– Да. Я потом покажу ее, через волшебный фонарь. Ну, или без меня посмотрите.

– Да как же без тебя! А давайте сейчас и смотреть? Мне очень хочется, – сказал Арсений Васильевич.

– И мне! – хором сказали Нина и тетя Лида.

Через несколько дней настал тысяча девятьсот семнадцатый год. На все каникулы Нина уехала в Галич – отец хотел проверить, в каком состоянии дом, повидать старых друзей, подышать воздухом.

Дом в Галиче был небольшой, но удобный. Арсений Васильевич сдавал его бездетной паре, когда приезжал, останавливался тут же в свободной комнате.

Сразу началась круговерть рождественских каникул. У Нины в Галиче была целая куча подружек – к каждой надо было забежать, пообедать, посидеть. Арсений Васильевич тоже собирался ходить в гости, и в первое же утро они взяли бумагу и расписали – куда и когда пойдут. Иногда расписание сбивалось – вдруг не хотелось идти в гости, Арсений Васильевич и Нина брали санки и шли кататься на валы, или просто сидели дома, пили чай, разговаривали или спали.

Как-то раз, возвращаясь от подружки, Нина заметила, что за ней идет высокий мальчик. Она остановилась и помахала ему рукой:

– Здравствуйте! Почему вы за мной идете?

– Мне кажется, я вас знаю, – смущенно улыбнулся мальчик, – вы же Нина, дочка Арсения Васильевича?

– Да, – улыбнулась Нина в ответ, – а вы?

– Я Алеша Иконников. Вы, наверное, меня не помните.

– Нет, – рассмеялась Нина, – простите, но совсем нет.

– Ваша мама дружила с моим отцом, – сказал мальчик, – мой папа – инженер здесь на заводе, а раньше работал в Петрограде, тогда еще Петербурге. Когда-то давно вы с вашим отцом приходили к нам в гости.

Нина задумчиво покачала головой:

– Не помню… Но это неважно, я буду рада снова начать наше знакомство. Вы тут так и живете?

– Да. А вы приехали на каникулы?

– Да. Вы спешите? Если нет, пойдемте к нам – повидаетесь с папой.

– Даже не знаю. Удобно ли это?

– Конечно, почему нет?

Арсений Васильевич Алешу сразу узнал:

– Алешенька, мальчик! Ну, как я рад… ты вырос, да немудрено – сколько же прошло лет?

– Три, – смущенно сказал мальчик, – да, наверное, три…

– Три года? А как же я вас не помню? – удивленно сказала Нина, – мы приезжали сюда три года назад, и я точно не была у вас в гостях, и вы не приходили.

– Я был один, – перебил ее Арсений Васильевич, – зашел к Алешиному отцу по делу. А ты была у них четырехлетней, поэтому и не помнишь, наверное. Ну, Алеша, расскажи, как родители, как ты, учеба?

– Папа по-прежнему служит на заводе, я в гимназии, уже в четвертом классе.

– Сколько же тебе?

– Тринадцать.

– Быстро бежит время, вот и Нине уже десять. Ну, что же? Давайте чай пить.

– Благодарю, но мне пора домой. Я не спросил позволения у папы.

– Понимаю, – кивнул Арсений Васильевич, – может быть, ты зайдешь к нам как-нибудь?

– С удовольствием, сегодня же поговорю с родителями.

– Ну вот и славно.

Алеша забежал на следующий день, сказал, что родители очень рады были бы видеть и Нину, и Арсения Васильевича, кроме того, они не возражают против того, чтобы он показал Нине Галич, покатался с ней на санках. Нина обрадовалась и собралась было в гости, но Арсений Васильевич виновато сказал, что в другой приезд непременно, а в этот раз уже не хватит времени. Нина удивилась, но спрашивать не стала.

На следующий день они с Алешей сговорились пойти кататься.

Погода стояла прекрасная – морозно, солнечно, безветренно. На валу было полным-полно детей. Накатавшись, Алеша с Ниной бежали домой, пили чай, играли в разные игры. Иногда к огромному удовольствию детей ходил кататься и Арсений Васильевич.

Каникулы закончились, Нина с Арсением Васильевичем собрались домой. Алеша пришел проводить их на вокзал.

– Мне было очень весело с вами, Нина, – сказал он серьезно.

– Мне тоже, Алеша! Может быть, вы приедете к вам в Петроград? Вы же не были там?

