больше, чем требовалось, и с грузом на душе отправились будить своих водителей.

Мужчины бодро подскочили, и мы снова отправились в дорогу. Вторую часть пути, как и первую, за редким исключением, ехали молча. Только время от времени, когда водитель отвлекался и наклонялся к себе в ноги, чтобы оттуда что-нибудь достать, Валера страховал его и брал на себя брошенный руль. Водитель его об этом даже не просил, он просто отпускал руль и наклонялся, а Валера подхватывал баранку из-за его спины, чтобы мы не улетели в какую-нибудь пропасть. Сначала нас это озадачивало, но потом, после всего увиденного за сегодняшний день, реагировать мы перестали. Все здесь слишком просто и сложно одновременно – настолько, насколько человек из цивилизации даже не может себе представить.

Неспеша мы преодолели самую высокую точку Памирского тракта, перевал Ак-Байтал (Белая Кобыла – кирг.), его высота 4655 метров над уровнем моря, он же самый высокий автомобильный перевал бывшего СССР. Снежный, мрачный и опасный. На такой высоте многие люди с непривычки нехорошо себя чувствуют из-за разряженного воздуха, и вследствие кислородного голодания у них проявляются признаки горной болезни: мигрень, рвота, бессилие. Но мы акклиматизировались за счет постепенного набора высоты, еще когда вышли из Оша. И вчерашняя ночевка на киргизской границе, где высота была более 3500 метров, подготовила наши организмы заранее. Горняшке нас было не одолеть.

Почти на пике Ак-Байтала стояли разрушенные здания, и если бы не дети, которые при виде грузовиков высыпались из дверного проема, можно было подумать, что здания заброшенные. Изрядно прохудившаяся крыша, картон в некоторых рамах вместо стекол и отсутствие какой-либо жизни вокруг. А тут вдруг дети, с появлением которых мы присвистнули и закусили удила. Водитель подсказал, что здесь живет семья очередного дормастера, который расчищает перевал, следит за его проходимостью. По Ак-Байталу круглый год снуют китайские грузовики, которые везут многотонный груз из китайского Кашгара до перевалочных баз в столицу ГБАО. Оттуда товар перегружают на одиночные машины и везут в сторону Душанбе, а потом развозят и по всей Средней Азии.

Наконец, к шести вечера, изрядно вымотанные, мы добрались до Мургаба. Водители высадили нас у двухэтажной гостиницы с названием «Памир». Должно быть, самая мажорная, переглянулись мы с Валерой, очень уж ухоженный у нее вид, в отличие от остальных зданий. Но водители уверили, что это самый адекватный вариант и останавливаться лучше всего именно здесь. На прощание мы спросили, какую сумму должны за эту поездку. Водитель нашей фуры ответил, что всем нам было по пути, денег не взял и пожелал удачного путешествия. Мы обалдели и пошли размещаться.

Отель и правда оказался вполне доступным, но без отопления, а всех гостей селили исключительно на одном этаже, так теплее. Горячей воды и света в гостинице тоже не было, как и во всем городе. Нам выдали тяжелые одеяла, и мы легли спать. Проснувшись ночью от страшного холода, я надела куртку, походные ботинки и в таком виде легла досыпать дальше.

Мургаб (3612 метров н. у. м.) – официально тоже поселок, но местные называют его городом. В Мургабе проживают около шести тысяч человек, большая часть из них этнические киргизы, потомки южных алайских кочевников, которые переселились в Горный Бадахшан в конце шестнадцатого века. Все они уже больше двух лет живут без электричества, еще совсем недавно от энергокризиса страдала вся республика. А в 2016 году прекратилась подача электроэнергии и в Мургаб и, как говорят местные жители, началась полярная ночь. Сначала было совсем тяжело, но потом по районам установили дизель-генераторы и свет стали давать по часам: три часа утром, четыре – вечером. Однако сразу предупредили, что отопительные приборы и электропечи использовать запрещается. Энергия только для подзарядки мобильных телефонов, освещения в режиме экономии и просмотра новостей по телевизору. С тех пор жители стали готовить еду в печах, которыми и согреваются, а в теплое время года – на кострах. Как манну небесную они ждут день, когда должны запустить гидроэлектростанцию «Оксу» (13 сентября 2018 года), которая обеспечит электричеством весь район.

Мы к такому повороту точно не были готовы: интернет, электричество – пф-ф-ф! – в Мургабе нет даже банкоматов, чтобы снять наличные деньги. Пришлось изрядно попотеть, чтобы сообразить, как решить этот вопрос. Ведь деньги у нас есть, но заплатить за отель или продукты картой здесь невозможно. Здравствуй, другая реальность! Вся надежда только на сервисы перевода денег: сделать со своей карты перевод на свою же фамилию и в окошке местного банка по системе «Вестерн Юнион» его обналичить. Но так как в городе нет постоянного электричества и интернета, с этим тоже могут быть проблемы.

Для начала пришлось пробиваться через безжизненный мобильный интернет, а потом надеяться, что у банка будет электричество и тоже какой-никакой интернет, чтобы выдать нам перевод. Таир, администратор отеля, в котором мы остановились, заверил, что у банков имеются свои дизельные генераторы, благодаря им связь с большим натягом, но есть. А если вдруг и эта попытка не увенчается успехом, то нам дадут денег в долг столько, сколько нужно. От полученной информации мы впали в ступор.