Утром я прочитала короткое смс: «Спасибо за вечер, Маша. Ты просто восхитительна». Почему-то я прижала телефон к сердцу и закрыла глаза. Почему, Влад?!
Погружение
Ты так красиво ухаживал! Нет, ты не дарил мне каких-либо дорогих подарков, не баловал слишком дорогими ресторанами. Ты все прекрасно рассчитал. Ты давал столько, сколько было необходимо для достижения цели. Мне кажется, что ты дал бы и больше, хотя у тебя был жесткий лимит.
Мне же хотелось твоего тепла, внимания, прикосновений и, что скрывать, рассказов. Правду говорят – женщина любит ушами. Изначально я все же пыталась не придавать особого значения нашим встречам. Ты был старше, меня это смущало. Я решила, что ничего плохого от невинного общения не случится. Но все же, я решила кое какие моменты уточнить сразу.
– Влад, скажи, – мы, наконец, перешли на «ты», хотя я периодически тебе «выкала», а тебя это сильно раздражало, – ты женат?
Наверное, вопрос настиг тебя неожиданно, так как ничего «не предвещало беды». Мы посетили выставку, погуляли, перекусили и, мило болтая, ты провожал меня домой.
– Чего это ты заинтересовалась? – засмеялся ты. Я смутилась, но решила все же настоять.
– Мне интересно.
– Думаешь, я могу не серьезно относиться к такой восхитительной девушке, как ты? – мне не понравилось, что ты не даешь прямого ответа.
– Мне важно знать, – отрезала я.
Видимо, ты понял, что я не отстану.
– Я не женат, – серьезно ответил ты и, развернув меня лицом к себе, взял мое лицо в свои руки, заглянул в глаза и уверенным шёпотом выгравировал в моем сознании следующие слова. – Мне нужна только ты одна! Никто и никогда не вызывал во мне таких чувств, запомни.
Ты долго смотрел в мои глаза. А я боялась расплакаться. Ведь так хочется хотя бы раз в жизни стать для мужчины той самой единственной и неповторимой, той настоящей, сладкой и вязкой любовью! Я почувствовала, как меня опять бросило в дрожь, и подкосились ноги. Ты все понял, улыбнулся, поцеловал меня в щеку, и мы пошли дальше молча. Вскоре ты опять увлек меня разговором о путешествиях и приключениях русского человека за границей родины.
Я слегка успокоилась, так как разрушать чужие семьи всегда казалось мне грязным и непростительным, преступным и греховным, мерзким и гадким занятием. Я всегда осуждала разлучниц. Непримиримо выступала судьей и карателем любой разлучницы или разлучника. Конечно, для меня в роли «злодея» выступал прежде всего тот, кто тащил в свою семью, под свой кров, к своему очагу постороннего человека. Но и с «постороннего человека» я не снимала ответственности. Чужое трогать нельзя!
Меня удивляло то, как много ты в то время говорил. Не спорю, было интересно. Ты казался мне крайне эрудированным человеком, который знает если не все на свете, то многое. Я слушала и слушала тебя, все больше погружаясь в твое топкое болото.
Как-то раз я поймала себя на мысли, что не могу сосредоточиться на работе из-за мыслей о тебе. Мне это не понравилось. Я решила сократить количество наших прогулок. Вот только ты идею не одобрил.
– Влад, у меня на работе завал. Думаю, какое-то время не смогу часто встречаться, прости, – озвучила я подготовленный заранее текст. Мне очень не хотелось обижать тебя, ведь ты был таким внимательным со мной.
– Бедная девочка, – с сочувствием ответил ты. – Не хочу, чтобы ты сильно утомлялась. Отдых – это очень важно. Как будет время, сообщи мне, малышка. Звонить я могу тебе? – в твоем голосе прозвучала такая тоска!
– Конечно, – слишком весело ответила я. – Буду рада!
Ты звонил мне каждый вечер в течение двух недель. Мы беседовали часами. На сон времени оставалось все меньше, а увидеть тебя хотелось все больше. Но ты не предлагал встреч, а я стеснялась предложить первой. Мне очень не хотелось показаться навязчивой.
Очередной наш разговор, закончился поразительно быстро. Тебе кто-то позвонил, ты обещал перезвонить, я ждала, но звонка не было. Я загрустила.
– Ты не спишь? – твой голос в трубке телефона заставил мое сердце подпрыгнуть.