– Пока нет. Я спрошу у папы… А вы – когда вы приедете в Галич?

– Не знаю! Может быть, летом. Третий звонок, Алеша. Мне пора. До свидания!

Нина долго махала в окно, потом села на лавку:

– Очень хороший, – сообщила она отцу, – тебе тоже нравится?

– Да, хороший мальчик.

– А почему мы не пошли к ним в гости?

– Ну… – замялся Арсений Васильевич, – как-то не сложилось.

– Да если бы ты хотел, сложилось бы, папа! – воскликнула Нина, – ты говорить не хочешь?

– Да нет, почему… Мне не очень нравится его отец.

– А откуда ты его знаешь?

– Твоя мама с ним дружила с самого детства.

– Он, наверное, был в нее влюблен, – предположила Нина.

– Был, – согласился Арсений Васильевич.

– А она вышла замуж за тебя.

– За меня. Мы встречались, когда жили в Галиче, ходили к ним в гости, они к нам, все было хорошо. А потом… Саша умерла, и он изменился. Стал другим. Жестоким… И мне как-то расхотелось с ним встречаться.

– Ясно, – кивнула Нина, – папа, а тебе кто больше нравится – Алеша или Володя?

– Какой Володя?

– Наш!

– Ах ты господи, я и забыл про него, – спохватился Арсений Васильевич, – не знаю, кто больше, мне-то не все равно? Оба хорошие.

– Мне Алешка больше, – задумчиво сказала Нина, – он… спокойный, веселый… с ним просто – гуляй, катайся… Только…

– Что?

– По Алеше я скучать не буду. А Володя… как он там, папа?

– Да хорошо, что ему сделается?

– Скорее бы приехать! – сказала Нина.

***

Нина стояла около лавки. Володя подбежал:

– Ты гулять?

– Нет, мы с папой только от его подруги вернулись. Помнишь – от Таисии Николаевны. Папа новые варежки мне подарил. Красиво?

Нина была одета в белую шубку, белую шапочку, белые варежки с синей звездочкой.

–Нарочно перед гостями. Варежки хорошо, да только как в гостях скучно было!

– Скучно?

– Ужасно! Все про войну, да про волнения, да про рабочих… Даже папа – и то заладил: что-то будет, что-то будет… мне альбом дали с карточками, я его десять раз пересмотрела. Потом пошла пирогов поела, а они все о своем! Потом с катка сын Таисии Николаевны вернулся – Миша, ему четырнадцать лет, ну, ты его помнишь, наверное. Я обрадовалась, думала, мы с ним поиграем или порисуем, он сначала лото достал, домино, а потом тоже начал – вот у них в гимназии комитет хотят создать, вот у них там партия… господи! Я чуть с тоски не умерла! Мне в прошлый раз так с ним понравилось, он веселый, красивый! Мы с ним даже как-то на катке были – я тебе говорила?

Володя нахмурился:

– На катке? Нет.

– Ну вот. Папа с его мамой дружит, отца у него нет – умер, как и моя мама. Мы теперь часто у них бываем, он умный, тоже читает очень много, как и ты. А ты знаешь – у него уже борода растет немного и усы.

Володе совсем не хотелось слушать про красивого и умного Мишу, которому целых четырнадцать лет и у которого уже растут усы и борода. И он угрюмо сказал:

– Мне домой пора.

– Жалко, – вздохнула Нина, – ну ничего, я сейчас чай с пирожными буду пить. Папа целую коробку принес. Ты не хочешь? Пошли со мной?

Володя заколебался. Арсений Васильевич толк в пирожных понимал и всегда приносил домой самые вкусные. Он нерешительно пошел за Ниной. Дома она принялась накрывать на стол.

– Так вот, и Миша…

Володя вспыхнул:

– Я пойду домой! Не буду пирожных.

– Ну как хочешь, – согласилась Нина, – я только договорю, и ты пойдешь. Я что сказать хотела – Миша умный, конечно, но иногда смешной. Мне раньше с ним так весело было, а все равно всего веселее с тобой. Я вчера о тебе целый вечер думала! Хорошо все-таки, что мы с тобой подружились. Ну что, пойдешь домой? Или пирожное все-таки? Тут и трубочки с белым кремом есть, как ты любишь.

Арсений Васильевич вернулся, как и обещал, через два часа. Детей он застал за столом – Нина зевала над Володиной игрой, а он старательно объяснял ей, почему ходить так, как она, нельзя: