– Преподобный Аркин-Менди. – Аракс опустился перед Аркином на колени. – Когда-то, спасая Адоная, вы припали с поцелуями к моим ногам. Позвольте мне вернуть вам долг.

Аракс наклонился к ногам Аркина и начал их целовать, но старик убрал ноги. Не потому, что хотел унизить Аракса, а наоборот. Здесь так не было принято.

– Полно преподобный Аракс. Это лишнее. Раз ты здесь, то значит, Айрек хотел этого. Ты будешь славным владыкой этого святилища.

Аракс встал и, поклонившись, отошел от Айрека.

– Для погребения нужно тихое место.

– Вокруг много островов. – Ответил Араксу Адонай. – Выбирай любой.

Аракс облетел несколько островов и остановился на небольшом изумрудном островке. На нем росли сосны. И пусть они не были столь величественны, как в таежных лесах, но Айрек очень любил их запах. Этот остров был идеальным для устроительства усыпальницы для преподобного. Через два дня усыпальница была готова. Аракс с хранителями выкопал глубокий грот. Стены и свод сложили из белого мрамора. Вход охраняли статуи гнома-Менди и человека-хранителя. В день погребения на остров слетелись все свободные люди. Небольшой островок еле вместил в себя, всех желающих проститься с преподобным Айреком-Менди. Люди передавали его тело по рукам поверх голов. Каждый хотел прикоснуться к нему напоследок. Тело Менди было обернуто в белоснежный саван в знак его духовной чистоты. В склеп спустились лишь Адонай, Аркин и советники. Последним спустился Аракс-Менди. Посреди большого грота возвышался мраморный гроб, в который и положили тело. Адонай вытянув руку, покрыл гроб гранитной плитой. На ней золотом было написано имя и годы жизни погребенного. На островах наступил десятидневный траур. Во время траура в святилище все ходили угрюмые. На головах у всех были повязаны черные ленточки. Аракс некоторое время чувствовал себя не в своей тарелке, но затем, когда понял, что люди приняли его, он успокоился. Хранители не перечили его приказам. Он был их великим владыкой, так пожелал Адонай, и им было неважно гном он, или человек. Почувствовав уважение со стороны учеников, Аракс-Менди обрел уверенность. Он был умным гномом. Лучшим учеником Айрека и люди вскоре это поняли. Аракс подошел к советникам и Адонаю, скучающим в большом зале.

– Могу я задать вам вопрос, повелитель?

– Задавай. – Буркнул Адонай. Он лежал на тахте, заложив руки за голову. В зубах он вертел соломинку. Сейчас он не был расположен к беседе, но отказывать великому владыке не стал.

– Не сегодня-завтра вы начнете войну. А что вы собираетесь делать с гномами?

– Да головы им порубим и делов-то. – К черному юмору Тора все уже привыкли. Все кроме Аракса. От слов советника у него волосы встали дыбом, а лицо побелело. – Или утопим, когда махать топорами устанем.

– Но дети? Гномьи? Их-то за что?

– А человеческих детей и женщин за что они, а? – Бора даже не подняла головы от стола. Так и пробормотала, цепляясь губами и из-за этого немного шепелявя. – Почему мы должны пощадить их?

– Что бы они стали вашими рабами, госпожа.

– Мы против рабства. Решили, что в нашем царстве этой мерзости не будет.

– Разумное решение. Но все же. – Аракс присел за стол рядом с Борой. – Людей у нас мало. Кто-то должен работать на каменоломнях, пасти скот, пахать землю.

– Мы думали над этим. – Адонай приподнялся и присел. – Но сколько магов придется отрядить, что бы присматривать за ними. Они взбунтуются. Отпустить мы их тоже не можем. Они вольются в ряды наших врагов. Над этим вопросом мы бьемся очень давно. Даже покойный Айрек не мог ничего предложить.

– Тогда позвольте помочь мне.

– Давай. Тем более ради этого ты здесь и находишься.

Аракс достал из кармана серебряный ошейник. Его замки украшали два изумруда. Он протянул его Адонаю.

– Будучи в морском храме Менди и сражаясь с великим владыкой, я ощутил, как меня сковала печать Тьмы. Она полностью лишила меня магических способностей. Этот ошейник я назвал в честь Айрека-Менди. На него наложено две печати. Тьмы и Стены. Первая сковывает магию, вторая не позволит гному снять его.

– А вот это очень даже интересно. – Ману протянул руку, и Аракс передал ему ошейник. – Это как магические кандалы.

– Да, Ману, ты совершенно прав. С гномами в таких ошейниках, справятся даже не владеющие магией люди. Серебряный для детей и гномьий, золотой для АкХанов и БенСуров, платиновый для Ксаев.

