Из безмозглых чудовищ, ведомых инстинктами, они превратились в безупречных солдат. Вот он — триумф эволюции. Вся красота задумки вируса предстала перед глазами именно в этот момент — момент, когда Тесса, пожертвовав собой, дала вирусу то, к чему он стремился все эти сорок лет. Она стала его идеальным оружием.

Я наблюдал за разворачиванием действий с экранов мониторов — как всегда скрытый призрак, проходящий сквозь стены, знающий все, блюдущий всех. И сейчас мое внимание привлек человек, которого я боготворил много лет назад. Душа позволила сердцу взгрустнуть аритмией, когда воспоминания ожили в ответ на его появление. Но в тот же момент разум напомнил о более важных вещах, и скорбь вспыхнула огоньком, оставив после себя лишь грязный пепел. С каждым разом всплески скорби все короче, особенно, когда я наблюдаю, как все более трусливым становится этот человек. Как он все больше отдаляется от того, кто был мне так дорог.

Последний разговор. Последние слова для него. Последний шанс изменить направление и прибежать ко мне навстречу.

— А что если Трухина была права? Что если твой страх заставляет тебя совершать ошибку за ошибкой?

Я вижу, как он остановился посреди коридора, ведущего к ангарам. Вижу, как напрягся. Он огляделся по сторонам, а потом нашел мой глаз. Он смотрел точно в видеокамеру, перенесшую до боли знакомый взор зеленых глаз до моей души, которая снова дернула струной, подвязанной к сердцу.

— Еще один предатель. Вечно прячешься за стеной. Не в силах наблюдать за тем, что творит твой командир? — выплюнул Триггер злостно.

— Она лишь борется за свое выживание. Ты вынудил ее на это, — отвечаю я.

Вездесущая надежда на то, что он изменится, никак не желает отпустить меня.

— Я не вынуждал ее уничтожать Желяву! Она начала эту войну!

— А что если я скажу, что это была не Тесс?

Триггер замялся.

— Это был я. Я открыл Желяву. Тесса же напротив пришла к вам на помощь.

Триггер ухмыльнулся.

— Так значит это был ты…

Его голос прошуршал в моем наушнике, как если бы он был змеей, чей длинный язык прошел сквозь пространство и лизнул мое уход.

— Хочешь сказать, что и сейчас, это все твоих рук дело? — гнев Полковника был ощутим, как если бы умел воспламенять воздух вокруг.

— Нет. Все слишком запуталось, чтобы понять, кто теперь виноват в гибели тысяч невинных жизней.

— Можешь хоть сколько выгораживать своего командира. Я знаю, что вижу.

С этими словами Триггер указал на планшет, закреплённый на руке.

— Тесса сеет смерть собственными руками. А я больше не могу тратить время на пустые разговоры с психом.

Триггер зашагал прочь, держа винтовку наготове.

— Тессы там нет. Можно сказать, что сейчас она спит. Ее телом управляют.

— Так я и думал! Все эти ваши предложения о мире — полная брехня! Вы сами не знаете, что подконтрольны вирусу. Он как хочет, так вами и вертит.

— Ты ошибаешься. Они могут контролировать вирус. Они спустили его с цепи только для того, чтобы отобрать у тебя возможность истребить их.

Триггер продолжал бежать к ангарам.

— Что если я скажу тебе, что резню можно остановить, отдай ты коды запуска ракет добровольно?

— Я пошлю вас всех в зад! — ухмыльнулся Триггер.

Я набрал воздуха в грудь и нажал на последний рычаг.

— А что если я скажу, что твоего сына еще можно вернуть?

Наконец я завладел его вниманием. Триггер остановился, нашел одну из видеокамер в коридоре, решительно подошел к ней и зарычал:

— Не смей, гнида! Слышишь? Не смей упоминать Марка!

— Ты ведь даже не даешь шанс этой возможности.

— Мой сын мертв! И точка! Я не позволю манипулировать мною! Ты полное чмо, раз решил воспользоваться смертью моего сына!

— Значит это и есть твой ответ?

— Ответ на что?

— На то, что существует возможность вернуть твоего сына.

