- Ты прежде времени, не делай выводов! Сейчас все узнаем! - сказал я, сошел на землю, и направился к совхозному крыльцу, над которым висел красный флаг с серпом и молотом.

   ГЛАВА 11.

   Перед входом в правление я наступил на чистый половик, и сапогом испачкал его в слякоти. У меня сложилось впечатление, что я первый, кто за оттепель пришел сюда. Недоумевая, что бы это значило, я очистил дверную ручку от сосулек и нажал на нее. Она не поддалась. Пришлось налечь всем телом, и только тогда покрытая изморозью дверь соизволила открыться. В образовавшийся проем, обжигая лицо, стал выходить морозный воздух. Мы вошли в здание и осмотрелись, пытаясь понять, от чего в нем так холодно. Увидели длинный коридор, закрытые на амбарные замки двери совхозных контор, сложенные "колодцем" дрова возле стенной печки, и висящий на стене телефон. Николай бросился к печи, надеясь найти спички. А я, желая услышать сигнал станции, снял с телефона трубку и поднес к уху. Но наушник громко трещал от помех, происхождение которых было по-прежнему неизвестно. Я тяжело вздохнул и уселся на скамью. Если честно, я еще не встречал такого загадочного повреждения, да и деревня поражала своей таинственностью. Я не мог понять, что нам делать дальше. А Коля, не найдя спичек, взял кочергу, открыл дверцу печки, и в ее темноте поискал, не прячет ли зола тлеющего уголька. Не нашел, и разочарованно сказал, что печь не топили суток трое, не меньше. Я выразил недоверие его словам. Долгий простой заметили бы. Связь с Карпово исчезла этой ночью, а в предыдущие дни районное начальство звонило в правление, и служащие отвечали. Неужели кто-то из них мог работать в насквозь промерзшем здании? Николай сказал мне, что ничего не утверждает, просто констатирует факт. Он принялся щелкать электрическим выключателем, намереваясь зажечь в коридоре свет. Его старания оказались напрасны, спрятанные в древних абажурах лампочки не вспыхнули. Приятель, так же как и я до этого, тяжело вздохнул. Он отдернул скрывающую окно занавеску и посмотрел, что делается снаружи. Кое - что его поразило. Встрепенувшись, он спросил: почему, при отсутствии электричества в деревне, на праздничной елке моргают цветные огоньки? Это вызвало интерес и у меня. Мы оставили здание совхоза и пешком направились к берегу озера. Там на пологом песчаном пляже находилось дерево, которое привлекло наше внимание.

   ГЛАВА 12.

