Я – волны из горьковской «Песни о Соколе» и тем довольна. Цветы нации Румяные маки, бледные эдельвейсы. Почки сакуры, цветущей в Химэдзи. Сутулые ландыши, долговязые ирисы В пальцах Офелии с картины Миллеса. Лохматый ковыль, лопоухий клевер, Раскрывшийся орденом кавалерии. Шиповник с юношеским пушком, Колокольчик, кивающий: “Все хорошо”. Незабудки в цвет глаз соседской девицы, Заправлены ею же ровно в петлицу. Полевые гвоздики, забитые в ящик. Избраны лучшие из настоящих. Собраны ране по миру жнецом, Собраны ныне на поле одном. Сорваны, чтобы увянуть такими Красивыми, вереском в Абердине. Ветки сирени, отвержено падающие Под сапоги победивших товарищей. Лютики, в китель укутаны, дремлют, Перегноем наутро идущие в землю. Земля сама себя перепашет. Завернуты в форменную рубашку, Серпом подкошенные Из резервации, Нежные, брошенные Цветы нации. Пепел над Хиросимой
Посвящено офицеру японской армии Ли Ву, «последнему принцу Кореи», сражавшемуся всю Вторую Мировую войну в Маньчжурии. Он приехал вместе с медицинским корпусом в Хиросиму вечером 5 августа 1945 года. Через сутки он погиб в госпитале от тяжелого ранения, полученного во время взрыва атомной бомбы. Алое солнце восходит над белым пеплом, Словно стелет узор на замаранном хлопке. Я вцепился в победу настолько крепко, Что мог бы топить их флот на рыбацкой лодке. Гончие Псы мчатся в немой простор – Тихая, как ваш адъютант, смерть. Если летать, сквозь солнце, как через костер, Можно до конца Мировой не долететь. Но мысли о доме месяцы душу не греют. Желаете, лейтенант Ву, отправить письмо в Корею? И если черпает Медведица небо ковшом, Значит, у принца Кореи все сейчас хорошо. Только линкоры разбиты, море заволокло, О пороги истории споткнулся японский флот, Запутавшись в шелке подола ее, будто ребенок. Нас учили быть верными с отверженностью и с пеленок. Маньчжурия – это история про подвиг и про мужчину, Хиросима – про судьбы и только про Хиросиму. Я бы в тот вечер вспорол свой живот у родной реки, Но мне не хватило меча и всего-то одной руки, Когда Штаты забросили бомбу в огромный земной горшок, – Это “гуманное” семя, и город на нем взошел. Смотрите, я в пепле, что скоро ляжет на землю, И алмаз, преломляющий луч через призму своих карат. Я мальчишка и – умер, а, кажется, будто дремлю. Это Запад, Восток? Восход или наш закат? Солнечный диск показался над городом наполовину, И направил лучи, словно алые рупоры, в мир, И кричал: “Старик, расскажи всем про Хиросиму, Не давай залатать этим белым ни одну из народных дыр!”. Всколыхнутся и лягут на волосы сединой Семьдесят лет и пепел из Хиросимы. И старик доживет свой день, изойдя слюной, Оттого, что не умер в одной палате с тобой. Только звезды с погон и кепи сияют, неугасимы, На портретной фотографии не цветной.  Первые танки на Сомме Битва при Сомме – одна из крупнейших битв в ходе Первой мировой войны и в мировой истории. В ней погибли 1 000 000 человек. 15 сентября 1916 года, в 5.15 утра на реке Сомма британской армией впервые были применены танки, решившие исход битвы и долгой, кровопролитной войны. Впервые такая война, что кровь натекла в купель, В блиндажах крестив солдат, имянарек Ложь. И дело даже не в том, что кто-то собрал модель, Вопросов не будет к тем, кто рисовал чертеж. “Вернётесь на Рождество, – пообещал штабной”. И первые танки на Сомме давили собою рать. Подумать, что, пусть такая, дорога ведет домой, То ехать по ней на чем – каждому наплевать. Привыкшие к канонадам парни с передовой, Которым девизом стал “Любой силуэт мишень”, Решили, если дорога точно ведет домой, То ехать по черепам не больно ничьей душе. Сомма три дня ходила приливом на берега. И годы бросались в ноги, словно они листва. И сладкое обещание бубнила три дня река: “ Теперь-то вы уже точно вернетесь до Рождества”. Мак и гвоздика: цветы наших наций «…Похороните в горах высоко Под сенью красного цветка! Пройдет прохожий, цветок увидит О, белла чао, белла чао, белла чао, чао, чао! Пройдет прохожий, цветок увидит «Красивый, – скажет он, – цветок!» То будет память о партизане…» Итальянская народная песня «Bella ciao», исполнявшаяся участниками Сопротивления. Образ цветов в мировых войнах использовался неоднократно, как в художественных произведениях, так и в реалиях войны. На многих орденах и эмблемах подразделений изображались те или иные цветы. Сочетание прекрасного (цветок) и безобразного (война) вдохновляло многих художников, писателей и кинематографистов. Вероятно, именно в таком парадоксальном союзе двух образов проявляется категория героического. И я расскажу вам о двух символах, распространенных в Первую и Вторую мировые войны. Если говорить о самом популярном цветке, чей образ связан с образом войны и солдат, безусловно, нельзя забыть о маке. Красный цвет мака мы подсознательно связываем с концептом крови, власти, силы и агрессии. Но также мак-самосейка официально является символом памяти жертв Первой мировой войны. В 2005 году резолюцией ООН было установлено, что День памяти и примирения будет отмечаться 8 и 9 мая. В то же время, мак используется в качестве символа жертв всех военных и гражданских конфликтов в период с 1914 года. Кроме того, в качестве устоявшегося символа жертв войны красный мак использовали в Украине в 2014 году для комплекса мероприятий, приуроченных к годовщине завершения Второй мировой войны в Европе. Но я хочу рассмотреть историческое происхождение этого символа, а также привести свои аргументы в пользу его актуальности в контексте исключительно Первой мировой войны. Для того чтобы лучше понять, что есть образ мака, стоит рассмотреть его семантику и значение. Жертва в контексте милитаризма по смыслу приравнивается к невинно убиенному, то есть гражданскому лицу и нонкомбатанту. В то время как и командование, и солдаты участвуют в войне осознанно, намерение отправиться на войну и действовать по ее правилам появляется вследствие принятия волевого решения. Человечество к 1939 году уже имело опыт мировой войны, и каждый боец, отправляющийся на фронт, осознавал, куда и зачем он идет. Однако убеждена, что Первая мировая война являла собой исключение. Следует отметить, что до 1914 года подобной войны мир не знал. В первые месяцы она прогнозировалась, как легкая и быстрая. Но на практике человечество столкнулось с непредсказуемой катастрофой. Тем не менее, это была последняя война, когда молодые люди отправлялись на фронт, воодушевленные традиционными ценностями, восхищенные рыцарями прошлого и эпическими героями, а на практике получали психологические травмы и горький опыт. Именно это несоответствие реальности ожиданиям явилось причиной для многочисленных психологических потерь, массового посттравматического стрессового расстройства и появления такого культурного явления, как «Потерянное поколение». Поэтому солдаты Первой мировой войны, возможно, единственные, кого можно назвать жертвами среди военных. |
