Однако месиво начинается, как только я выхожу за дверь. Охрана не видит меня. Двое в конце темного коридора спорят о связи, которая к их сожалению отсутствует. Достаю глок. Пиф-паф. Оба падают в беззвучном крике. Попадаю в каждом в сонную артерию и они тут же истекают кровью. Осматриваю весь этаж. Закрытые номера не трогаю, потому что прекрасно знаю, что Сантьяго ждет меня, а фора скоро закончится. Он этажом ниже — в своем кабинете с кучей охраны и скорее всего считает, что я зайду с парадного входа. Была такая мысль, однако он прекрасно понимает, что отключение электричества является таким символизмом, означающим его скорую кончину. Вот как завернула!

Постепенно зачищаю весь этаж и устанавливаю детонатор в лифте. Отсчет — у меня полчаса, чтобы убраться отсюда. Обычно, именно такие рисковые вещи дают мне стимул быстро избавляться от целей.

Спускаюсь по лестнице вниз и тут же стреляю в одного из наемников. Мужчина падает наземь, пачкая своей кровью стену позади. Иду под стенкой и перезаряжаю пистолет. Отлично. Резко выкатываюсь вперед и стреляю направо и прямо перед собой, оставляя лишь тела. Пробегаю вперед, параллельно дергая за ручки дверей и, когда одна из них оказывается незаперта, тут же отскакиваю в сторону, вскидываю руку вперед и выстреливаю в человека Сантьяго. В темноте эти собаки беспомощны. В конце-концов, еще через десяток голов, я дохожу до той заветной двери.

Бесшумно захожу внутрь. Кресло перед столом повернуто в сторону балкона. Вижу руку Рафаэля. Он даже не пытается сбежать. Похвально. Вот как действует страх на людей. Они даже пальцем не шевельнут даже ради собственного спасения.

— Ку-ку, малыш. Пора платить.

Сантьяго медленно в пол оборота поворачивается ко мне. Его профиль оттеняют предрассветные блики горизонта. Его лицо не выражает ничего. Пустые глаза смотрят на бокал виски в руке. Сумерки делают его мрачнее.

— Уходи. — Бесцветно говорит он.

— Не уйду.

— Тогда убей.

Эту просьбу я могу исполнить. Сантьяго на конец поворачивается ко мне и вымученно улыбается. Прощай, ублюдок, из-за тебя Камилла сбежала и если бы не я, то она уже бы была мертва.

Я резко вскидываю руку вперед и без предупреждения нажимаю на спусковой крючок.

Ничего не меняется. Только голова Сантьяго неестественно наклоняется влево, а стакан из рук падает на пол, окрашивая дорогой ковер в коньячный оттенок. На белоснежной рубашке багровеет кровавое пятно. Струйка крови стекает из уголка рта. На это все — моя работа окончена.

Смотрю на часы: еще двадцать минут до взрыва.

И принимаю решение зачистить здесь все. Уже слышу шаги в коридоре, чьи-то восклицания и отключаюсь, отдаваясь во власть оружия в моих руках.

Прощай, Кларисса.

***

Месяц спустя.

Берег Темзы отчаянно бьется об мостовую. В доме сухо и тепло, а на улице истошно завывает ветер. Уже месяц прошел как я сбежала из Нью-Йорка. Да, я подняла там сумасшедший скандал. Все мафиозные кланы искали убийцу Сантьяго, но так никого они не нашли. И правильно. Ведь Морфей бесследно исчезает, подарив чудные сны. Только вот Рафаэль уже больше проснется.

В тот день мне пришлось улетать частным рейсом, который едва успел подобрать Джейс. Попрощавшись и отдав часть денег я больше не виделась с Маман. Не знаю, что с ним и Саймоном стало, но уже это не важно. Мне нужно начать новую жизнь. Этого я и пытаюсь добиться, живя в квартире в Лондоне и вечером работая в местном баре.

Приехав сюда, я тут же связалась с Камиллой Белкурт и нашим старым знакомым — Магнусом Бейном. Он тот самый, кто ушел из криминального мира, обретя любовь. И по сей день они счастливы в браке и воспитывают двух сыновей. Фи, слишком сладко для меня.

Он и Камилла присматривают за мной. Привыкшая к асоциальному образу жизни, я пытаюсь адаптироваться под повседневность. Однако, это не так уж у меня и удается. Я много пью, слишком много, чтобы стать алкоголичкой. Белкурт пытается меня образумить, но у нее не выходит. А еще я слишком часто вспоминаю о ней. О Клариссе Моргенштерн, которая вновь ярким пятно улыбается на таблоидах. Она вернулась в киноиндустрию, успешно избавившись от преследователей. В СМИ это раскатилось как гром среди ясного неба. Журналисты докопались лишь до того, что на Клэри покушались в ее собственной квартире, убив собаку и так далее…

Я прожигаю свои дни, слушая истории пьяных несчастных или очень и очень счастливых людей и все чаще прихожу к выводу, что это не для меня.

— Так не терпи, уезжай, если тебе так хочется.

— Это не правильно, Камилла.

— Если ты действительно чувствуешь, что она та самая, то поезжай к ней. Уговори ее пойти с тобой.

— А что если она откажется?

— Ты узнаешь.

И в действительности. На следующий день я беру билета рейса Лондон-Нью-Йорк. Сажусь в самолет, пересекаю Атлантику. Вот знакомый город, улицы, дом, лифт, этаж и дверь. И вот я стою перед ней, не зная даже, открыта дверь или нет? Короткий стук. Слышу шарканье тапочек и непроизвольно улыбаюсь, когда дверь передо мной распахивается.

И выдаю лишь тихое:

— Ну привет, красавица.