Теперь, кроме своего хозяйства, приглядывал еще за домом Чувиловых.

– Ты у них навроде сторожевого пса что ли? – подначивал его Никитин. – Так они тебе даже «спасибо» не скажут. Кто ты им есть?

Июльским вечером Макарыч возился с бражкой в прихожей, как заслышал шум на улице. Выглянул наружу – Чувиловы! Явились, не запылились!

– Долго ехали – пошутил Макарыч, и присмотрелся. Михаила не видать, только жена Оксана с детьми. Машина – простенькая «четырка».

– Здравствуйте…

Чувиловы вытащили из багажника вещички и пошли в дом. По всему было видно, что Оксана не настроена на беседу. Вся какая-то сутулая, поникшая. Дети, Вовка да Леночка, тоже без настроения, молчаливые и угрюмые. Не сравнить с теми «чертятами», что бегали здесь прошлым летом.

– Неужто Михаила «закрыли»? – гадал Макарыч.

Напрямки бы спросить, да неудобно. Рано утречком взял косу и пошёл к Чувиловым, на борьбу с сорняками. Весь участок зарос крапивой да пыреем. Как не подсобить? Макарыч деловито открыл соседскую калитку и оценил «фронт работ». Пятнадцать соток, без малого.

– До жары управлюсь – подумал он и весело взялся за дело.

Прошёл час, другой…Народ потихоньку стал просыпаться. Мимо протопал Никитин с пустыми баллонами – собрался в магазин, за пивом. Неодобрительно покачал головой, усмехнулся:

– Припахали, сосед? Сколько, нынче, подсобникам плотют? Или за так распинаешься?

– Всё лучше, чем с утра похмеляться – умыл его Макарыч.

Работа спорилась. Постепенно одичавший участок превращался в английский газон. Смотреть любо-дорого.

– Доброе утро, Макарыч! – окликнула его Оксана, высунувшись из окна. – Сколько я вам должна?

– Да брось ты, какие между нами счёты? Я же помочь, по-соседски.

– Нет, я так не могу. Вы столько сделали.

– Ну, чайком угостишь и будет.

– Сейчас соберу на стол, вы пока руки мойте.

– Погоди, закончу. Тут осталось-то…

Вовка и Леночка выбежали из дома, плюхнулись на шезлонг и стали наблюдать за Макарычем. Тот работал, как заведенный, будто с малых лет крестьянствовал.

Наступил полдень. Уже вовсю припекало. Макарыч кликнул детей и вместе с ними прошёл в дом Чувиловых, на кухню. Оксана приготовила нехитрый обед: салат из помидор и огурцов, жареная картошка, квас.

– Проходите, садитесь. Я уж по-простому.

– Самое то! – похвалил Макарыч, добродушно поглядывая на стол. – Хух, ну и лето нынче выдалось. Жарища! Говорят, и в августе будет «парилка». А куда деваться?

– В городе вообще не продохнуть. Здесь полегче всё-таки.

– Сельская местность, как никак. Разве сравнить? Экология тут совсем иная.

– Вы нас, конечно, выручили. Я бы с этими зарослями на справилась сама.

– У меня к вам просьба, Оксана. Пусть трава полежит маленько, пару-тройку дней, подвялиться, я заберу попозже. Вам-то она ни к чему или нужна?

– Забирайте, куда её нам?

– Добро, перевезу на тачке потихоньку – Макарыч хлебнул кваску, и спросил, как бы между делом. – А Михаил-то где?

Оксана с тревогой глянула на детей.

– Поешьте, и бегите на веранду, играйтесь.

Макарыч понял, что не вовремя полез с вопросами. Кто за язык тянул? Когда Вовка с Леночкой умчались из кухни, Оксана прикрыла дверь и тихонько сказала:

– Пропал Михаил. Уже месяц не выходит на связь.

– Да как так? С чего вдруг? – опешил Макарыч.

– Только между нами. Я вам доверяю, почему-то.

– Спасибо. В трепачах никогда не значился.

– Всё началось еще в том году, осенью. Один чиновник из области…не буду называть его имя…попросил Михаила сделать ангары для какой-то компании, из Мурманска. Причём просил изготовить их пока за счёт предприятия. Обещал, что потом приедут ребята с «наличкой», всё заплатят. Также посулил госзаказы на этот год. Михаил согласился.

– Попробуй отказать. Себе дороже – понятливо кивнул Макарыч.

