Как выяснилось, геодезист подранил козла, и это показалось нам самым удивительным, так как попадание с такого расстояния было на пределе возможностей ружья. Но козел ушел, а преследовавший его охотник оступился и растянул сухожилье.

Сапог не лез Иннокентию Ивановичу на распухшую ногу (он его снял, а надеть уже не смог).

Мы послали с зайцем самый большой сапог, какой только нашелся у нас, а заодно бинт и полфляжки водки. Заяц послушно умчался. Издали он был похож на катящийся по полю абажур, подгоняемый ветром. Не понадеявшись на этот непривычный вид связи, мы отправили на помощь пострадавшему товарищу еще двоих людей. Мы напрасно сомневались в исполнительности зайца: посланные нами встретили Иннокентия Ивановича. Он с трудом шагал в разнокалиберных сапогах, держа под руку Николая Степановича...

Утром наш товарищ по охоте мог уже надеть собственный сапог и передвигаться, опираясь на палку.

От треволнений той памятной ночи мы так проголодались, что, присев в последний раз перед обратной дорогой, прикончили не только оставшихся рябчиков, но и глухаря, которым так гордился самый удачливый из нас.

Домой все шли с пустыми руками. Только Николай Степанович тащил в рюкзаке героя событий - оранжевого зайца.

Я, как уже говорил, не охотник, но это была самая интересная охота из всех, в которых я когда-либо принимал участие.