Лукаво сердце человеческое более всего и крайне испорчено; кто узнает его!1
Ничто не способно скрыть зло искуснее человеческого разума2.
17:00. 19 октября.3
Вертолет летел высоко над холодным серо-зеленым морем. Тень его, быстро скользя по водной глади, пробиралась вперед, словно голодный паук к своей добыче. Стив смотрел в иллюминатор, созерцая необъятный простор, раскинувший свои громадные крылья до самого горизонта. В кресле напротив сидел его напарник Гэри – в мятом пиджаке, с небрежным узлом пестрого галстука, охватывающим крепкую загорелую шею. Коренастая фигура Гэри с трудом выдерживала офисный стиль, которому он был верен только в свое рабочее время. При малейшем движении пиджак натягивался на его широкой спине, и казалось, еще немного и пойдет по швам. Гэри вел беседу с Филдингом – начальником полицейского участка. Оба говорили громко, стараясь перекричать шум вращающихся лопастей вертолета. По их мимике, раскрасневшимся лицам и жестикуляции было понятно, что они спорят. Стив оказался невольным слушателем их полемики.
– Мистер Филдинг, псилоцибин4 и канабис можно использовать в лечебных целях! – кричал Гэри. – Они могут помогать людям с депрессиями, посттравматическим синдромом и при решении других очень серьезных проблем.
Глаза Филдинга округлились:
– Каких именно? – спросил Филдинг, быстро и нервно облизнув сухие губы.
– Алкогольная зависимость! – выпалил без раздумий Гэри, видимо, уже заранее подготовившись к подобному вопросу.
Стив слушал их треп, и одновременно думал о предстоящей операции. Пока о ней толком ничего не было известно, но уже можно было предположить, что впереди их ждет что-то действительно незаурядное: к заурядным делам начальник редко подключался. Филдинг почти никогда не вмешивался в процесс расследования, и тем более не сопровождал их лично. «Что же нас ждет? Несомненно, убийство. Вероятнее всего, это будет кто-то известный. Политик или какая-нибудь звезда? Кто же?» – задавался вопросами Стив, с любопытством рассматривал блестящую лысину Филдинга, которую обрамляли арочным полукругом тонкие светлые волосы. «Чертами лица наш начальник походит на Помпея5, каким его изображают слепки с античных статуй!» – отметил про себя Стив. Благодаря отцу – интеллектуалу, который с детства водил его по музеям, и прививал интерес к искусству, детектив хорошо разбирался в живописи, литературе и философии. Пока он размышлял о природе сходства Филдинга с прославленным полководцем, Гэри с деланым энтузиазмом развивал свою прежнюю мысль:
– Сколько бы выиграла наша культура, если бы Джеймс Джойс смог побороть свой алкоголизм! Только задумайтесь об этом!
– Кто это? – вытирая пот со лба платком, спросил Филдинг, понимая, что ветхий парус его познаний не выдержит приключения в бескрайних просторах, куда ему предлагал отправиться этот прилипчивый «крепыш».
– Это писатель такой, – крикнул ему в самое ухо Гэри. Тот слегка отпрянул, прикрывая барабанную перепонку. Легким кивком Гэри указал на Стива. – Кстати сказать, рядом с нами его большой поклонник. Он так часто мне о нем рассказывал! Благодаря ему я узнал, что Джойс написал самый значимый роман 20 века, центральное произведение в «потоке сознания»6.
– В потоке отчаяния? – переспросил Филдинг, не расслышав.
– Почти! – глумился Гэри. – Сознание и отчаяние – это почти одно и то же!
Филдинг энергично почесал лысину, наэлектризовав волоски. Термин «поток сознания» ничего ему не сказал, хотя и был понятен на интуитивном уровне.
– Как же он там назывался? – притворно запел Гэри и театрально пощелкал пальцами, будто вспоминая. – На языке вертится. Сейчас!
Филдинг ждал и беспомощно смотрел на Гэри.
– Вспомнил! «Улисс»! Стив еще говорит, что если кто-то его не читал, то и делать ему нечего в серьезном обществе образованных людей! – не унимался Гэри.
