— Неистощимый, — нетерпеливо перебил его Гомджа, почуяв возможность положить конец дискуссии. — Это подойдет?

Гномы повернулись друг к другу, серьезно обдумывая название, а Илвар выступил в роли достойного модератора дискуссии. Наконец они перестали болтать и с удивлением посмотрели друг на друга.

— «Неистощимый»! — хмыкнул Ниггил, переминаясь с ноги на ногу. — Превосходно, потому что теперь мы можем вписать название на борт, для чего нам нужно было бы построить еще один корабль, но теперь…

— Это замечательный шаг вперед для Гильдии Именователей, так как теперь им не придется пользоваться водолазными костюмами, — согласился Снежок, — и как представитель Гильдии Привратников я обязан сообщить новости об этом великом открытии.

— Не будь таким нетерпеливым, — нахмурившись, проворчал Илвар. — Я не так уверен в этом предложении. Должен быть создан комитет для изучения последствий этих изменений для общего проекта…

В другом конце комнаты кашлянул Телдин. — Простите, а как же насчет плаща?

Илвар прервал наставление своих товарищей, еще раз погладил бороду и с досадой посмотрел на Телдина. — Я говорил что-то важное, а вы… Но раз уж вы спросили, я думаю, что ответ очевиден. Поскольку плащ не с Кринна, мы предположили, что вам следует сопровождать нас в космос, где плащ может быть должным образом изучен и испытан, поскольку все расчеты и наблюдения, сделанные на Кринне, не могут считаться окончательными, учитывая его происхождение вне Кринна…

— Куда вас сопровождать? — воскликнул Телдин. Рты Ниггила, Броза и Снежка открылись, чтобы высказать свое мнение, но их фактический лидер, тот, что с квадратной бородой, снова заставил их замолчать. Человек подошел к окну и посмотрел вниз на дико разукрашенный «Неистощимый». — Вы хотите, чтобы я полетел на нем в космос? — спросил он. — Я так не думаю. Я просто хочу снять этот плащ, чтобы вернуться домой и заново построить свою жизнь. Телдин опустился на колени, чтобы посмотреть гномам в глаза. — Вы можете это сделать?

Илвар поднял бровь. — Ваша жизнь — не наше дело, Телдин Мур из Каламана, так что вам придется восстанавливать свою ферму самостоятельно.

— Вы настаиваете? — удрученно спросил Снежок. Мечты гнома о славе и значимости быстро угасали.

— Это кажется таким позором…

— Мы могли бы многое узнать, — добавил ученый Ниггил, выдвигаясь вперед. — Мне кажется, что у вас нет должной оценки вашей важности в этом…

Броз, по своему обыкновению, промолчал.

Телдин проигнорировал их и сосредоточился на Илваре, самом реалистичном из всей группы. — Пожалуйста, просто ответьте на вопрос. Вы можешь снять плащ и сохранить меня в целости?

Илвар выглядел задумчивым, Ниггил избегал взгляда Телдина, Броз смотрел на него печальными глазами, а Снежок нервно ерзал. Наконец старший гном сказал: — Конечно, теоретически это возможно.

— Теоретически, но точно вы не знаете? — Телдин настаивал на разъяснении. Гном слегка кивнул, поглаживая свою густую бороду. — Значит, вы не можете снять его прямо сейчас? Гном снова кивнул.

— Но если вы отправитесь с нами на борту «Неистощимого», — перебил его Снежок, надеясь возродить свои мечты о славе, — мы обязательно найдем решение, и тогда все, что нам нужно сделать, — это построить необходимое оборудование…

— Большую машину! — добавил Ниггил.

— … чтобы снять плащ, а потом вы сможете вернуться домой, как только мы возвратимся на Кринн из нашего путешествия, — заключил Снежок, торжествуя очевидную простоту своего плана.

Телдин отошел от окна и рухнул в крошечное кресло, обхватив голову руками. — Извините меня, добрые гномы, — пробормотал он, глядя в пол, — но у меня начинает ужасно болеть голова. Мы можем продолжить это позже?

