ГЛАВА 4
30 ЛЕТ ДО ДНЯ "Ч"
Дело продвигалось быстро. Группа молодых и талантливых парней работала по 16 часов в сутки. Все удачные решения и находки тут же тестировались на макетах, и при получении положительных результатов тут же заказывались в виде опытных образцов. Благо тут же, в подводной пещере, находился небольшой опытный заводик. Там были собраны самые лучшие станки и оборудование, о котором даже крупные заводы могли только мечтать. Затем эти вновь изобретённые узлы устанавливались на лодку-малютку, она отдавала концы и уходила на глубину подземного водоёма. Где-то там, в глубине, видимо, был выход в открытый океан, где малютка и проводила испытания новой техники. Постепенно малютка насыщалась всем необходимым оборудованием. Но не обошлось без казусов. В один прекрасный день Иван Иваныч объявил, что техническое задание меняется. Лодка теперь не будет иметь своей силовой установки. Но будучи погруженной в воду с борта судна, она должна просто мягко опуститься на дно, чтобы потом всплыть в заданный момент. Никто не задал вопроса: а зачем это нужно? Наоборот, все стали выдвигать различные идеи, как это реализовать. И внезапно Виктору пришла мысль:
- А что, если использовать старый и добрый парашют? Ведь поддерживать одинаковую скорость снижения другими способами можно, но для этого потребуется создание сложнейшей системы управления балластом, рулями погружения-всплытия. Его идею поддержали все и тут же рассчитали площадь шести жестких куполов, которые мягко опустят лодку на дно, а затем будут отстёгнуты и унесены течениями. Через неделю испытали макет, а через месяц малютка уже погрузилась для натурных испытаний в реальных условиях. Испытания показали отличный результат. И в самом конце работы снова пришлось напрячь мозги. От конструкторов потребовали обеспечить одноразовое всплытие лодки, да ещё и с переводом её перед самой поверхностью в вертикальное положение. Опять группа напряглась и, не задавая вопросов, используя возможности балластной системы, решила эту задачу.
Три года пролетели незаметно. Как было и обещано, по окончании проектных работ со всех взяли бессрочную подписку о неразглашении любой информации, которая их коснулась во время работы, и сообщили дату убытия для всех групп разную, с интервалом в два дня. Парни обнимались на прощание и группами, так же, как и прибывали, уезжали по домам. Виктору выпало уезжать в последней группе. Попрощавшись со всеми, с кем успел подружиться в этой подводной лаборатории, он вместе с пятью последними парнями спустился в малютку. Теперь она была уже абсолютно известна ему изнутри, поскольку большинство приборов и агрегатов было изобретено им и его друзьями. Через пару часов лодка ошвартовалась у борта морского охотника, того самого, что привёз их всех сюда три года назад. Виктор даже узнал матроса, который тормошил его за плечо в каюте. Приветливо поздоровавшись с ним, Виктор был немного удивлён его холодному взгляду.
"Не узнал, наверно! - подумал Виктор. - Ну да ладно! Может, больше и не увидимся никогда", - решил он.
Стояла тёплая летняя ночь. Уходить вниз в каюту не хотелось. Все были рады предложению устроиться на корме. Там была открытая площадка. Все подошли к леерам и наслаждались флуоресцирующим буруном, вырывавшимся из-под кормы охотника и тёплым морским бризом, наполнявшим лёгкие. Минут через пять Виктор почувствовал потребность посетить гальюн. Вниз идти не хотелось. Он прошёл за какими-то ящиками, выбрал укромное место и совершил священнодействие прямо за борт, как и полагается настоящим морякам. Он уже собрался повернуть назад к своим ребятам, как вдруг услышал автоматную очередь, затем вторую, третью. И стреляли как раз со стороны кормы. Нехорошее предчувствие начало подниматься где-то изнутри.
"Что это всё означает?" - он осторожно выглянул из-за крайнего ящика, но на корме ничего не было видно. И вдруг сверху с мостика ударил яркий свет прожектора. Все его друзья лежали вповалку на палубе. Над ними склонился тот самый матрос. В руках у него был короткий автомат. К нему подошёл ещё один матрос. Они стали поднимать тела и сбрасывать их в воду.
"Нас просто ликвидируют! - как-то очень рассудительно и бесстрастно подумал Виктор. - И сейчас они поймут, что там одного тела нет. И его найдут, и найдут очень быстро. Надо что-то делать!" - напряженно билась в голове мысль. И в следующий момент, рассчитав время, чтобы всплеск его падения совпал со всплеском падения следующего тела, он перегнулся через поручни и прыгнул за борт. Была опасность быть затянутым под работающий винт, но ему повезло - струя воды у борта отбросила его в сторону. В воде он был около минуты, благо ныряние с друзьями в школьные годы не прошло даром. Вынырнув, он увидел удаляющиеся огни охотника. Если не скомандовали "Стоп машина!", значит, тела не считали. И он может считать себя покойником. Или почти покойником. Потому как куда плыть и что теперь делать - он даже представить себе не мог. Одна картина стояла перед глазами: мертвые тела друзей, падающие в воду. "А ведь наша группа - последняя!" - мелькнуло у него в голове. Значит, все остальные уже давно на дне морском. Затем мысли вернулись к самому себе. Он лежал на спине, тупо смотрел на звезды. Это было не трудно, т.к. куртка создавала плавучесть практически такую же, как и спасательный жилет. Да и вода не была холодной. "Надо продержаться до рассвета", - подумал Виктор. А там будет хотя бы видно, куда плыть и что вообще делать.
ГЛАВА 5
Семь лет после дня "Ч"
Торжества по случаю празднования седьмой годовщины победы над Россией и установления мирового господства обещали быть пышными. В каждом большом городе, небольшом городишке и даже в маленькой деревушке были намечены праздничные гуляния с пышным фейерверком в конце. Американцы всегда любили фейерверки. Эта любовь имеет под собой вполне объяснимую теорию. Ведь на территории США никогда не было войн (не считая гражданской, конечно). Поэтому американский народ счастливо избежал тех колоссальных разрушений и не видел своими глазами той горы трупов, которую видела, например, Россия. Именно поэтому россияне даже в четвёртом послевоенном поколении испытывали неприятный озноб на коже и какую-то необъяснимую тревогу во время фейерверков и салютов. Наверное, гены, перешедшие к внукам от дедов, говорили:
- Грохот орудий - это не к добру! Вспышки - это смерть, несущаяся к тебе издалека со скоростью снаряда.
Америка тоже много воевала. Но только на чужой территории. И поэтому мирное население Америки ничего о настоящей войне не знало, руки-ноги своих и близких из развалин не вытаскивало, глаз, иссушённых выплаканными слезами, не имело. Ну, и воспринимало фейерверки спокойно, как катание на карусели.
Особые торжества, конечно, должны были состояться на лужайке Белого дома. Гости начали собираться к назначенному часу, и вскоре вся лужайка была заполнена высокопоставленными лицами, офицерами высшего эшелона и дамами, как водится пришедшими продемонстрировать свои наряды. Президент, кстати получивший по случаю победы над Россией бонус в виде ещё двух президентских сроков, двигался по лужайке в сопровождении группы охранников и приветствовал собравшихся лично, чокаясь с ними бокалом шампанского. Но время неумолимо катилось к той отметке, на которой необходимо было по протоколу начинать официальную часть. Поэтому президент поздоровался персонально с четой нефтяного магната, который даже в условиях повышенной радиации организовал работу по восстановлению нефтяных скважин на российском севере и начал уже качать нефть на побережье, где она перекачивалась на танкеры и увозилась на переработку в США.