– Ты действительно великий владыка. – Адонай завертел в руках браслет, кинутый ему Ману. – Сколько у тебя таких?

– Пока несколько. Но если вы разрешите, то я направлю в ювелирную мастерскую еще хранителей.

– Да, отправь всех кого можешь. Их нам понадобится очень много.

Аракс улыбнулся. Он смог угодить князю и даже Бора похлопала его по плечу в знак признания. Но еще больше его радовало то, что теперь многим гномам сохранят жизнь. Да они превратятся в рабов, но они останутся в живых. А ради этого и служат Менди.

– И еще. – Аракс остановился у выхода и повернулся к Адонаю. – Меня беспокоит Аркин-Менди. Он стал очень слаб после смерти Айрека. Не встает с постели. Его состояние тревожит меня.

– Хорошо Аракс. Я навещу его.

– Да старик очень плох. Я был у него вчера. – Помотав головой, выдохнул Ману. – А сколько ему лет? Кто-нибудь знает?

– Я думаю сто, не меньше.

– Если быть точным, то девяносто восемь. Бора почти угадала. – Ответил Аракс.

– А ты откуда знаешь?

– Менди записывают все данные о людях. Я знаю точно, где он родился, кто были его родители, сколько было у него братьев.

– Кто бы сомневался. – Буркнула Бора. – И все ради того, что бы голубоглазенький так и не родился.

– Именно так госпожа.

Аракс поклонился и вышел, а Адонай пошел в келью Аркина. Он не вставал с постели уже неделю. Аркин настолько ослаб, что не мог сам даже присесть. С ним всегда находилась одна хранительница. Войдя, Адонай очень смутился видом Аркина, но попытался это скрыть. Впрочем, Адонай всегда был плохим актером.

Аркин тяжело перенес смерть друга. Он не мог поднять головы с подушки. Его чистые светлые глаза покрылись мутной пеленой. Морщины стали глубже и больше. Старик будто постарел еще лет на сто. Хранительница, увидев князя, встала и, уступив ему место, отошла к стене. Адонай присел рядом со старцем.

– Добрый день дедушка.

– Внучек. Адонай. – Голос Аркина был тихим и дрожащим. – Еще вчера ты прыгал мне на шею пятилетним мальчиком, а теперь ты величественный юноша. Настоящий князь.

Адонай двумя руками взял ладонь старика.

– Ты пытаешься лечить меня? Не стоит. Я не болен. Просто пришло мое время.

– Но дедушка…

– Нет Адонай. Отпусти меня. Я прожил долгую, счастливую жизнь. Мне пора уходить.

– Я не могу отпустить тебя дедушка. – Адонай уже не сдерживал слез. – Сначала Айрек. Теперь ты.

– Прости меня мой мальчик, но это выше моих сил. Это даже выше твоих сил. Позови их, я хочу попрощаться.

Адонай посмотрел на хранительницу, и та все поняв без слов, выбежала за дверь. Через минуту в келью влетела Бора и остальные. Бора припала на грудь Аркина с другой стороны от Адоная, Ману встал у двери, а близнецы за Адонаем.

– Мои внучеки. Ману, ты стал настоящим великаном. Близнецы, я так и не научился различать вас. Бора. Моя милая Бора. Перестань, не плачь. – Аркин погладил Бору по голове. – Ты мне больше нравишься веселой и радостной.

Но Бора не могла остановиться. Она вытирала слезы, но на их месте появлялись новые. Не смог сдерживать слез даже вечно мрачный Тор. Старик умирал. Но он умирал в спокойствии. Его дыхание замедлялось. Адонай, держа руку Аркина, чувствовал, как с каждым ударом сердце замедляется. Когда старик выдохнул в последний раз, Бору накрыла истерика. Она упала на колени и истошно закричала. Ману поднял ее на руки, и она, уткнувшись в его могучую грудь, немного успокоилась, но рыдать не перестала. Аркин умер. Великий старец, проживший долгую, полную приключений жизнь, закончил свой путь. Аракс-Менди подготовил для него гроб в усыпальнице Айрека. Два друга, проведшие вместе более пятидесяти лет, были похоронены рядом. Их души воспарили в небеса и присоединились к великим героям древности. Теперь Адонай мог вызывать их во время медитации. Бора каждый день разговаривала с Аркином. Она вызывала его просто побеседовать, иногда к беседе присоединялся и Айрек. Теперь они навечно были вместе со своими учениками и в любой момент могли помочь им советом. После смерти Аркина Адонай сильно изменился. Он повзрослел сразу на несколько лет. Он стал строже, но рассудительней. Больше он не позволял брать вверх своим чувствам. Он стал настоящим лидером готовым к великим свершениям.