– Всё будет хорошо, – я взял ее руку в свои, – мы всё вернём.

– Ты шутишь, – она вырвала свою руку и посмотрела на меня как на умалишенного, – что ты собрался вернуть? Ключ? Книги? Или своё здоровье?

– Ники, – я улыбнулся в ответ, – поверь, это не закончится, если мы всё прекратим, – мне секунду назад пришла в голову эта мысль и, я сразу решил её озвучить, – раз он знал, что у нас есть, значит, он знает и всё остальное.

– Но у нас ничего больше нет, – Ники смотрела на меня широко открытыми глазами.

– А откуда им это знать? – я смотрел ей прямо в глаза и видел как меняется ее взгляд, мне показалось или отрицание там менялось на решимость? – поэтому мы не остановимся, мы не можем, более того мы должны будем вернуть обратно потерянное, я еще не знаю как мы сделаем, но мы это сделаем обязательно. А теперь давай поговорим о том, что мы имеем на данный момент.

– Подожди, – она пристально посмотрела на меня, – знаешь, что я сейчас вспомнила?

– Не имею ни малейшего представления.

– Помнишь, как мы познакомились с этим Павлом?

– Ну, он пришел и предложил свои услуги…

– Что он сказал, когда представился? – Ники перебила меня.

– Ты шутишь? – я выразительно показал пальцем на свою голову.

– Прости, прости, – Ники подошла и поцеловала меня в лоб, – болит?

– Терпимо, – соврал я.

– Он сказал, что он брат Карела.

* * *

Звонок был коротким, но очень информативным. Карел был пожилым мужчиной. У него была сестра, которая погибла три года назад в автокатастрофе. На его вопрос почему, Ники этим интересуется, она красиво соврала, что встретила сегодня мужчину очень похожего на Карела. Карел справился о моем здоровье, напомнил, что мы должны встретиться и обсудить поездку в Карловы Вары и Ники положила трубку.

Информации для размышлений хватило ненадолго. Стало ясно, что нужно быть осторожней и внимательней, поскольку нас развели как лохов. Мы даже не спросили у Карела во время ужина о Павле, просто вылетело из головы у нас обоих. Теперь понятно, что вероятно это к лучшему. Иначе пришлось бы многое объяснять. Появилось реальное чувство опасности. Видимо мы не до конца понимали всю серьезность положения, теперь она получила реальные контуры. Ники предложила нанять охранника. Я отверг это предложение, аргументировав это тем, что можем нанять именно того, кто нас сам и прихлопнет. Мысль об оружии тоже возникала, и также была отметена ввиду сложности приобретения и дальнейшего применения. Ни у меня, ни у Ники опыта владения оружием не было

Аналитика же была удручающей. Всё что у нас осталось это запись в книге. И нужно было сосредоточиться именно на ней.

– Нам нужно купить компьютер, – Ники стояла напротив меня, уперев руки в бока, прямо вылитая мама.

– Мне кажется, я видел компьютер здесь на втором этаже, – я присел было по-прежнему больно двигаться.

– Лежи, – распорядилась Ники, – я сама поднимусь, – и она легкой ланью умчалась наверх.

Было слышно, как она передвигается наверху. Я решил всё же встать. Пора было начать разминание своих мышц. Лежать и жалеть себя надоело. Кроме того бездействие не было в моей природе. Лениться мы, конечно, любим все, но чтобы вот так лежать, когда тело требует движения – нет уж, увольте. Я добрался до кухни, когда Ники вернулась.

– То, что ты видел наверху, можно только выкинуть, – вынесла она вердикт, – старьё, рухлядь, древность. Я позвоню Карелу…, – она осеклась.

– Давай позвони Карелу, расскажи ему, зачем нам нужен компьютер, – криво улыбнулся я, – просто позвони в ближайший магазин, они всё привезут и установят.

– Я съезжу сама, – парировала она, – выберу на месте и приеду со специалистом, он все установит.

– Уверена? – я смотрел на Ники и думал о тех, кто меня мутузил.

– Конечно, без проблем, ничего со мной не случится, – сказала она скороговоркой, –  и… мне очень хочется это сделать самой, – Ники умоляюще смотрела на меня.

Ок, – ответил я, всё ещё сомневаясь, – только недолго и будь, пожалуйста, на связи.

