– Ты куда? – на ходу спросила его спутница.

– В море, – он замер на пару секунд в нерешительности перед набегающими волнами. Затем сделал шаг. Волны омыли его ступни, ещё раз и ещё раз. Он нагнулся и набрал воду в ладони, поднёс к лицу, понюхал. Остальные подошли ближе, но в воду пока не зашёл никто. Парень попробовал воду на вкус.

– Это настоящая морская вода. Самая настоящая.

Остальные понемногу стали смелеть, тоже заходить в воду. И все удивлялись.

– Как это возможно? – Марченко смотрел на Андрея Владимировича. – Это что, путешествие в пространстве? Это настоящий Кипр. Но этого не может быть. Мы в огромном ангаре. Неужели это всё технологии? Или они напустили газа в это помещение и теперь у нас галлюцинации.

Дольницкий тоже был озадачен. Двое парней, один из них был тот, первый вошедший в море, под смех своих подруг рыли на берегу яму, желая докопаться до «пола». Очень быстро они вырыли яму в половину человеческого роста, докопались до воды, тоже солёной на вкус, но «пола помещения», так и не нащупали. Тем временем уже прошло пятнадцать минут из 40, и люди, наконец, начали купаться и загорать. Они не прекратили удивляться, но осознание того, что эта сказка скоро закончится, заставила их очнуться.

– Это Кипр, – продолжал повторять Марченко. – Я знаю это место, это пляж Каппарис. И это настоящая вода. Это действительно кусок Кипра. Но всё равно мы не на Кипре, там сейчас не сезон. У нас сейчас 28 марта, а сезон на Кипре начинается в мае, если кому не терпится, то в конце апреля. Это какая-то безумно реалистичная голограмма, – Михаил Кириллович смотрел на небо и затем на искрившуюся в лучах Солнца воду.

– Ну что, готов у них работать? – спросил Дольницкий.

– Теперь не знаю. Мне интересен предел их возможностей. Я ведь мог предложить своим клиентам не просто пляжи или посещения культурных центров. Сплав на байдарках, скалолазание, походы на лошадях, собачьих упряжках, даже транссахарские путешествия и плавание по Амазонке. Могут ли они такой отдых предложить? А рыбалка или охота в Сибири? Это им тоже подвластно? «Новые путешествия» действительно могущественны, если умеют создавать такие химеры, но мне хочется узнать, где пределы этого могущества. Всемогущ только Бог, а они, я так думаю, всё же не боги.

– Миша, ты им нужен как своего рода реклама. Вот, преемственность поколений. Сторонники традиций нас признают. Твоя ценность, кроме всего прочего, в том, что ты до последнего держался за обычные путешествия.

– Пока хоть какой-то доход был, до тех пор и держался.

– Значит, важно, что ты был последним, кто мог прожить на продаже обычных путешествий.

Разговаривали мужчины, стоя по пояс в голубой, прозрачной морской воде. На какое-то время оба замолчали, оглядывались вокруг. Недалеко от них плавали и загорали остальные отдыхающие. Марченко произнёс:

– Знаешь, почему я занимался продажей туристических путешествий? Вообще, всей этой деятельностью? – Дольницкий в ответ покачал головой в разные стороны. – Потому что мне было интересно самому путешествовать. Сейчас мне интересно узнать, как они это делают.

– Ну, не думай, что тебя посвятят в тонкости. И, при всём уважении, может быть, ты не всё поймёшь, даже если представить, что тебе откроют всю информацию. Хотя я в это не верю. Здесь используются какие-то немыслимые технологии. Не удивительно, что традиционные путешествия проигрывают. Это не крах старой туристической индустрии, это крах старого мироустройства, мировосприятия, миропонимания.

Вдруг стало быстро темнеть. Андрей посмотрел на часы:

– Сорок минут прошло. Что, теперь карета превратится в тыкву? – сказал Дольницкий и засмеялся. Группа начала собираться на берегу, наконец, всё погрузилось во мрак, и только морской воздух и тёплый песок под ногами напоминали о том, что только что все эти 17 человек были на Кипре. Вдруг во мраке открылся прямоугольник света, это были двери, через которые люди вошли в зал 40 минут назад. В дверях стоял тот же самый молодой человек, что провожал их до этого на отдых.

– Надеюсь, вам понравилось? – с улыбкой, едва заметно прищурив глаза, спросил Константин.

