– Софья Лесная, – улыбнулась я, пожав тоненькую ладонь в перчатке.

– Какая…молоденькая, – сделав паузу, чтобы подобрать подходящее слово, сказала Мария, посмотрев на Яна. – Меняешь свои предпочтения? – натянуто улыбнувшись спросила она у него.

Смотря на женщину и на то, как она едва сдерживала эмоции, я сразу поняла, что между Яном и этой красавицей когда-то были отношения, и, если они остались в прошлом, было ясно, что она ревновала.

– Маша, не будем об этом, – ответил Ян, явно не желающий, чтобы такого рода тема была услышана моими ушами.

– Прости, – улыбнулась Мария. – Знаете, Соня, это единственный человек, которого я буду ревновать пройдет пускай и десять лет, поэтому не обращайте внимание на эти мои причуды, – проговорила женщина, пожав мое плечо.

Я кивнула, давая понять, что мне, собственно, не так уже и важны эти ее причуды.

– Соня поступила в театральный. Мне захотелось познакомить ее с людьми, которые имеют самое непосредственное отношение к этой стороне жизни, – сказал Ян, желая сменить тему.

– Ты в плане познакомить просто с окружением, или в плане того, чтобы я ее познакомила с кем нужно? – повела бровью красавица, окинув меня взглядом.

– Просто с окружением, – обняв меня за талию сказал Ян, давая понять, что знакомить меня не нужно ни с кем.

– Ясно, – хмыкнула красавица. – А то я могу, ты знаешь меня. Вон там сидит как раз наш клондайк театральных ролей, – проговорила она, кивком головы указывая на седоволосого мужчину с сигарой в зубах, который громко смеялся, сидя за карточным столом. – Одно только ваше слово, Соня, и я шепну ему пару фраз и думаю, что такая…чистая красота привлечет его внимание. А не за горами будет и место примы в театре, – добавила она, едва сдерживая улыбку, смотря на мою реакцию, поскольку я была просто в ужасе от ее слов.

– Нет, спасибо, я уж как-то своими силами, – натянуто улыбнулась я, вспомнив, как Галка называла всех актрис наездницами.

– Ну, как пожелаете, – улыбнулась Мария. – Так мило, вы так напоминаете мне меня саму, когда я только приехала в Москву. Я была такой же испуганной ланью с широко раскрытыми глазами, с помыслами и верой в то, что в этом мире все так чисто и непорочно. Держу пари, что вы росли в деревне. Как собственно и я.

– Да, я росла в деревне под Смоленском, – просто ответила я.

– Ян, ну зачем ты девочку вот так сразу, с корабля и на бал? – елейно спросила женщина. – Ну куда ей с деревенских посиделок в нашу-то пропитанную…грехом атмосферу? – закончила с насмешкой она.

– Права была подруга мамы, – окинув взглядом эту ядовитую красавицу проговорила я. – Ничего, я уж как-то переживу ваше общество, такое блестящее и такое греховное.

– А остра на язычок, – засмеялась Мария. – Я всегда так всех принимаю, не обижайтесь. Прощупываю, так сказать, чем дышит человек. Кто может выдержать мои колкости, тем всегда открыты двери моего дома.

– Не думаю, что еще когда-либо переступлю порог этого дома, – улыбнулась я.

– О, никогда не говорите никогда, – прощебетала Мария. – А теперь пойдемте, я вас представлю остальным гостям.

Обойдя всех в этом пропитанном слащавым, напыщенным радушием зале, Мария представила меня всем тем, кто здесь находился. Среди присутствующих было несколько довольно-таки знаменитых актрис, пара певиц, творчество которых было на слуху даже в нашей деревне, среди мужчин были два художника, режиссер, несколько актеров, остальных же Мария представила, как просто ценителей ее творчества и чем они занимались не уточняла. Какое-то время я просто наблюдала за всеми. Потом, выпив бокал шампанского, немного осмелела и уже смеялась со всеми женщинами над колкими шутками, которыми нас развлекал режиссер. Через час непринужденных бесед Мария подошла к фортепиано и подав знак пианисту начала петь. Все сразу же затихли, внимая каждому слову, которое произносила эта сирена.

– Красивая стерва, – прошептала мне стоящая рядом молодая женщина по имени Татьяна, которая была актрисой театра и кино. – Вы будьте с ней осторожны, Софья.

