На следующий день я пошла к Фрэн. Они с матерью жили на тихой улице, в небольшом домике, увитом розами. Я позвонила в дверь, мне открыла миссис Джеймс. Ее лицо было усталым, но при виде меня она улыбнулась.

–Фрэн надеялась, что ты зайдешь. Она у себя, собирает вещи.

Собирает вещи? Но до колледжа еще больше месяца.

Однако Фрэн действительно сидела на кровати и перед ней был раскрытый чемодан.

–Уезжаешь?

Она не удивилась, увидев меня. Как будто и правда ждала.

–Да. Мы с Ником поедем в Портленд заранее, подыщем себе жилье и работу.

Вот оно как. Ник едет с ней.

–Значит, все действительно так серьезно?

–Серьезнее некуда.

–Но вы не слишком торопитесь? Может, стоит немного подождать?

Фрэн набрала воздуха в грудь и решилась.

–Поздно ждать. Я беременна, Ева.

Я ахнула.

–Скажи, что ты пошутила.

–Я не пошутила.

–Мама знает?

Она тяжело кивнула. Стало понятно, почему у миссис Джеймс такой вымотанный вид.

–Мама хочет, чтобы я…чтобы я избавилась от ребенка. Срок совсем маленький, она утверждает, что это безопасно.

–Но может она и права, Фрэн…

–Нет. – резко отрезала она. – Нет. Мы с Ником против.

Мы с Ником. Они уже были "мы". Интересно, я и Нил, мы станем "мы"?

–Фрэн, а как же твоя учеба, твой колледж?

–Мы все продумали. Мы будем совмещать. Я в этом году возьму побольше классов, в следующем, пока ребенок будет совсем маленьким- один, два, а еще через год смогу вернуться к полноценным занятиям. Ник найдет хорошую работу, он крутой специалист. Мы снимем квартирку. Мы поженимся в Портленде. У нас все будет хорошо, Ева, не смотри на меня так.

–Как?

–Как будто я превратилась в призрак. Как будто у меня выросла бородавка. Как будто ты меня жалеешь.

–Я не жалею, нет, ни в коем случае. – я замотала головой. – Фрэн, но вам же будет ужасно трудно! Не лучше ли бы вам тогда остаться здесь?

–Здесь? -Фрэн вытаращила на меня глаза, потом расхохоталась.

–Ева, святая простота, ты предлагаешь мне остаться в городе, где на моем заборе каждую ночь пишут "потаскуха" и где я не могу сделать ни шага, чтобы какая-нибудь жирная матрона не прошипела вслед "разлучница"? Отец Ника меня ненавидит, собственная мать считает, что я навлекла на нашу фамилию позор, Ева, как я смогу здесь родить и растить ребенка? – Фрэн сама не замечала, что плачет, ее щеки промокли, глаза блестели. Наконец она замолчала. Вытащила носовой платок, вытерла лицо, высморкалась.

–Прости, Ева. Ты еще слишком маленькая, чтобы все это понять.

–Да какого черта я маленькая! Я младше тебя на год!

–Почти на два. Мне осенью девятнадцать.

–Да хоть бы и на два! Ты тоже еще ребенок и твой залет не делает тебя автоматически взрослой!

Фрэн улыбнулась.

–На самом деле делает, но ты права. Я… Я просто не знаю, как себя вести и как держать и поэтому веду себя как высокомерная…

–Сучка.

–Точно. Прости.

–Хорошо. И ты прости, что не пришла сразу. Я злилась. Хотя это и было по-детски. Может, ты и права, может я и правда ничего не понимаю.

–Ничего. Это быстро пройдет. Вы с Нилом…вы сейчас вместе?

–Наверное. Да. Ты не против?

–С чего бы я могла быть против? Нил -хороший мальчик. Я же выбрала мужчину. Вы с Нилом хорошая пара.

–Фрэн, я тебя хотела спросить…– я замолчала.

–Про секс? – она ухмыльнулась, а я покраснела.

–Да! Фрэн, ты сама знаешь, что говорят девчонки после физкультуры. Но ты-то уже знаешь наверняка…

–Опытная? – она откровенно насмехалась надо мной. -А ты уже собралась с Нилом заняться этим? Рассказать тебе, какой у него…

–Нет! Боже, нет. Фрэн! – от стыда я закрыла лицо руками. -Я пойду домой.

–Ева, стой. Прости меня. Просто у тебя было такое лицо, что я.…-Фрэн обняла меня.

