Тяжелое небо Антарктиды, словно свинцовое зеркало, нависло и давило сверху на всех обитателей этой ее части, даже птицы, казалось бы, свободные от земных оков, летали здесь как-то тяжелее, ниже, неохотнее.

Беспилотник медленно и методично патрулировал вверенный ему периметр. Метр за метром он сканировал ледяную пустыню на наличие живых организмов, а при обнаружении таковых исполнял свою главную и единственную задачу – уничтожение.

Пролетев над черными пятнами крыш гидрометеорологической станции, он ненадолго над ней завис, а затем устремился дальше по своему маршруту.

Эта серая, местами с облупившимися стенами станция стояла посреди белой мглы словно призрак. Казалось бы, она давно заброшена, но аккуратный забор с колючей проволокой и надписью «Высокое напряжение!» говорили об обратном.

Андрей заварил кофе, подошел к своему напарнику и поставил одну из кружек ему на стол.

– Спасибо, – поблагодарил его Дэвид.

– Ну… как там сегодня погодка наверху? – спросил его Андрей.

– Как всегда, – зевнул Дэвид, – снег, лед и пингвины где-то там.

– Да ладно тебе зевать, пендос, – Андрей весело хлопнул напарника по плечу.

Хотя Дэвиду и не нравилось, как Андрей называет их нацию, повлиять на это он никак не мог, так что он просто перестал на это реагировать.

– Сейчас смену сдадим, – сказал Андрей, – я тебя самогончиком угощу хорошим.

– Спасибо, но я, пожалуй, откажусь.

– Че так? – Андрей сделал непонимающе удивленное лицо.

– Потому что то, что вы называете самогончиком, мы у себя называем авиационным топливом, у нас на нем самолеты летают, причем истребители, тем более мы и так недавно пили.

– Ооо… – протянул Андрей, – так это ж когда было!

Дэвид оторвал свой усталый взгляд от монитора и посмотрел на Андрея глазами человека, которому явно было еще не очень хорошо.

– Три дня назад, – сухо произнес он и отвернулся обратно.

От воспоминания того страшного дня, когда он решил, что пропустить пару стаканчиков с новым напарником не такая уж и плохая идея, к горлу подступила тошнота. По сути, он и пропустил пару стаканчиков и собирался на этом остановиться, но черт, этот русский умеет уговаривать. Дальше в памяти была пустота, пустота и утро следующего дня, когда в мыслях было лишь одно желание, желание сдохнуть. Так плохо ему еще никогда не было.

Дэвид вздрогнул.

– Да ну тебя! – обиженно махнул на него рукой Андрей и направился к своей части стола. – Пендос, он и в Африке пендос.

– Я из Нью-Джерси, – сказал ему в спину Дэвид.

– Да пофиг, – сказал Андрей, не оборачиваясь.

Тревожный сигнал, посланный с дрона на пульт охраны, заставил Андрея замереть на месте.

Он медленно развернулся и уставился на Дэвида, который уже зашуршал пальцами по клавиатуре.

– Что там у тебя? – спросил он.

– Еще не знаю, дрон засек какое-то движение, – ответил Дэвид.

– Ну, хоть какое-то событие, а то я так скоро с ума сойду.

Дэвид напряженно молчал.

Тем временем беспилотник снизился и увеличил картинку.

Андрей вытянул шею и посмотрел в монитор, его лицо начало медленно расплываться в улыбке.

– Медведь, – довольно произнес он и потер руки.

Дэвид заерзал на стуле, предчувствуя, что у Андрея в голове созрел какой-то не очень хороший план.

– Давай подпустим ко второй линии, мы первую линию защиты уже пять раз в действии видели, а вторую никогда.

– Не положено! – ответил Дэвид.

– Дэвид, – Андрей улыбнулся и подошел ближе, – давай разберемся, по протоколу, необходима идентификация объекта системой безопасности и визуальное подтверждение обоими операторами, так?

– Та-а-ак… – напряженно ответил Дэвид.

– Ну так вот, – продолжил Андрей, – а если один из операторов сомневается, допускается возможность подпустить объект ближе. Так?

– Так, – ответил ему Дэвид. – Но мне уже не нравится, к чему ты ведешь.

