— Мне нужно помыться для тебя, детка. Я только что с тренировки.

— Мне все равно.

Я борюсь с усмешкой, вжимаясь в нее, когда она стонет.

— Я знаю.

Она надувает губы, но потом поднимает бровь и вслепую тянется к бутылке с гелем для душа. Она плеснула немного себе в руки и уронила бутылку на пол, провела руками по моим плечам, мягко подталкивая меня назад. Она моет мою грудь, но когда достигает живота, замедляется, дразня мою кожу, пока не скользит по члену.

Ее глаза устремляются на меня, она обхватывает его мыльной рукой, начинает двигать ей, а другой рукой скользит к яйцам и нежно массирует.

Я прижимаюсь лбом к ее лбу, сильнее вдавливаясь в ее руку. Ее зубы впиваются в нижнюю губу, когда я становлюсь жестче в ее хватке, и она двигает быстрее.

Я отрываюсь от нее, позволяя воде на мгновение окатить меня, а затем бросаюсь на нее. Она смеется, когда я практически подбрасываю ее в воздух, чтобы поднять ее тело так высоко, как мне нужно. Ее ноги обвились вокруг меня, лодыжки крепко сомкнулись на спине.

Она смотрит на меня, затем опускает свои губы к моим, целуя меня глубокими, эротическими движениями языка. Она протягивает руку, подводя головку члена к своему входу.

Она отпускает мои губы, открывает глаза, чтобы посмотреть на меня, толкается, и кончик внезапно оказывается обернутым в ее влажную, теплую плоть.

— Ты принимаешь противозачаточные?

Ее хватка становится крепче, и она кивает.

— Все хорошо.

Черт, да.

— Это может быть больно, — говорю я ей, скользя языком по ее губам.

Она толкается сильнее, и сначала я держу ее за руку, но когда ее зрачки расширяются, я сдаюсь и позволяя ее телу скользить вниз по моему члену, пока ее киска не поглотит меня целиком.

Она сглатывает, притягивая меня ближе, ее вагина сжимается вокруг меня, а я становлюсь еще тверже внутри нее. Я слегка двигаю бедрами, и она кивает.

Я стону, снова ловя ее губы своими, и ее руки начинают блуждать, скользя по каждому дюйму моего тела, до которого она может дотянуться.

Я толкаюсь внутрь, прижимаясь к ней.

— Ох, блять, — я задыхаюсь, мои глаза закрываются.

Ощущение от нее нереальное, шелковистое и тугое.

— Ник?

— Хм? — я целую ее шею, горло, втягивая и отталкивая назад, когда ее ногти впиваются мне в спину.

Она задыхается.

— Я хочу, чтобы ты был в моей постели.

Я стону, толкаюсь глубже, потом отстраняюсь, и ставлю ее на ноги. Потом быстро выключаю душ и выхожу из ванной, тянусь за стопкой полотенец, но тут Деми оказывается передо мной, снова целует, а потом запрыгивает на меня, так что я кидаю полотенце и вместо этого несу ее прямо к кровати.

Я опускаю ее на матрац, ползу вместе с ней, пока она взбирается на подушки. Ее ноги обхватывают мои бедра, притягивая ближе, и через несколько секунд я снова внутри нее.

Дрожь пробегает по мне, и она сжимает мой член внутри. Я замираю, и наши глаза встречаются.

— Скажи мне, чего ты хочешь, я тебе всё отдам, — я делаю медленный круг, и она извивается, борясь за большее, но я сжимаю ее бедра, удерживая их неподвижно. — Ты хочешь, чтобы я хорошенько трахнул тебя, малышка? Заставил тебя кончить?

Я быстро опускаюсь, чтобы поскрести зубами по ее соску, и волна возбуждения пробегает по ней.

— Боже… — ее глаза расширяются от желания.

— Насколько сильно ты хочешь кончить, Ди?

Я отстраняюсь, пока внутри нее не остается только мой кончик, а затем медленно вхожу обратно. Она всхлипывает, ее ногти обхватывают мою задницу, сексуальный маленький предупреждающий блеск заполняет ее глаза.

— Я могу кончить, просто чувствуя тебя вот так, но если ты хочешь заслужить это, тебе лучше начать двигаться, потому что я готова, — она облизывает губы и хрипит. — Отдай мне всего себя, Ник.

Дрожь пробегает по моей спине, и я не колеблюсь.