Филдинг обернулся к Стиву, словно спрашивая: «Неужели? Так и сказал?». Вместо ответа Стив прикрыл глаза широкой ладонью и сел вполоборота. Вся его поза говорила, что он не хочет участвовать, ведь на самом деле, он терпеть не мог Джойса, а «Улисса» считал плодом очень больного воображения.
Филдинг догадался, что Гэри просто выставляет его олухом. Зло взглянув на Гэри, он решил поставить его на место:
– Дураком меня считаешь? И откуда ты этой чепухи набрался про наркотики?! Чушь городишь! Черт меня дернул ехать с вами!
Гэри, пряча довольную улыбку, украдкой поглядывал на Стива. Собственно, он этого и добивался, чтобы Филдинг почувствовал себя не в своей тарелке:
– Так, а я что говорю?! Все эти перелеты, лишние заботы… Зачем они вам?! Мы бы и сами справились. Мы в этом всеобщем потоке отчаяния хорошо ориентируемся уже.
Филдинг ничего не ответил, недовольно отвернувшись от него. Гэри взглянул на Стива, ему хотелось, чтобы тот оценил его юмор и усилия, но сразу понял по его хмурому лицу, что напарник был равнодушен к его спектаклю.
Гэри и Стив были очень разными людьми. Поначалу, когда они только стали работать вместе, у них часто бывали конфликты, они долго притирались друг к другу, не находя общий язык. Позже, пройдя вместе через огонь «Уробороса» – сложнейшего дела в их практике – они сдружились. Хотя, даже теперь, в глубине души, Стив по-прежнему считал напарника несерьезным человеком, нуждающимся в присутствии поводыря, не способным «охотиться в одиночку». Гэри это интуитивно чувствовал и бессознательно злился.
Вертолет постепенно снижал высоту и замедлял движение. Пилот, обернувшись к пассажирам, подал сигнал: «Подлетаем! Готовьтесь к высадке!». Гэри и Стив выглянули в открытую дверь. Их встречал солнечный закат в нежно-оранжевых тонах, купающий в своих теплых ладонях большую роскошную яхту под яркими разноцветными парусами. Гэри присвистнул, глядя на нее:
– Вот это игрушка! Сколько же она стоит? Либо душу дьяволу заложили за нее!
Он всегда в уме быстро подсчитывал стоимость вещей – хорошей тачки, недвижимости, интерьера и даже еды. Стив знал эту его черту и частенько подсмеивался над ним.
– Твою не возьмут! Не приценивайся! – сказал Стив, любуясь яхтой.
Он ловко пристегивал к поясу сумку с необходимыми инструментами для осмотра места преступления и готовился к спуску. Филдинг стоял подальше от выхода и неистово про себя вспоминал имена всех святых и Деву Марию. От страха высоты, который он тщетно старался скрыть от всех, у него мелкой дрожью тряслись руки, ноги сделались ватными, ему не хватало воздуха.
Вертолет завис в нескольких метрах над палубой. С яхты за высадкой пристально наблюдала молодая женщина. Она подошла чуть ближе и встала неподалеку от разматывающейся веревочной лестницы, которую Стив выкинул вниз с вертолета. Незнакомке на вид было около тридцати с небольшим. На ее нежном и красивом лице особенно привлекали внимание темно-зеленые глаза. Короткие темные волнистые волосы непослушно развевались на ветру, она то и дело поправляла их легким небрежным движением, и нетерпеливо поглядывала на часы на своем запястье.
Гэри спустился на палубу первым. Физически крепкий и коренастый, он сделал это так просто и легко, будто занимался этим каждый день. За ним последовал напарник – он справился чуть медленнее, но вполне уверенно. Дело оставалось теперь только за Филдингом, последним в очереди. Он сильно задерживался, никак не решаясь шагнуть вниз. Наконец, пересилив себя, он схватился за толстые лестничные канаты и стал бормотать молитву. В его руках веревки «затанцевали», задрожав по всей длине. Он нервно облизал сухие бледные губы и повис на лестнице, опасливо поглядывая вниз. В очередной раз он пожалел, что поехал на это «чертово» дело, вместо того, чтобы остаться в офисе.
Тем временем на палубе уже шло знакомство.
– Генри Митчел! – представился первый парень в пестром галстуке. Он приветливо белозубо улыбнулся и протянул женщине крепкую широкую ладонь. – Можно просто Гэри. Не знал, что нас здесь ждут такие красавицы.