Илвар снова взял командование на себя, подталкивая остальных гномов к двери. — Конечно, Телдин Мур из Каламана. Мы немедленно приступим к работе. Не беспокойтесь. Мы обязательно найдем ответ. Когда последний из троих гномов ушел, Илвар снова повернулся к человеку. — Я знаю, как тяжело находиться так далеко от дома, — сочувственно произнес кудесник. — Я много путешествовал во время войн, и было много раз, когда я только хотел вернуться на нашу гору, поэтому мы очень постараемся помочь вам вернуться домой, если это то, чего вы действительно хотите. Гном закончил свою речь низким поклоном и быстро вышел из комнаты.

Чувствуя себя немного менее раздраженным, Телдин наблюдал, как Гомджа закрыл дверь и прислонился к ней. Фермер был измотан изнурительными проверками и разочарованиями этого дня.

— Наконец-то, покой, — вздохнул долговязый человек.

— Да, сэр, — медленно ответил Гомджа. Он подошел к окну и со страдальческим выражением лица посмотрел на «Неистощимый». Наконец, он отвернулся и застыл, вытянувшись по стойке «смирно». Телдин проигнорировал любопытное настроение гиффа, растянувшись на маленьком кресле.

Глядя в потолок, и нервно сжимая руки, Гомджа, наконец, решился заговорить. — Сэр, — неуверенно начал он, — то, что вы сказали гномам, сэр, о том, что не пойдете с ними… вы действительно имели это в виду?

Телдин повернул голову к Гомдже и ответил, зевая: — Если они смогут снять этот плащ, тогда мне ничего этого не нужно. Я отправлюсь домой и попробую начать все сначала. До наступления зимы у меня будет много дел.

— Но что вы сделаете с плащом, сэр? — возразил Гомджа.

Телдин немного выпрямился, заметив крайнюю нервозность гиффа. — Оставлю его для изучения гномам, я так думаю. У меня не было времени подумать об этом. Пальцы Телдина бессознательно забарабанили по подлокотнику кресла. — Только к чему ты клонишь?

Гомджа сглотнул. — Ну, сэр, все именно так, как сказал Астинус. Здесь есть звездные корабли. А еще, сэр, я попросил у гномов разрешения отправиться на «Неистощимом», то есть, нам, вдвоем. Голос Гомджи напрягся, и он выпрямился. — Я так и думал, что вы полетите.

— А теперь нет,— закончил Телдин.

Гомджа утвердительно кивнул. — Значит, я нарушил субординацию, сэр. Соответственно, вы имеете право наказать меня за нарушение дисциплины, сэр, — храбро сказал гифф.

— Дисциплины? — эхом отозвался Телдин, удивленный тем, что Гомджа вообще считает его расстроенным.

— Согласно правилам, сэр. Гомджа закрыл глаза и начал читать по памяти. — Несанкционированное перемещение считается дезертирством третьей степени и карается лишением свободы на срок не более 30 дней, наказанием плетьми, не более двадцати… Голос Гомджи дрогнул,— и понижением в чине или звании, или таким наказанием, которое командир сочтет уместным, не превышающим строгости перечисленных выше.

— Ты хочешь сказать, что я должен наказать тебя за то, что ты попросился вернуться домой? — Телдин поднялся на ноги.

— Да, сэр, — ответил Гомджа, все еще стоя по стойке «смирно». Телдин подошел к окну и положил обветренные руки на подоконник. — А если я этого не сделаю?

Пораженный этим предположением, Гомджа нарушил свое застывшее поведение и украдкой взглянул на человека, стоявшего спиной к гиффу. — Именно так это и должно быть сделано, сэр, — объяснил он, и в его голосе послышалось замешательство.

— Хммм, — задумчиво протянул Телдин, обдумывая любопытную просьбу. Под окном веревочный паром тащил груз гномов к «Неистощимому». Наконец, Телдин повернулся к гиффу, который снова застыл в неподвижной позе с застывшей спиной. — Рядовой Герфан Гомджа, — начал он официальным тоном, — поскольку вы допустили незначительное нарушение правил, я приговариваю вас к следующему: на время нашего визита на Маунт Невемайнд вы должны запретить всем гномам в моем присутствии произносить более десяти слов одновременно, если я не скажу иначе.

У Гомджи отвисла челюсть, а уши дернулись. — Что, сэр?

— Чтобы они не болтали без умолку,— с усмешкой пояснил Телдин. — Я думаю, это будет труднее, чем тебе кажется. А теперь расслабься.

— Есть, сэр, — подтвердил ошеломленный гифф. Его плечи резко опустились, большая грудь обвисла, и, когда напряжение спало, он, наконец, снова свободно задышал.