– Просто нет слов, – большой широкоплечий бородатый мужчина развёл руками. Затем остановился и без звука произнёс явно что-то нецензурное, но не от досады, а от избытка чувств.

– Это превзошло все ожидания, – подхватили остальные.

– Да, это действительно нечто новое, – сдержанно ответил Марченко.

– Будем рады видеть вас снова, – молодой человек был так доволен собой, будто это он только что сотворил Солнце, море, пляж, и в его власти было подарить людям всё это вновь. – Проходите в раздевалки, переодевайтесь и затем садитесь в автобус. Мы отвезём вас к выходу из комплекса.

Дорога обратно заняла около 15 минут, электроавтобус ехал какими-то новыми коридорами. Люди делили друг с другом восторг, некоторые звонили знакомым и близким.

– Да, по телевизору это одно, а в реальности, просто не передать. Потрясающе. Обязательно сходи, – едва не кричала в трубку пожилая женщина, явно не справляясь со своими эмоциями. Дольницкий даже полушутя сказал Михаилу Кирилловичу, что она так и сердечный приступ может заработать. – Да, я тоже обязательно поеду. Что ты, за такие деньги, это не то, что раньше, – продолжала старушка.

– Слышишь, «не то, что раньше», – Андрей Владимирович толкнул приятеля локтём в бок.

– Да перестань, – Марченко был занят своими мыслями.

– Арцева нужно сюда обязательно привести. Теперь, что на дачу, что на Капакабану, без разницы.

Домой Марченко вернулся в задумчивости. Решение, что он пойдёт на работу к людям, в каком-то смысле отнявшим у него дело жизни, он принял. Зла на них он не держал. И какая их вина, зачем злиться? Чтобы Михаил Кириллович не говорил о техническом прогрессе, о новых возможностях виртуальной реальности, он понимал, что его это рано или поздно коснётся, ведь всех вокруг касалось, кто был связан с туризмом. Теперь он сидел в своей двухкомнатной квартире, заваленной диковинками со всего света, картами и книгами, большая часть из которых были путеводители, сидел перед раскрытым ноутбуком, на экране было открыто письмо от Центра новых путешествий с предложением работать у них, разрабатывать новые маршруты. По сути, это было не письмо, а своего рода билет в новое путешествие в жизни, новый маршрут. Таких путешествий люди боятся гораздо больше, чем простых путешествий в пространстве. И стремятся к ним меньше, чем следовало бы. В итоге ответ его оказался кратким: «Спасибо. Я согласен». Отправил письмо, закрыл ноутбук и остался сидеть, глядя в окно. На улице было уже темно, лил дождь.

Утром, по многолетней привычке, Михаил Кириллович проверил почту. В половину седьмого утра ему пришло письмо из Центра новых путешествий с благодарностью за согласие на сотрудничество. Его просили перезвонить по указанному в письме телефону или оставить свой номер телефона, указав перед этим, когда ему лучше позвонить. Марченко позвонил сам, ответил ему Василий Анатольевич Москалёв, ответственный за развитие новых направлений в Центре путешествий и за работу с особо ценными сотрудниками и соискателями.

– Михаил Кириллович, искренне рад Вас слышать. Ещё больше буду рад Вас увидеть. Вы обо мне, полагаю, ничего не слышали, но я с Вами заочно знаком. Пожалуйста, мы пришлём за Вами машину, когда Вам будет угодно.

Марченко даже немного растерялся от такого радушного ответа.

– Да, я тоже рад вас слышать. И буду рад познакомиться. Сейчас почти девять, тогда можете прислать машину к десяти.

– Отлично. Я сам Вас встречу, всё Вам расскажу и покажу.

– Кое-что я уже видел, я был у вас вчера.

– Это прекрасно! Обязательно расскажете о своих впечатлениях, для нас это важно.

– Да, у меня к Вам тоже есть вопросы.

– Тем более мы обязаны встретиться. До встречи. Извините, должен идти, дела.

– Да, разумеется. Всего доброго.

Только когда Михаил Владимирович положил трубку, он понял, что его не спросили адрес, где он живёт, а просто предложили прислать машину. «Ну ладно, мало ли откуда у них мой домашний адрес. После того, что я вчера видел, не удивляюсь. Они могут миры создавать, так что узнать адрес для них не должно быть проблемой. Хотя и чувство такое, будто за мной подсматривают».