– В общем, работа была выполнена, а деньги так и не поступили. С новыми заказами чиновник тоже нас подставил. Михаил влез в кредит, чтобы не обанкротиться. Ведь нужно платить поставщикам, работникам, логистической компании и так далее. А сколько сейчас всяких налогов и отчислений? В общем, возникли большие долги. Михаил приехал в офис, к тому «чинуше» и потребовал…да нет, попросил…оплатить выполненный заказ. Там они поссорились. После этого, на завод стали приезжать все, кому не лень – прокуратура, налоговая, трудовая инспекция. Итак денег нет, тут еще штрафами задолбали. А весной нас стали донимать коллекторы.

– Это которые долги выбивают? – уточнил Макарыч.

– Они самые. Вы даже не представляете, что они вытворяли. Твари последние! Простите, у меня нет других слов. Как-то звонят мне и говорят: «А вы в курсе, что ваш сын в реанимации?». Я в шоке, вся трясусь, ничего не понимаю. Сын-то в школе, на занятиях. Может, реально что-то случилось. Набираю Вовке по мобильному, а он так спокойным голосом: «Мам, давай попозже. Я пока в столовой обедаю».

– Вот шакалы…

– Или другой случай. Звонят уже Михаилу: «Вашу жену сейчас насилуют по такому-то адресу». Он несётся туда с другом, барабанит в дверь. Им никто не открывает. Ну берут и высаживают эту дверь. А там – перепуганные пенсионеры. У бабульки чуть ли не инфаркт. Потом приезжает полиция, хватает обоих. Пришлось откупаться, чтобы не завели уголовное дело. Ну и тем старичкам деньги дал немалые.

– А что Михаил не рассказал полиции про этих…как их?

– Коллекторов. Рассказал, да больно там слушают. Никто не стал разбираться. Даже заявление не приняли. Мол, у них таких жалобщиков навалом. Сотни подобных случаев. Все люди сейчас в кредитах. Микрофинансовые конторы на каждом шагу. За должниками охотятся коллекторы. Мы пытались выпутаться. Продали всё, что можно: квартиру, машины, мебель, ювелирку. Переехали к родителям Михаила, в «двушку». Долг всё равно еще оставался очень большим. Планировали и дачу весной продать, но передумали. Михаил хотел, чтобы летом мы жили здесь, на природе. Подальше от всего этого кипиша, коллекторов, нервотрёпки.

– Прав, мужик! Здесь тихо, спокойно…– согласился Макарыч.

– В июне мы решили ехать на дачу, у детей начались каникулы. Собирали вещи, и вдруг Михаил пропал. Оставил мне письмо, где просил за него не волноваться. Естественно, я сразу в полицию. Там «обрадовали» – ваш муж обвиняется в мошенничестве в особо крупном размере и объявлен в федеральный розыск. Еще и коллекторы на меня стали наседать. Я взяла детей и скорей сюда. Эта дача записана на родителей Михаила, поэтому конфисковать её не могут. Да и в самом деле, здесь как-то спокойнее. Вся издергалась уже в городе.

– Ты вот что, Оксана… – Макарыч положил ей руку на плечо. – Если надо, обращайся ко мне за помощью. В любое время, не стесняйся. Я – рядом, зови.

– Спасибо…

Оксана отвернулась к окну и заплакала.

Через три дня Макарыч принялся возить скошенную траву к себе на участок. Там она хорошенько подсохнет, и можно будет сжечь в контейнере. Зола пойдёт на удобрения для огорода.

Оксана с детьми ушла на реку. Денек выдался – благодать! На чистом голубом небосводе весело сияло июльское солнышко.

– Самому бы скупнуться – мечтательно произнёс Макарыч. – Ладно, как управлюсь, слетаю.

Высыпал очередную тачку у себя во дворе, двинул за новой партией и тут его окликнули:

– Здорово, дед!

К нему навстречу шли двое. Откормленные, мордатые.

– Здорово…

– Здесь у вас проживает гражданка Чувилова?

Макарыч снял фуражку, неспеша вытер пот ладонью.

– А вы сами кто будете?

– Оперативные работники.

– Из милиции что ли?

– Давай так отец: здесь вопросы задаю я! – повысил голос, который постарше, усатый.

– Да вы не бойтесь – успокоил его напарник, лысан в тёмных очках. – Мы просто интересуемся.

– А чё мне бояться? – сплюнул на землю Макарыч. – У меня совесть чиста.

– Так Чувилова здесь проживает?

– Кто ж его знает? Я в гости ни к кому не хожу. Сам по себе. Кто тут живёт – мне и дела нет.