Постоянные волнения на посту, усталость, тревоги.

  Я же - хоть и пожилой, - меняла явно льстит себе, - но жеребец прекрасный.

  На мне ты можешь проскакать без остановки до Филиппин или даже до Афин, и я не почувствую усталости.

  - Я в этом не сомневаюсь, Хироко, - Саломея захихикала в тон скупщику.

  "Хироко хочет посадить Саломею себе на плечи и так будет бежать с ней до Филиппин? - Семирамида водой смочила раскалённый лоб. - Или до Афин?

  Но это невозможно, чтобы почти старик без отдыха нес на себе Саломею.

  Она хоть и хрупкая девушка, но даже пешком без остановки Хироко не дойдет до Афин из Микен".

  - Я после своей свадьбы проверю твои жеребцовские качества, Хироко, - Саломея многообещающе подмигнула скупщику.

  "Хироко знает, что не проверю, и я знаю, что он знает.

  Но как приятна ему моя ложь.

  А мне приятно, что он играет со мной". - Саломея наклонила головку к правому плечу. - Но мне нужен конь немного другой, конский конь.

  - Конский конь, - скупщик пожевал губы. - Служила у меня хорошая девушка Надя.

  Семь лет работала, а потом захотела домой, на родину уехать помогать родителям.

  Пришла ко мне Надя за расчетом и говорит:

  "Хозяин! Семь лет я помогала тебе накопить капитал.

  Дай мне зарплату, которую считаешь нужной.

  Я все деньги потрачу на лечение своих родных".

  "Денег у меня мало, Надя, - отвечаю хорошей работнице. - Поэтому возьми слиток золота с твою голову, учитывая объем твоих пышных волос".

  Я расщедрился и подарил Наде огромный слиток.

  Она завернула его в оренбургский пуховый платок, опустила в тележку, потому что в руках тяжеленый слиток не могла унести.

  Дальше мне потом Надя все рассказала, как произошло и что произошло с ней.

  "Иду я, переваливаюсь с ноги на ногу.

  Тележку перед собой с золотом толкаю.

  Навстречу мне всадница мчится на резвом породистом скакуне.

  "Ах, - я обрадовалась и начала завидовать вслух. - Как славно ездить верхом на лошади.

  Сидит всадница, как на троне.

  Ноги свои не сбивает.

  Ничего не делает, а конь ее везет"

  "Эй, красавица, что ты пешком идешь?" - Всадница с высоты коня на меня с усмешкой смотрит.

  "Должна я катить тележку с огромным золотым тяжелым слитком, - я отвечаю. - Он в тележке перекатывается.

  Я измучилась с этим золотом".

  "Девушка, - всадница ласково улыбается, аж губы дрожат. - Давай поменяемся".

  "Поменяемся телами?" - я недоумеваю.

  "Нет, я дам тебе своего коня, а ты мне отдай слиток золота".

  "С огромным удовольствием, - я обрадовалась. - Но хочу вас предупредить, наездница, что слиток тяжелый, а тележка неудобная".

  Всадница засмеялась и отдала мне коня за мой слиток золота.

  "Если захочешь быстрее скакать на коне, то ты только пальцами щелкни и прикрикни - Пошла, серая".

  Я поблагодарила всадницу за добро.

  Забралась на коня и поехала налегке.

  Захотелось мне побыстрее, чтобы ветер в ушах свистел.

  Я щелкнула пальцами и приказала коню - Пошла, серая.

  Понесся конь через овраги, через лужи перепрыгивает.

  Не успела я опомниться, как оказалась в канаве.

  Конь вырвался на свободу.

  Если бы его не поймал крестьянин с коровой, то ускакал бы мой коняшка.

  "Скверная затея на коне скакать, - я потираю ушибленную попку. - Только задумаешься, только прикрикнешь на него, а он уже бесится.

  Норовит в яму скинуть.

  У тебя, крестьянин, корова.

  Не гонит корова никуда, бредет спокойно.

  От нее и молоко, и творог со сметаной, и сыр получается.

  С коровой никогда с голода не умрешь.

  Крестьянин, давай меняться.

  Я тебе коня отдам, а ты мне корову подаришь".

  "Ну что ж, - крестьянин бросил шапку на землю. - Если тебе угодно поменяться, я согласен".

  Я с большой радостью приняла корову.

  Крестьянин сел на коня и погнал быстро, словно за ним черти гонятся.