- Ерунда какая, - махнул рукой Шелушенко. - Доложи лучше, как здоровье?
- В норме, - с микроскопической заминкой сообщил Черемисин. - Направлен к вам заканчивать практику. "Две недели, - сказали, - пропустил? Так что будь добр". Мне, Бронислав Викторович, - он посмотрел на Крогуа, - как раз пару мыслей в голову пришло...
Двигателист неуверенно улыбнулся.
- Раз так, - решительно произнёс Шелушенко, - то чего время терять? Грузимся.
***
Время в Изнанке пространства течёт странно. То бежит сломя голову, то плетётся едва-едва. Единственное, к чему нельзя придраться, так это к общему хронометражу. Если рассчитано, что весь перелёт займёт восемь часов, то приборы именно восемь часов и покажут. Пусть хоть субъективно неделя прошла. Впрочем, до двадцатикратных несхождений не доходило. От одной трети до двух - самый стандартный показатель.
От временных перепадов у капитана Шелушенко неприятно кружилась голова. От кружения головы он лечился крепчайшим чаем. Компанию в лечении ему всегда составлял Бронислав Крогуа. Сам он временной свистопляски не замечал, к чаю был равнодушен, зато Кондрату Ивановичу в его присутствии всегда становилось легче.
Такая вот хронопсихология.
- И вот выходим мы из леса, - рассказывал двигателист, прихлёбывая маленькими глотками чёрный как дёготь напиток, - а деревенька-то не та! Ни вышки дальней связи у колодца, ни нашего флайера у крайнего дома...
В перепонку входа деликатно поскреблись.
- Кто там ещё? Знают ведь, - страдальчески скривился Шелушенко. - Входите!..
В проходя появился бледный, но вполне бодрый Черемисин, чем вызвал у капитана короткий, но стыдный приступ зависти.
- Садись, - кивнул Шелушенко. - Дело какое-то? А то я, уж извини, не в форме.
- Я на минуточку.
Женька прошёл к столу и присел на краешек кресла.
- Как хорошо, что вы тоже тут, - сказал Брониславу Викторовичу. - Заходил ко мне ректор, я на вас сослался, так что... у меня теперь практика по торсионным полям. Неофициально, но...
- А я об это узнаю только в Изнанке, - мрачно сказал капитан.
- Извините, Кондрат Иванович, - мгновенно покраснел Черемисин. - Документы ещё...
- Чёрт с ним, - отмахнулся Шелушенко. - Ты только за этим пришёл?
- Нет, Кондрат Иванович, - серьёзно ответил Черемисин. - Я про соревнование. Ворсинку мне, - его передёрнуло, - удалили, но не всю. Кусочек во внутреннем ухе остался. Какие-то осложнения возможны, сказали. Пусть, сказали, полежит пока.
- Это не опасно? - помрачнел Крогуа.
- Что вы, Бронислав Викторович, - улыбнулся Женька. - Врачи разрешили продолжать практику, совсем не опасно.
- Но... - подавшись вперёд, подбодрил его капитан.
- Но от тяготеющих масс, - ещё шире улыбнулся Женька, - в ухе у меня звенит. Вот прямо сейчас звенит, вон там.
Он показал рукой куда-то вправо и вниз.
- Я на прошлой охоте обнаружил, - продолжил Черемисин. - Кит оказался совсем уж хилым. Не кит, а тюлень какой-то. Звенело едва-едва, слабее комара.
Шелушенко вспомнил последнюю охоту и помрачнел. Двенадцать без малого миллионов тонн были провалом, позором и... вообще чёрт знает чем! После этой охоты "Владимир Комаров" скатился на девятое место из десяти. Но, чёрт возьми, прямо сейчас - что?!
- А сейчас? - вкрадчиво спросил он Черемисина. - Сейчас как звенит?
- Сильно. Как коммуникатор на полной громкости. И с каждой минутой всё сильнее.
- Петров! - шлёпнул по панели связи Шелушенко.
- Да, капитан?
- Запусти-ка поиск.
- Да здесь не искали никогда, откуда...
- Запусти-запусти, - с металлом в голосе произнёс капитан.
- Есть, - обиженно сказал Петров, и лицо его медленно вытянулось. - Ой... Тяготеющая масса! Однако, не чёрная дыра, триста процентов.
- Столько не бывает, - проворчал Шелушенко.
- Триста, зуб даю! - взвыл Петров.
- Тормози, Бронислав Викторович, - сказал Кондрат Иванович. Ох, тормози! Интересно, что нас тут ждёт?
***
Сначала его хотели назвать "Поле Шелушенкова". Кондрат Иванович отказался наотрез. "Поле Черемисина", как предложил было Крогуа, прозвучало ещё хуже. Разве Женька открыл область пространства с необычайным количеством нейтронных звёзд, спрятавшуюся внутри очень плотной, а оттого неприметной туманности?
Заняли Шелушенковцы в тот сезон второе место. Тогда же решили соревнования больше не проводить. Бессмысленно это, если любой сейнер притаскивал с "Поля Владимира Комарова" четверную сцепку: полный миллиард тонн. Женька Черемисин решил остаться в экипаже - помощников, а потом и сменщиков Крогуа. Сейчас он готовится к повторной оперции.