– Да ты посмотри! – Андрей указал пальцем в сторону монитора. – Он же белый! Его сверху практически не видно. Я вот сомневаюсь, что это медведь, пусть он подойдет ближе, а я тем временем произведу дополнительные замеры биометрии, окей???

Взгляд Дэвида на секунду оторвался от монитора.

– Дэвид, – продолжил нажимать на него Андрей. – Если что, всю вину я возьму на себя, скажу, что я тебя загипнотизировал, я же все-таки русский.

– А что, всех русских обучают гипнозу? – удивился Дэвид.

– Конечно, – с абсолютно серьезным лицом ответил Андрей, – с пятого класса, гипнозоведение называется.

Дэвид недоверчиво посмотрел на Андрея, который, словно прочитав его мысли, утвердительно кивнул головой.

– Даже экзамен сдаем, – добавил он.

Чтобы исключить случайные инциденты, система работала в полуавтоматическом режиме, то есть все делала сама, но только после подтверждения двух операторов. Лишь с 3-й линии она не нуждалась в участии людей, всего их было 6. Попадая в первую зону, любое живое существо подвергалось воздействию ультразвукового сигнала, действие которого приводило к тому, что животное убегало со всех ног, оставляя за собой плохо пахнущую коричневую субстанцию.

Но вот что происходит на второй линии?

– А… гад дэм! Будь что будет, давай! – сдался Дэвид. – Ключи на старт!

– Подожди, не торопись, – сказал ему Андрей и положил руку на плечо.

Дэвид удивленно посмотрел на Андрея.

– Отныне, – торжественно произнес он, глядя Дэвиду прямо в глаза, – ты не пендос!

Пару секунд Дэвид смотрел на серьезное лицо Андрея, а затем произнес, разделяя и растягивая каждое слово:

– Фак… ю…

– Окей! – Андрей радостно улыбнулся и, подмигнув ему, быстро занял свое место.

– Активацию второй линии подтверждаю, – сказал Дэвид.

– Активацию второй линии подтверждаю, – повторил Андрей.

– Активация через три, два, один…

Они синхронно повернули ключи и стали ждать.

Огромный белый медведь спокойно и величественно двигался по снежному настилу, иногда он вставал на задние лапы, втягивал своим носом холодный антарктический воздух, а затем шел дальше.

Он не торопился и не боялся: не торопился, потому что был сыт, а не боялся, потому что считал, что самый страшный и беспощадный убийца здесь – это он.

Кто посмеет кинуть ему вызов? Это его земля, его территория!

Вдруг медведь сделал еще один шаг и замер, под ним на долю секунды вспыхнул голубоватый свет. Было видно, как по его телу прошла волна, он даже не успел издать ни единого рыка, когда его огромная туша превратилась в кровавую кляксу из костей и внутренних органов.

– Пиздец, – прошептал Андрей, не сводя глаз с монитора.

– Ага, – кивнул американец, пошарил рукой под столом, достал мусорное ведро и, погрузив туда свою голову, издал неприятный звук.

Металлическая дверь за их спинами прошипела, и на пороге показался майор Лукас.

Это был человек лет сорока пяти, француз, крепкого телосложения с резкими чертами лица.

Дэвид и Андрей, вскочив, вытянулись по струнке.

– Старший лейтенант Андрей Рогожин докладывает, за время несения службы…

– Вольно, солдат, – оборвал его майор.

Лукас посмотрел на экран монитора:

– Все-таки не стерпели!

Андрей и Дэвид побледнели, жопа чувствовала, что будут приключения.

Лукас смерил их суровым взглядом, под которым солдаты таяли, словно мартовский снег, медленно и противно.

Он еле заметно улыбнулся.

– Я на вашем месте, между прочим, на полгода больше продержался.

Ребята выдохнули, майор хоть и был мужиком суровым и строгим, все же мудаком не был.

– В общем так, бойцы! – начал Лукас, но тут же остановился. – Чем это у вас тут так воняет? скривил он лицо, осторожно принюхиваясь.

Американец тихонько задвинул ведро ногой под стол.

– Ладно, неважно. – продолжил майор. – Узнали, как действует вторая линия?

– Ддд…а, – промямлили солдаты.

– Еще раз такое повторится, и ваши контракты будут разорваны, деньги отозваны, а вы после очистки памяти отправитесь туда, откуда прибыли! Я ясно донес свою мысль?!