– Понятно…
Подойдя к небольших размеров картине, висевшей на стене у входа, Забродов посмотрел на полотно: там была нарисована то ли женщина, то ли плакучая ива, то ли некое мистическое существо.
– Сюрреализм? – неуверенно поинтересовался полковник ГРУ в отставке. – Или какое-то новое веяние в искусстве?
– Фуфло, – небрежно ответил художник-реставратор.
– А как фамилия этого гениального художника? – спросил Забродов.
– Не помню, Илларион, – честно признался художник, – то ли Тюпкин, то ли Люпкин, то ли еще как-то в этом роде… А… – вдруг вспомнил он. – Аташинго!
Реставратор указал кивком в угол выставочного зала, где невысокий чернявый парень, прилежно размахивая руками, что-то рассказывал молодым симпатичным дамам с длинными от бедра ногами.
– Вот оно, это восточное дарование, – сообщил художник-реставратор.
– Фамилия соответствует содержанию, – слегка усмехнувшись, согласился Забродов.
– Да черт с ним! – сказал Павловец. – Я тебя не для того сюда пригласил.
– Это я уже понял, – с усмешкой произнес седовласый пенсионер.
Павловец шагнул к Забродову и, слегка поднявшись на носки, сказал:
– Давай-ка пройдем в другой зал, и я тебе кое-что покажу.
– Такое? – кивнув в сторону висевших на стене картин, тихо произнес седовласый полковник ГРУ. – Или нечто получше?
– Похлеще, Ларик! – заявил художник.
Инструктор спецназа ГРУ пристально посмотрел на светловолосого приятеля.
– Хорошо… – озадаченно произнес он. – Только я чего-то не пойму, куда ты клонишь? Какие-то намеки, словно в плохом романе.
– А вот мы спустимся в подвал ко мне в реставраторскую мастерскую, и тебе все станет ясно, – сказал Павловец. – Тут такое творится, такое…
Полковник ГРУ в отставке недовольно посмотрел на своего возбужденного приятеля и слегка скривился: ему надоели все эти недомолвки.
– Ну и какое? – не выдержав, потребовал ответа он.
– Недавно, Илларион, я заметил нечто странное, что происходит с нашими картинами, – тихо произнес художник-реставратор, – и обратился к Варенцову…
Илларион Константинович внимательно посмотрел на Павловца: ему вдруг показалось, что он уже слышал где-то эту фамилию, однако в данный момент не мог вспомнить где.
– К кому ты обратился? – с интересом переспросил он.
– К Варенцову Вениамину Александровичу, – повторил светловолосый художник, – это наш директор музея. Между прочим, очень порядочный и честный человек!
– Понял…
Художник откашлялся и, оглядевшись по сторонам, взял под руку Забродова.
– Так вот, я ему рассказал о творящихся в нашем музее безобразиях, – продолжал он, – и мы с ним решили пойти к министру культуры.
Илларион покачал головой и непроизвольно бросил взгляд на лысоголового министра культуры, который с жаром обсуждал какой-то вопрос с Аташинго.
– А где же твой директор? – поинтересовался полковник.
– А черт его знает! – пожав узкими плечами, недовольно прошептал художник. – Должен быть на работе еще с самого утра, а его, видишь, нет как нет! Я ему, пню старому, и на мобильник уже десять раз звонил – не отвечает.
– А может быть, запил твой директор? – спросил пенсионер. – Лежит где-нибудь на топчане и потягивает пивко…
Художник-реставратор решительно мотнул головой:
– Не может быть!
– Да ладно тебе, Ваня, – улыбнулся Забродов, – знаю я вашего брата!
– Нет.
– Что «нет»? Сам-то ты давно завязал с зеленым змием?..
– Это – я, – смущенно, но уверенно возразил работник музея, – а это – он! Он вообще не пьет, Илларион Константинович, не курит и даже мяса не ест!
Последние слова Павловца прозвучали уже в другом зале – российского изобразительного искусства, где, кроме смотрительницы и нескольких посетителей, никого не было. Приятели остановились у картины с натюрмортом. Забродов, посмотрев на дичь, изображенную на полотне, добродушно усмехнулся:
– Вегетарианец?
– Представь себе, да, – ответил Иван. – И еще он спортом занимается!
Илларион вдруг наморщил лоб:
– Спортом?
– Да… – ответил Павловец и указал на картину известного художника Гагарина. – Вот, Илларион Константинович, полюбуйся!
Забродов посмотрел на картину.
– Отличная работа, – с восхищением произнес он, – сразу видно – мастер писал!
– Вот именно, мастер! – раздраженно хмыкнул Иван Павловец.
Забродов еще раз внимательно посмотрел на картину и отметил про себя, что она отлично отреставрирована.
– И что тебя не устраивает? – полюбопытствовал он. – Мне кажется, Ваня, что эта прекрасная работа достойна только восхищения…
– Так в том, Ларик, и вся загвоздка! – воскликнул художник-реставратор. – Люди восхищаются и даже не подозревают, как их оболванивают! Даже Варенцов, уж на что прекрасный профессионал, и тот не сразу понял…
Чего не понял директор музея, полковник в отставке не дослушал: в его сознании вдруг кое-что прояснилось.
– Точно! – кивнул Забродов в ответ своим мыслям. – Варенцов Вениамин Александрович!
Иван недоуменно посмотрел на седовласого товарища, который витал где-то в облаках и, осторожно дернув его за рукав куртки, поинтересовался:
– Ты чего, Илларион?
– Варенцову на вид лет под шестьдесят? – вопросом на вопрос ответил полковник.
– На вид где-то так, – удивленно подтвердил художник, – хотя он намного старше.
– А на подбородке у него вот такой небольшой шрам, – уверенно сказал отставной офицер военной разведки, проведя указательным пальцем по нижней части своего лица.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
