- Но ты смотришь на амазонку с неприкрытой любовью, - лицо стражника потемнела, как небо перед грозой.

  - Не будь наивным мальчиком, Фрай, - Саломея через силу улыбнулась. - Ты ничего не изменишь, если придумаешь себе новую ложь.

  - Вы сами паковали мешки, или вам кто-нибудь помогал? - у охранника Анджея закончилось терпение.

  Он взял допрос в свои руки.

  - Мы сами паковали мешки, - Саломея, кажется, обрадовалась, что не приходится больше беседовать с другом детства.

  - Тогда платите въездную мзду и проезжайте, - Анжей повелительно махнул рукой. - Не задерживайте крестьян с апельсинами.

  - Мы заплатим, - Семирамида развязала мешочек с деньгами и потянула оттуда золотую монетку.

  ПЛАТИТЬ, ЧТОБЫ ДЫШАТЬ, ЧТОБЫ ПРОЕХАТЬ

  - Мы не заплатим, - Саломея зашипела.

  "К счастью, Анджей разглядывает полные товара телеги крестьян, - Саломея ударила по руке амазонки.

  Золотая монетка упала обратно в кошель. - Фрай только на меня смотрит, а золота амазонки не заметил".

  - Почему вы не заплатите? - Анджей обрадовался случаю поскандалить.

  Власть любит, когда на нее беззубо огрызаются.

  - Наша семья на абонементе, - Саломея заслонила грудью недоумевающую Семирамиду. - Мой отец Гилей платит сразу за годовой проезд через ворота.

  - Твой отец Гилей, Саломея, уже не горожанин, - Фрай покачал головой.

  Шлем упал под ноги.

  Стражник поднял шлем, обтер с него дорожную пыль и надел на голову.

  - Почему мой отец Гилей не горожанин? - Саломея напряглась. - Если он умер, если его заездила моя злая мачеха, то все равно абонемент на год остается.

  - Твой отец не умер, - Фрай терпеливо объяснял.

  - Что же он тогда сделал, если не умер?

  - Он отказался от покровительства города.

  - Отказался от покровительства города?

  - Твой отец, Саломея, вместе с женой уехал из Микен в пригород.

  Он теперь вносит годовую плату не в Микены, а в деревушку Торонто.

  Живет в загородном доме.

  - Мой отец? Злая мачеха? В загородном доме? - Саломея надула щеки. - Ничего не понимаю, Фрай.

  - Тут нужно не понимать, а платить, - Анджей напомнил повелительно.

  - Я знаю, но... - Саломея злобно посмотрела, прервала взглядом движение Семирамиды.

  Амазонка снова уже пыталась достать золотую монету из кошеля.

  - Сколько за наш проезд? - плечи Саломеи опустились, но в глазах горел яростный огонь.

  - Конь - один дирхем, мешки с колюще-режущими товарами, два сольдо, - Анджей подсчитывал с удовольствием. - Амазонка - талер.

  Ты, Саломея, как бывшая горожанка, идешь со скидкой в половину.

  За тебя - три каури.

  Итого - два сестерция и тринадцать центов.

  Если можно, то без сдачи, пожалуйста.

  - Два сестерция и тринадцать центов? - Саломея пробормотала.

  Затем подняла глаза на стражников и закричала: - Почему так дорого?

  - Если вы не согласны с правилами проезда, то можете поговорить с нашим центурионом, - Анджей усмехнулся.

  - Нет, нет, с центурионом дороже выйдет, - Саломея засуетилась. - Но у нас нет столь большой суммы.

  - Почему же нет, - Семирамида презрительно фыркнула с Буцефала. - Найдется намного больше, чем два жалких сестерция.

  - Семирамида, - Саломея сердито топнула ножкой, подняла пыль. - Те - другие деньги, они нужны, чтобы оплатить наши долги.

  - У меня нет долгов, - Семирамида свысока смотрела на Саломею. - Ты забыла, что мы собрали кошели у...

  - У, уууууу, - Саломея передразнила амазонку и быстро развязала свой кошель. - Я заплачу за наш проезд в Микены. - Сказала, как отрезала. - Без сдачи, как ты просил, Анджей. - Монетки перекочевали в руку стражника.

  - По два сестерция и тринадцать центов каждому стражнику, - Анджей сузил глаза. - Если бы не твое неуважение к страже, Саломея, то я бы давно пропустил тебя и твою драгоценную амазонку в Микены.

  - Анджей, я отказываюсь от своей половины, - слова дались Фраю нелегко.

  - Отказываешься? - Анджей перевел взгляд на своего товарища. - Из-за этой? - Толстый палец Анджея уткнулся между грудей Саломеи. - Из-за бабы?

  - Из-за этой бабы, - Фрай побелел, под цвет флага над башней. - Но, Саломея еще не баба... надеюсь....

  - Поверьте, стражники, завтра мы будем слишком далеко, чтобы вы о нас думали, - Саломея не стала забираться на Буцефала.

  Правой рукой взяла уздечку и потянула коня.