– Почему? – спросила я, удивленно окинув взглядом рыжеволосую красавицу.

– Вы пришли сюда как спутница Яна. А он для нее своего рода запретное сладкое. У них были пару лет назад отношения, она просто голову от него потеряла. А он, впрочем, как и всегда, не особо цеплялся за эти отношения и уже через какое-то время сменил компанию Марии на общество какой-то балерины. Она, помню, очень страдала тогда. Даже петь перестала. Но легкомысленная природа взяла свое и уже через пару месяцев на месте Яна оказался какой-то генерал. Но, мне кажется, она его так и не простила, да и не забыла. Поэтому, она может быть не очень расположена к вам, Софья.

– Но у меня ничего нет с Яном, – пожала плечами я.

– Это пока ничего нет, – хмыкнула Татьяна. – Если посмотреть на то, как он на вас смотрит, то это не долго продлится.

– Чтобы что-то было, нужно, чтобы это было обоюдно, – ответила я нахмурившись. – А в этом случае Марии не о чем переживать или сердиться на меня.

– Ну, вам виднее, – засмеялась Татьяна.

– Я вас оставлю на некоторое время, вы не против? – спросил подошедший ко мне Ян, поцеловав мою руку. – Мне нужно кое-что обсудить с моими друзьями, – кивнул он в сторону двух присутствующих здесь офицеров.

– Да, конечно, – безразлично ответила я.

Когда Ян отошел за дальний столик, Мария, закончив петь, подошла ко мне с двумя бокалами, наполненными напитком необычного, ярко-розового цвета.

– Рецепт этого коктейля не знаю даже я, – сказала она, протягивая мне бокал. – Человек, который помогает организовывать мне мои вечера держит его в строжайшей секретности. Я бы даже сказала, что большинство из находящихся здесь гостей, приходят сюда чтобы испить это волшебство вкуса, а не слушать мое чирикание у рояля, – засмеялась она.

Пригубив напиток, я отметила про себя, что необычный вкус этого напитка и правда бал великолепен.

– Очень вкусно, спасибо, – ответила я.

– Наслаждайтесь, – погладив мое плечо проговорила Мария. – И не обращайте на то, что могут рассказать обо мне мои злорадствующие подруги, – кивнула она в сторону Татьяны, которая в этот самый момент целовала в щеку режиссера. – Многие просто не могут пережить моей популярности и не преминут укусить за спиной.

– Я привыкла делать выводы сама, – ответила я, допивая напиток из бокала. – А можно еще? – неуверенно спросила я.

– Конечно, – захохотала хозяйка вечера и щелкнув пальцами подозвала официанта. – Пейте сколько пожелаете, на то он и вечер, чтобы отдыхать и наслаждаться всем, включая напитки. Привыкайте, Соня, к такой жизни. Мне почему-то кажется, что вы не будете играть на вторых ролях в каком-то захудалом театре. А красивая жизнь на сцене искусства требует от всех нас определенных правил поведения. Хочешь быть на высоте – будь там, где вращаются только лучшие. А теперь извините, но мне нужно уделить внимание другим моим гостям, –улыбнулась она и оставила меня одну.

Яна рядом не было, и я села за стол и рассматривая окружающих людей потихоньку допила второй бокал и взялась за третий.

– Вы осторожней с этим, – проговорил мне подсаживаясь рядом режиссер, указывая на бокал.

– Так вкусно, – улыбнулась я.

– Вкусно, но осторожно. Не думаю, что вы привыкши к таким напиткам, – усмехнулся он.

– Да, кроме шампанского я ничего никогда не пила.

– По вам это видно, – окинул меня взглядом мужчина. – Как вы тут оказались?

– Я с Яном Георгиевичем пришла, – кивнула я в сторону офицера.

– Вот чертяка, – проговорил режиссер, посмотрев в сторону Яна. – Вот смотришь на него, форму ведь носит, а под формой черт.

– Черт…вы прям нужное слово подобрали, – захохотала я, чувствуя, как с меня спадают путы напряженности под действием алкоголя, который явно присутствовал в напитке.

Мужчина написал что-то на листке и протянул мне, запрятав красивую ручку золотого цвета в карман.

– Здесь адрес театра, в котором я работаю в основном, и телефон мой личный. Мария, как я слышал, говорила, что вы поступили в театральный. Придите ко мне, я посмотрю на вас и может быть задействую вас в каком-то спектакле, – сказал он.