– На самом деле всего три совета:

Не бойся. Все не так больно, как расписывают. Не стесняйся. Если уж решилась раздеться перед парнем – доверяй ему. Ну и самое важное – не соглашайся, пока не будешь уверена, что хочешь этого.

–И все? Как это не совсем то, что я ждала.

–На самом деле именно этого ты и ждала. Просто еще не знаешь об этом. Ну и конечно же, еще я могу сказать тебе, какой у Нила…

–Нет. – твердо остановила я ее. -Спасибо, но нет.

Они уехали через неделю, в воскресенье утром, сразу после завтрака. Из провожающих, кроме миссис Джеймс, были мы с Нилом и мои родители. Мама что-то прошептала на ухо Фрэн, обнимая ее. В последний момент появилась Ронни, сунула Нику в руки пакет – по форме напоминавший пирог, неловко похлопала Фрэн по плечу. Потом мы стояли все вместе и смотрели им вслед, пока синий "скорп" не скрылся из виду.

–Не нравится мне это все – угрюмо выразила Ронни мысль, смутно терзавшую всех.

Мама задумчиво кивнула, ее мысли витали где-то далеко.

Пора было расходиться. Мне тоже надо было к Голду, и Нил пошел меня провожать. По дороге мы не шутили и не обнимались, настроения не было. Не доходя до лавки каких-то двухсот метров, Нил вдруг резко остановился и без предупреждения меня поцеловал.

Он сжимал меня руками так сильно, что я едва могла дышать и целовал настойчиво, даже грубо. Отстранился резко, почти оттолкнул меня. Я вдруг увидела, каким он станет через пять лет-все его черты на мгновение как будто заострились и приняли окончательную форму.

–Нил, что с тобой?

Он помотал головой как пес стряхивает воду.

–Пообещай, что будешь ждать меня, когда я поеду в колледж.

–Нил, я люблю тебя. Конечно, я буду ждать тебя.

–Поклянись.

–Клянусь.

Он хотел добавить что-то еще, но передумал.

–Я заберу тебя вечером. – отрывисто, через силу бросил он и ушел быстрым шагом, но на повороте обернулся и неожиданно крикнул во всю мощь тренированных легких:

–Я люблю тебя!

На нас оборачивались прохожие, многие ухмылялись понимающе: эх, молодость, молодость.

Я расплылась в улыбке и помахала ему рукой.

Нил кивнул, показав, что заметил и, сорвавшись с места, бегом скрылся за углом.

Голд стоял за прилавком, скрестив руки на груди и смотрел на меня. Он явно наблюдал всю сцену от начала до конца. Я смутилась, но не отвела взгляд.

–Я люблю его.

Молчание.

–А он любит меня.

Молчание.

–И нечего на меня так смотреть, как будто вы старый, сморщенный сухарь, забывший, как любить! – я пожалела о своих словах еще до того, как произнесла, но было поздно.

Голд показал мне на шкафы: протри пыль на полках. Я убиралась там всего несколько дней назад, но виновато взяла тряпку.

Мы работали в молчании. Он не задавал мне вопросов, как обычно, не проверял, хорошо ли я усвоила последнюю лекцию. Я чувствовала на себе его взгляд, но не осмеливалась повернуться.

Через пару часов я подобралась наконец к нелюбимому стеллажу. Он был высокий, узкий и самый неудобный, протирать его было сплошным мучением. Со вздохом подтянув стремянку, я забралась на нее и стала водить метелочкой по бесконечным корешкам. Задумавшись о своем, вдруг потеряла равновесие, стремянка покачнулась, и я инстинктивно ухватилась за книги, одна выпала из общего ряда и свалилась на пол, раскрывшись. Я мигом слетела со стремянки, но Голд успел раньше. Аккуратно поднял синий том – снова синий том!

Я торопливо начала говорить, захлебываясь в словах:

–Мистер Голд, простите, простите меня! Я совсем не думала того, что сказала. Вы замечательный, ваше мнение так ценно для меня, мне просто хочется вашего одобрения, во всем, всегда! Фрэн и Ник уехали –добавила я еле слышно.

–Скоро кто-то приедет. – он сунул томик мне в руку. –Поставь на место.

Я посмотрела на обложку. Опять Джек Лондон. «Мартин Иден», первое издание 1909 года. Не люблю Лондона. Уже закрывая книгу, в последний момент бросила взгляд на раскрытую страницу. «Любовь не может сбиться с пути, если только это настоящая любовь, а не хилый уродец, спотыкающийся и падающий на каждом шагу». Сердце заколотилось часто-часто и я, с шумом захлопнув книгу, затолкала ее обратно на полку.