— Да, козлина! Это мой ответ! Марк мертв, в каком бы состоянии он сейчас ни находился! Бегает ли в форме чудовища и сеет смерть, гниет ли в земле или же ходит среди вас, делая вид, что еще является человеком!

С этими словами Триггер показал фак в видеокамеру и бросился прочь.

— А теперь пошел вон из моего канала связи, дерьмо вонючее! Смотри, как я надеру вам зад!

Я взглянул на карту, где датчик костюма Тесс медленно пробирался к ангару. Я представлял, как она насыщалась кровью перед решающим боем с дьяволом, что потревожил ее кущи. Два свирепых чудовища бежали навстречу схватке друг с другом: человек и кровопийца.

27 февраля 2071 года. 13:00

Амир

Полчища шайтанов окружили базу со всех сторон под предводительством той, что обещала нас убить. Как видно, слов на ветер она не бросает. Уже выведены их строя больше половины турелей, враг прорвался внутрь базы через шахты. И я не понимаю, как она это делает: как руководит ими.

Шайтан в теле человека голодно выл, вызывая нас на бой. Мои боевые товарищи бросают боевые кличи, обещающие проклятье семерым поколениям убийц. Я же задаюсь вопросами.

Почему?

Что их вынудило пойти против нас?

Какого размера их горе, что они продали души дьяволу?

В Священном Коране сказано: «И Мы предписали им, что душа за душу, глаз за глаз, нос за нос, ухо за ухо, зуб за зуб и за раны — кысас. Кто же откажется от возмездия, то это — искупление для него. Воздаяние за зло — подобное же зло. Но кто простит и исправит, то таковым — воздаяние от самого Господа. Поистине, Он не любит притесняющих».

У вторженцев есть право затребовать у нас столько, сколько мы отняли у них, но это не путь к Аллаху.

Аллах поучает заблудших, наказывает грешников, испытывает верующих.

Этим днем каждый найдет свою кару на этой земле. Каждого привели сюда с определенной целью. Кого-то поучить. Кого-то наказать. А кого-то испытать.

А потому я молча карабкаюсь по ногам Стража, достигаю кабины пилота, сажусь в кресло и пристегиваюсь. Запуск двигателя, Страж вибрирует, точно отряхиваясь ото сна, стандартный чек-лист проверки бортовых органов управления и систем: кондиционирование, температурный режим, гидравлика, боевой электронный блок, светотехническое оборудование, радиосвязь. Пальцы сами нажимают на кнопки, переключатели, тумблеры — я проделывал эти стандартные процедуры уже больше десяти лет. Ремни кресла прижимают, я словно утопаю в теле Стража, становлюсь им. Мне нужно немного времени, чтобы вновь прочувствовать его ноги и руки: сверхчувствительные датчики джойстика живо реагируют на малейшее движение пальца, гидравлика усиливает прикладную энергию и вот я уже управляю стальной рукой массой в полтонны. Ноги подстраиваются под педальный шаг, он своеобразный — я не могу поворачивать стопы, Страж не знает этого движения — но датчики педалей остро реагируют на внешнее и внутреннее нажатие стопы, и Страж понимает направление.

Перед глазами оживает голографический дисплей, встроенный в защитный колпак из композитного бронированного стекла. Датчики движения, инфракрасные слои, радиолокационная и телевизионно-оптическая прицельная система, навигация, автоматическая бортовая система управления: все перед глазами. Справа — данные о системах жизнеобеспечения. Слева — видеопотоки входных данных со всех машин, что воюют этим днем на земле Нойштадта.

Мой Страж готов. Кабина медленно ползет вверх — Страж разгибает ноги. И вот я уже на высоте двух метров над землей. Стопы медленно жмут на кончики пальцев. Страж делает первые шаги вперед. Я крепко прижат к креслу, шаги Стража — убаюкивающее раскачивание колыбели. Я медленно пробираюсь к воротам ангара, за которыми непривычно ярко светит солнце. Я вспоминаю все тренировки, что готовили меня к этой войне. В глубине души я знал, что именно на мое поколение падет исход апокалипсиса. Может то шептал мне Аллах, может посланный им Ангел.

Боковым зрением я вижу пробуждающихся Стражей, один за другим они следуют за мной, идут на священную войну за веру в Аллаха, за веру в людей, за веру в то, что мы достойны быть избранными детьми Его.