– Нет, – ответила я севшим голосом. Прошло целых два дня без твоих звонков. Я не решалась тебе позвонить, но думала только о тебе.
– Дома? – последовал короткий вопрос.
– Да. А ты где? – наверное, нотка надежды в голосе выдала меня с головой.
– Спустись вниз. Жду.
Послышались длинные гудки. Я подскочила. Положила телефон, схватила его, хотела тебе позвонить – вдруг я что-то не правильно поняла. Но уже в следующее мгновение я расшвыряла вещи по комнате в поиске идеального наряда по случаю нашего столь ожидаемого свидания, собрала волосы в высокий хвост, подкрасила глаза, накрасила губы гигиенической помадой со вкусом клубники и выскочила в подъезд на неуместно высоких каблуках. «Он меня поцелует!» – стучало у меня в голове. Уже у самого выхода из подъезда, я отыскала в сумке пробник своих любимых духов. Теперь я готова была ко всему, но только не к тому, что ждало меня дальше.
Испытание
– Как ты красива! – ты смотрел на меня глазами полными страсти и обожания. Я осмелилась первой поцеловать тебя в щеку и прижалась к тебе чуть плотнее обычного, скромного объятия. В твоих глазках мелькнула нотка печали, у меня сжалось сердце.
– Что случилось? – выпалила я.
– Ничего, – тяжело вздохнул ты, удерживая мою руку в своей руке. – Голодная?
– Да, нет, – замялась я. Мне было неудобно при тебе кушать и чего-либо хотеть в принципе.
– Составишь мне компанию? Я очень голоден, – мне так хотелось тебя поцеловать! Я уже начала бредить нашим первым поцелуем. Меня терзали вопросы: почему ты меня не целуешь, когда ты меня поцелуешь, каковы твои губы на вкус. Я буквально сходила с ума.
– Конечно, – мои глаза выдавали меня с головой, я это чувствовала. Я была уверена, что ты боишься меня спугнуть. Глупая! Ты! Взрослый, уверенный в себе, опытный мужчина, очевидно, не испытывавший недостатка женского внимания, вдруг ни с того ни с сего боишься сделать следующий шаг? Только такая молодая дурочка, какой была я, могла в это поверить. Сейчас я прекрасно понимаю, что твое предпочтение в выборе пассий основано не только на физической привлекательности девушек до двадцати пяти лет, но и на их неопытности, доверчивости и желании срочно в кого-нибудь влюбиться.
Помнишь, ты мне как-то сказал, что мальчики до двадцати лет напоминают нападающего на поле. Они хватают мяч и бегут ничего перед собой, не видя к цели, ревностно отстаивая свое право на обладание именно этим мячом? А мужчина после сорока – вратарь, пинаешь мяч посильнее и наблюдаешь красивый полет? Ты же мне сам все о себе сказал! Но я тогда еще не умела слушать и слышать, я только мечтала и любила, к сожалению, тебя.
В тот вечер ты был удивительно молчалив, обжигал меня застенчивыми взглядами, ласкал томными вздохами и поглаживал руку. Я таяла от счастья просто видеть тебя, с огромным трудом концентрируясь на содержании твоих редких фраз. «Что случилось?!» – это единственный вопрос, который меня заботил.
– Ты рассеяна. Что-то случилось? – поинтересовался ты.
– Нет, все нормально. А у тебя? – ухватилась я за возможность узнать что-либо конкретное.
– Я должен уехать, – вздохнул ты.
– Надолго? – после паузы наконец выдавила я.
– Не знаю, – почти шепотом ответил ты. Вдруг ты резким поцелуем обжог мою руку. – Ты будешь ждать меня?
Мое сердце подпрыгнуло, застонало, заныло и выпрыгнуло из груди. На глаза навернулись слезы. Ты слегка улыбнулся.
– Не плачь, – поймав мою слезинку, ты не спеша растер ее пальцами. «Какой странный жест» – мелькнула мысль в моем засыпающем сознании.
– Я буду ждать тебя, – ответила я. Слезы катились из глаз, но я тебе улыбалась, легко смахивая предателей со щек. – Наверное, я просто устала, – пыталась оправдаться я.
– Тогда я отвезу тебя домой!
Я не хотела выходить из машины, сердце сжималось, я не хотела тебя отпускать. Мы сидели молча. Ты гладил мои руки.