   Нашему удивлению не было предела, когда мы обнаружили, что кто-то натянул провода от телефонной линии до новогодней елки. Оказывается, в деревне жил "самоделкин", который придумал, где взять электричество, если в обычных розетках его нет. Он собрал из лампочек от ручного фонаря елочную игрушку. Только не подумал, что так сыграет со связистами злую шутку. Я сбегал к мотоциклу за монтерскими когтями, и подошел к телефонному столбу. А приятель направился к черному пятну, что осталось на пляже после большого костра. Неожиданно для себя он увидел, что жар всё ещё идет от головешек. Обрадовавшись, Николай достал из пачки сигарету, подсушил ее, держа между ладошек, а затем закурил. Выпустив изо рта густой дым, приятель посмотрел на расстилающееся перед нами озеро. Его удивил толстый лед на его поверхности. Ведь температура воздуха уже давно была выше ноля, и другие озера в заповеднике растаяли. Коля высказал недоумение. А я сказал приятелю, что обсуждать природу, как и погоду, не имеет смысла. Она такая, какая есть. К тому же за другими делами мы скоро забудем, как ездили в Карпово, и что здесь видели. Соглашаясь со мной, Николай кивнул головой. Мы перекинулись еще парой малозначащих фраз, и я полез на столб. Он был высок, да ладно, не беда, меня смутила странная игрушка. В деревне был обычай: под новый год на елку вешать много броских кукол. И мне почудилось - одна из них поет, и хочет, чтоб я стал ее супругом. Я головой тряхнул и вытер лоб: на нем вдруг проступили капли пота. Не ожидал, что в глубине лесных чащоб меня настигнет участь идиота. Но кукла та смотрела мне в глаза (была она наряженной невестой), с мольбою сильной будто бы прося: "соединись со мной любовью вечной!". Я слышал голос девы не в бреду, а наяву, песнь нежности ее звучала в сердце. Она мне пела: "прижми меня к себе, я оживу, и рук моих, в залог горячих чувств, получишь ты волшебный перстень!" Я много был чем в жизни впечатлен, считал себя бывалым. Однако тут я задрожал, той песней кукла просто изводила. Но я достаточно умен, чтоб понимать, что это мучит душу ведьмовская сила. Решил не поддаваться ей, и проявить напористый характер. Не помешают мне исправить связь проделки деревенских магов! Я стиснул зубы, поднялся доверху столба. Но только линию очистил от гирлянды, так вновь услышал: "ну посмотри же на меня, брось взгляд любви, сердечко, милый мой! Ведь это я - твоя судьба! Навек соединишься ты со мной, едины будем телом и душой, нас даже смерть не разлучит!" Девичий голос звучал настолько явственно, что я подумал: "да кто же это говорит?" Наверняка, смеясь издалека, так надо мною потешалась ведьма. Сочтя меня, приезжего, за простачка, со мной придумала игру, и эхом. Затем я понял, эхо ни при чем: моя тряпичная "невеста" сама поднялась на макушку елки, и пела мне с улыбкою веселой. Меня достала эта ворожба, я в ярости нож острый в куклу бросил. " Я погибаю за любовь?" - произнесла она, и пуговичных глаз ее, полились с кровью слезы. Своей игрушечной рукой она пыталась удержаться за иголки, но только час ей выпал роковой: не удержалась, и упала к основанью елки. Как будто бы в движение пришли все куклы, что служили украшеньем. Так зашипели - сам я до земли, ослабив когти, сполз в одно мгновение. Здесь не нашел упавшей куклы след, лишь Николай под куртку что-то прятал. Хотел спросить, что прячет он, но вдруг увидел: кружит снег, летят из прилетевшей тучи молнии разряды!

   ГЛАВА 13.

   Отмечая за стариком несомненный талант поэта, мы внимали ему:

  - Над озером повис ужасный мрак: то снежная гроза разбушевалась. Наш трудовой энтузиазм иссяк, возникло ощущенье страха. Мы поняли, что будет ураган, и дружно побежали к мотоциклу. А крупный град в него уж бил, как в барабан. Сигналил, что непогода нас настигла. Мотор завелся сразу, с пол тычка, и только мы покинули деревню, исчез над ней свет божий дня, как будто сатаною был похищен. Обратно мчались по грунтовке, в лесу сдирая листья жухлые с ветвей. Но, к сожалению, от бури мы смогли лишь ненамного оторваться. Вдруг в середине чащи поползли, и от чего, мне было непонятно. Затем заметил я змею, которая обвилась вокруг люльки. Прогнал я эту мысль свою: страх сгинуть в зоне вызывал безумье. А выглядел, как будто был змеей, оборванный высоковольтный провод. Причем так хитро он крутился над землей - подумать можно, что нас кто-то ловит. Хочу сказать, что провод был большой бедой не только потому, что мы не ждали таких препятствий на пути своем. Нам страшно было брать его руками! Вполне возможно, в нем еще был ток, а он для жизни представлял опасность. Не только я, и Николай промок, нам не хотелось рисковать напрасно. И вот, произошло, не выдержал мотор, заглох, от статики грозы покрылся искрами шальными. Мы тут же соскочили с мотоцикла. Нам стало ясно, что придется дальше путь держать пешком. Мне показалось, что мой приятель разочарованно вскричал, но Коля удивленье выражал. Его стихия леса поразила. Увидел агроном зимой цветы, что на поляне распустились. Он обо всем забыл и бросился, чтоб насладится ими. И впрямь была поляна хороша, на ней растительных чудес немало уместилось. Как сильно взволновалась Колина душа! Всю жизнь мечтал собрать гербарий он, для книги. Решил чуть времени я дать ему, а сам пошел глядеть, куда уходит провод. Непознанного леса полутьму, которой был, как Коля, очарован.