Я вдыхаю и выдыхаю, все быстрее и быстрее, и ее колени отодвигаются назад, а голова ныряет в подушку. Я наклоняюсь, целуя ее в ключицу, и она начинает дрожать. Я втягиваю одну ее ногу, прижимаю ее к своим ребрам и наклоняю бедра, создавая более глубокий угол, входя в нее полностью, пока безудержный стон наполняет ее комнату.

— Боже, черт возьми.

Ее глаза медленно моргают, прежде чем полностью закрываются, ее бедра толкаются в мои, прежде чем все ее тело дергается, и она сжимает меня, пытаясь удержать, чтобы пережить это, но я двигаюсь сильнее, толкаюсь глубже, а затем мои пальцы сжимаются, и я кончаю с ней, мы оба дрожим.

Через несколько минут ее ноги скользят по матрасу, тело обмякло. Я слезаю и собираюсь встать, но она качает головой, и я снова падаю. Ее рука поднимается, чтобы убрать волосы с моего лица, и она улыбается: первый признак застенчивости.

— Не нервничай, — хриплю я, протягивая руку, чтобы провести костяшками пальцев по краю ее груди, скользя взад и вперед по ее соску, ухмыляясь.

— Я не нервничаю.

Наши взгляды встречаются.

— Нет?

Она качает головой, придвигается ближе и наклоняется так, что мне приходится упасть на спину, чтобы посмотреть на нее. Ее мокрые волосы падают мне на грудь, поэтому я собираю их в ладонь и кладу ей за спину.

— Тогда что, Пикси?

Румянец на ее щеках разливается еще сильнее.

— Ладно, может быть, немного нервничаю, — признается она, и мы оба хихикаем.

Ее руки скользят по моему прессу, и она наклоняет голову.

— Почему ты называешь меня Пикси?

— Потому что ты всегда была такой для меня, и ты была права, это не имеет никакого отношения к твоему росту. Раньше я так думал, когда смотрел на тебя.

Я поднимаю руку и провожаю ее взглядом, скользя подушечками пальцев по ее ключице.

— Моя маленькая Пикси, — шепчу я, она вздрагивает. — Неуловимое, недосягаемое существо. Я его почти не вижу. Никак не могу его поймать, — я смотрю ей прямо в глаза. — Я никогда не смогу его сохранить.

Ее лоб морщится, глаза летают между моими, когда моя рука падает на бок. Она поворачивается, теперь лежа на боку, лицом ко мне, и натягивает одеяло на нас обоих.

— Это то, что ты чувствовал ко мне раньше, но теперь…

— Теперь я задержу тебя, даже если ты попытаешься уйти.

Она легко смеется, ее глаза блуждают по моим, прежде чем стыд заполняет их.

— Прости, я должна была тебе сказать. Я должна была подумать об этом.

Это больно, но реальность такова, что я никогда не уйду от нее, и она не заслуживает того, чтобы чувствовать вину за то, что она сделала много лет назад, не зная, что это разорвет меня на части. Я провожу костяшками пальцев по ее подбородку.

— Я думаю, ты бы так и сделала, если бы мы начали по-другому.

— Ты сказал Тренту, что хотел меня до того, как он получил меня, — нерешительно спрашивает она. — Почему ты так сказал?

— Потому что это правда. Я хотел тебя много лет, Деми. Годами.

— Никогда не знала.

— Я знаю, и теперь ты тоже.

Она улыбается, глядя в сторону.

— Сегодня мама принесла мне таблетку, — она оглядывается в сторону. — Я была напряжена, истощена и не могла сосредоточиться после всего.

Беспокойство шевелится у меня внутри, пока я жду, что она скажет еще.

— В первый раз я вернула ее, — шепчет она. — Я сказала ей, что если она снова попытается, я перееду к отцу.

Тепло и печаль распространились по моему животу по многим причинам, одна из которых заключалась в том, что Деми достаточно сильна, чтобы противостоять своей маме, а другая — в том, что моя мама даже не может постоять за себя.

Она наклоняется, прижимаясь своими губами к моим в медленном, многообещающем поцелуе.

— Останься, Нико.

— Это не похоже на вопрос.

— Да, — она прижимается ко мне, и на ее губах появляется улыбка. — А теперь закрой глаза, пока я не передумала, — поддразнивает она, зевая и глубже зарываясь в матрас.

Я не говорю ни слова и закрываю свои гребаные глаза.

Комментарий к Глава 29

ух

========== Глава 30 ==========