– Я мигом, – она чмокнула меня в щеку и умчалась к дверям, откуда я услышал, что она уже разговаривает по телефону, вызывая такси.

* * *

Дверь хлопнула. Я остался один. Ну что ж посмотрим, что за «дрова». Ники могла назвать рухлядью всё что угодно, всё, что не блестело и не выглядело на все 100.

Подниматься было больно, но с каждым шагом я чувствовал уверенность в том, что нужно больше ходить, чтобы стало лучше. В большой спальне была и большая гардеробная, часть которой больше походила на чулан, потому что там было сложено много разномастных вещей. Там я и видел монитор при беглом осмотре дома в первый день. А потом навалилось всё сразу и погром и прочее. А после погрома я сюда и вовсе не поднимался. Монитор я увидел сразу, как только включил свет. Ему тоже досталось. Угол был отколот. Но экран был целым. Правда, моим надеждам, что это моноблок, не суждено было воплотиться. Это был просто экран. Понятно, почему Ники так отреагировала. Я же решил поискать блок. Чего здесь только не было. И ко всему этому прикасалась рука деда. Воспоминания нахлынули и вместо того, чтобы искать блок компьютера, я снял с вещей перевернутый стул и взял в руки альбом с фотографиями. Альбомов было несколько. Я взял верхний. Он видимо тоже пострадал при налёте. Фото были в большинстве своем просто сложены в одном месте, но были и оставшиеся, закрепленные на своих местах. Лишь на нескольких фото я увидел деда в окружении разных людей. Были групповые фото, где не было ни одного знакомого лица. Я взял следующий альбом. Ситуация та же. Много фото в одном месте, сложены уборщиками… меня как молнией прошило. Этих уборщиков прислал Павел. Что это были за люди? А не эти ли люди устроили здесь весь этот погром? А не воспользовались ли они возможностью уборки, как дополнительной возможностью обыска? Что они искали? Мысли мчались пулей, а руки машинально взяли следующий альбом. Он был закрыт металлической защелкой, которую недавно активно ковыряли. Я присмотрелся. Ну да они и его открывали. Но фото внутри были аккуратно вставлены в свои ниши. Ясно. Открыли, увидели фото и бросили. Я углубился в просмотр этого альбом. Здесь было больше фотографий деда. Ух, ты. Здесь наша общая фотография. Я, дед, мама с папой, Ники. Где была сделана фотография? Я понять не мог, а надпись отсутствовала. Накатила какая-то дикая тоска. Захотелось выплакаться, пока никого нет. В горле стоял комок. Я машинально потянулся вытереть слезу, а альбом выскользнул из моих рук и ударился уголком, окованным металлом об плитку пола. Я наклонился, чтобы его поднять. Бережно погладил. И тут заметил, что уголок задней обложки альбома раскололся. Стало обидно – испортил что-то, что стоило бережно хранить. Я решительно взял альбом в руки. Я его склею. Порыв был настолько сильным, что я удивился сам себе. Но взяв альбом, я направился к выходу из комнаты, решив найти клей. Я почувствовал, что фотографии выпадают из альбома. И резко перехватил его другой рукой. А взглянув, понял, что это не фото. Задняя часть обложки альбома была двойной, на металлических уголках были секретные защелки, настолько маленькие, что их едва ли можно было заметить. Мне помог случай. Я держал в руках сложенный в несколько раз лист бумаги с надписью «Володя прочти».

* * *

Сказать что я занервничал, значит ничего не сказать. Дед оставил еще одно послание. А он был продуманный… Я теперь был ни в чем не уверен. Сколько еще сюрпризов он оставил? Что я еще могу найти и где? Ровно такая же бумага как и в прошлый раз. Плотная, качественная. Я аккуратно развернул лист.

Дорогой внук.

Если ты читаешь это письмо, значит, произошли две вещи:

1) меня уже нет в живых, и ты получил моё наследство и наследие

2) ты всё-таки решил пойти по этому пути и Вероника рядом с тобой.

Пишу тебе это письмо, потому что, во-первых, осталось мне недолго, а ты еще слишком мал, чтобы я мог с тобой откровенно поговорить. Во-вторых, сегодня я отчетливо понял, что оставил тебе слишком мало… мало рассказал и не дал важных подсказок, а задача, которую теперь предстоит решать тебе, слишком сложна.