– Как приборы воздействуют?

– Недостаточный уровень доступа.

Я аж вспотел от напряжения, придумывая вопросы, чтобы расколоть этого механического партизана

– Что должны делать люди?

– Они должны собирать растения. Они мало работают. Они много говорят. Инструкция плохо работает. Я работаю по инструкции.

– Не волнуйся, ты молодец. Ты работаешь по инструкции.

– Да, я работаю хорошо.

– Как ты борешься с тем, что они много говорят?

– Я только посылаю отчёты и слежу за приборами.

– Что делают приборы?

– Недостаточный уровень доступа.

– Какие данные ты посылаешь?

Робот затараторил, зачитывая список наполовину закодированных наименований, но что-то можно было разобрать. Часто появлялось слово «код». Поначалу я просто пропускал его мимо, считая обозначением дальнейшей последовательности знаков. Но зачем объяснять кому-то, что код – это код? Программисты не любят утяжелять язык избыточными понятиями. И тут до меня что-то стало доходить. «Код» – достаточно ёмкий термин. Мог означать слово, понятие или обозначение. Значит… Они передавали данные о словах! Количество слов, какие слова, за какое время… Что с ними происходило?

– Приборы стирают память? – спросил я в лоб.

– Нет, всю память стирать запрещено, люди не смогут работать, есть и размножаться.

– Приборы стирают слова!

– Недостаточный уровень доступа.

– Как долго ты сможешь работать?

– Ещё 50 лет. Но могут накопиться ошибки. Пора обновить систему. Вы должны обновить систему.

– Мы обязательно её обновим, даже не сомневайся. Что будет, если станция взорвётся?

– Программа станет вечной и неуправляемой. Это нежелательно.

Ледяной холодок появился у меня между лопаток.

– Как она сохранится? – ошарашенно спросил я.

– Недостаточно доступа.

Эх, надо зайти с какой-то другой стороны, а я уже выдыхался. И тут помог Ян.

– Копии программы работают по инструкции?

– Копии заблокированы.

Я решил проверить одну догадку и пошёл вабанк

– Взрыв – это снятие блокировки. Да? Нет?

Робот замолчал, но после паузы признался

– Снятие блокировки – сильный взрыв, очень сильный взрыв.

– Все носители копий в сохранности? – вкрадчиво поинтересовался Ян

– Да.

– Все 10 000?

– Да.

– Все 100 000?

– Да.

– Весь миллион?

– Да.

– 10 миллионов?

– Нет данных.

– Умница.

– Неизвестная команда.

– Учи. Это значит, что ты работаешь хорошо.

– Принято. Я работаю хорошо.

– А чтобы было совсем хорошо – где находятся копии? Это чипы?

– Недостаточно доступа.

– А так хорошо начиналось.

И вдруг мы услышали фразу:

– Станция – это главное. Станция – это центр.

– Ну вот можешь же!

– Изменение уровня доступа.

Мы снова переглянулись, а я прошептал,

– Видимо, мы догадались и перешли на уровень выше.

– Ну давай, детка. Включение и выключения всех программ производится только через станцию?

– Через две станции.

Пот уже тёк с меня ручьём.

– Это ещё что?

– Как работает команда выключения программ?

– Нет данных. Тут нет пункта выключения программ.

– Она находится на Объекте?

– Недостаточно доступа.

– Люди на Объекте об этом знают?

– Нет, люди не знают.

– Где находится выключатель программ?

– Нет данных.

– С какой планеты эти люди?

– Недостаточно доступа.

– Кто создатель этой станции?

– Недостаточно доступа.

– Что будет, если я включу фонарь?

– Ты ничего не увидишь.

Я посмотрел на Яна, тот кивнул, мы включили оба фонаря и тупо уставились на здоровенный камень посреди каменной пещеры. Там действительно ничего не было. Ян присвистнул

– Чистая работа!

– Не то слово.

– Мы пошли, Яркон6. Приятно было познакомиться. Ты нам очень помог.

Мы выключили фонари. Свет на панелях загорелся только в отсеке возле люка. Пришлось идти сразу туда. Открылся контейнер, в котором лежали наши пушки, нежно подсвеченные голубым.

– Надевайте скафандры, сейчас откроется люк.

– Спасибо, дружище. Ты хорошо работаешь. По инструкции.

– Счастливого пути, – вдруг пожелал робот. Улыбки получились у нас кривые. Надеюсь, что он не видит.

Мы вытянули свои тела из узкого люка. Ян легко, как выплыл, а я слегка застрял и получилось резковато. Чуть не улетел, не рассчитав перепада гравитации. Уже оторвался от поверхности, когда меня схватил успевший закрепиться Ян. Сидел, вцепившись в наскоро забитый крюк одной рукой. Другая рука была вытянута, а на ней болтался я, и душа моя тоже болталась где-то в районе горла и готова была выскочить. Наглого и бесчувственного Змея это ничуть не волновало, он с интересом меня рассматривал.

– В весе потерял, а ничуть не похудел, – заметил он задумчиво.

– Поставь меня на место!

– С каким местом на этом прекрасном плато ты так сроднился, что считаешь его своим?

– Перестань издеваться! – и тут у меня вырвалось совсем детское, – Я Пату скажу!

Аргумент подействовал. Ян притянул меня к поверхности, ловко повернул и поставил на ноги. Я зло всадил в поверхность крюк.

– Нашёл время дурачиться

– Ты был как шарик, понимаешь?

С этим трудно было спорить, как и вникать в логику Змея.

– Скажи лучше, что ты обо всём этом думаешь? – Я ещё не отошёл от обиды, но времени на разборки не было.

– Надо срочно возвращаться на планету и искать этот проклятый выключатель.

– А если нас уже заденет?

– Если будет совсем опасно, то мы расскажем там кому-нибудь адекватному, пусть сами ищут.

– Соломоново решение.

Мы обернулись на люк. По нему пробежало что-то вроде облачка, смахнув всю пыль, которую мы подняли, вылезая. Он снова стал девственно чистым.

Глава 8. Догадка

Тут я напомню, что всё это я, Сандерс Йетс, частично слушал, частично наблюдал, сидя перед экраном домашнего кинозала. И на этом месте прервал просмотр. Сбежал вниз и стал проверять состояние поверхностей, на которых обычно скапливается пыль. Провёл рукой по столу, пригляделся к стеклу оконной стены. Всё было идеально чистым. Я позвал:

– Том!

– Да хозяин! Здравствуй хозяин.

Он, конечно, просто домашний робот, но я знал, что фирма Раши билась над ним довольно долго. Я даже не уверен, что космические корабли сложнее. Он мог подниматься по лестницам самого разного рода, ползать по гладким стенам и скакать по кочкам. Он убирал посуду, вытирал пыль, собирал грязное бельё и делал ещё массу всякой домашней работы. А ещё он умел говорить, – «Соберись, тряпка!» и «Фу!».

Я помню, что самой большой проблемой, над которой долго бились, стало, как ни странно, вытирание пыли и вообще уборка поверхностей столов. Опасность заключалась в том, что робот мог смахнуть в мусор что-то полезное: какой-нибудь микрочип с важной программой или записку с именем или названием. А учитывая общую рассеянность землян и веками сохраняющуюся привычку записывать важные вещи на обрывках чего угодно, задача была не из лёгких. Использовали сканирование поверхности, загружали тонны подсказок – всё не то. Пока вдруг мне не позвонил возбуждённый Раши и не заявил, что ему срочно нужны деньги. Что нужная программа существует и не надо изобретать велосипед. Надо её просто купить и интегрировать в робота.