"Ильич начал вставать с постели. 16 сентября он впервые после болезни участвовал в заседании ЦК РКП(б) и в тот же вечер председательствовал на заседании Совнаркома. Ильич вернулся к работе!"
Какая радость! Перегруженный работой Свердлов мог наконец-то отдохнуть? Не тут-то было. Мальков продолжает:
"В эти дни меня вызвал Яков Михайлович. Я застал у него председателя Московского губисполкома; Яков Михайлович поручил нам вдвоем найти за городом приличный дом, куда можно было бы временно поселить Ильича, чтобы он мог как следует отдохнуть и окончательно окрепнуть.
— Имейте в виду, — напутствовал нас Яков Михайлович, — никто об этом поручении не должен знать. Никому ничего не рассказывайте, действуйте только вдвоем и в курсе дела держите меня".
Вот так и родились знаменитые Горки — имение бывшего московского градоначальника Рейнбота (за которого после смерти мужа вышла замуж вдова Саввы Тимофеевича Морозова). Свердлов "велел подготовить Горки к переезду Ильича", — вспоминает Мальков. "Снова подчеркнул, что все нужно сохранить в строгой тайне. […] Дзержинский выделил для охраны Горок десять чекистов, подчинив их мне. Я отвез их на место […], а на следующий день привез в Горки Владимира Ильича и Надежду Константиновну. Было это числа 24–25 сентября 1918 года".
В Горки мало кто ездил: Свердлов, Сталин, Дзержинский и Бонч-Бруевич. Как неоднократно было в 1922-23, Ленин рвался в Кремль, а его не пускали. Чтобы задержать Ленина в Горках в его кремлевской квартире был начат ремонт. Мальков пришет:
"К середине октября Владимир Ильич почувствовал себя значительно лучше и все чаще стал интересоваться, как идет ремонт и скоро ли он сможет вернуться в Москву. Я говорил об этом Якову Михайловичу, а он отвечал:
— Тяните, тяните с ремонтом. […] Пусть подольше побудет на воздухе, пусть отдыхает"(98).
Основной задачей Свердлова было продемонстрировать партактиву, что советская власть вполне обходится без Ленина. Весь сентябрь и первую половину октября Свердлов и А. И. Рыков по очереди председательствовали в Совнаркоме(99). Все остальные руководящие посты: председателя ВЦИК и секретаря ЦК, председателя Политбюро и председателя ЦК — у Свердлова уже были. "Вот, Владимир Дмитриевич, и без Владимира Ильича справляемся"(100), — сказал как-то Свердлов Бонч-Бруевичу. Нужно ли сомневаться, что Бонч-Бруевич доложил об этом разговоре Ленину?
Следует отметить, что без Ленина справлялся не только Свердлов, но и Троцкий. Выступая 1 октября 1918 года на соединенном заседании Московского совета с рабочими организациями Троцкий сказал:
"За сравнительно короткий период времени, с того момента, как прозвучал предательский выстрел в тов. Ленина и до сегодня положение советской армии приняло устойчивый характер. С каждым днем советская армия гигантскими шагами продвигается вперед".
Троцкий рассказал собравшимся, что "вчера" был у Ленина "и убедился, что сидящие в его теле две пули не мешают ему следить за всем, и по-легоньку всех подтягивать, — что конечно вовсе не мешает"(101).
В общем, раненый Ленин сильно не мешает, а строительство армии в его отсутствие "гигантскими шагами продвигается вперед".
В октябре ремонт квартиры был закончен. Видимо, Бонч-Бруевич, личный друг и секретарь Ленина, был единственным, кто не хотел, чтобы Ленин отдыхал и дышал свежим воздухом: он немедленно сообщил Ленину, что ремонт окончен и можно возвращаться в Кремль(102). Мальков вспоминает:
"Недели через три после переезда в Горки Владимир Ильич встретил меня при очередном моем посещении с какой-то особенно подчеркнутой любезностью.
— Ну как, товарищ Мальков, ремонт в моей квартире скоро закончится?
— Да знаете, Владимир Ильич, туго дело идет. […]
Он вдруг посуровел.
- […] Ремонт в Кремле уже два дня как закончен. Я это выяснил. […] Завтра же я возвращаюсь в Москву и приступаю к работе. Да, да. Завтра. Передайте, между прочим, об этом Якову Михайловичу. Я ведь знаю, кто вас инструктирует. Так запомните — завтра!
И, круто повернувшись ко мне спиной, Владимир Ильич ушел в свою комнату. На следующий день он вернулся в Москву"(103).
Так, с помощью плохого Бонч-Бруевича, желавшего Ленину зла, Ленин возвратился из ссылки, в которую он был отправлен добрым Свердловым для отдыха под нежными взорами десятка чекистов Дзержинского.
К этому времени у Бонч-Бруевича и получавшего через него соответствующую информацию Ленина появилась еще одна причина для конфликта со Свердловым. Если у заговорщика Свердлова были планы расправиться с раненым Лениным, этому помешали в Кремле безотрывно находившиеся при Ленине Бонч-Бруевич и его жена Величкина. И слишком уж подозрительным совпадением кажется то, что 30 сентября, т. е. через 5–6 дней после отъезда Ленина в Горки, Величкина умерла в Кремле, по официальной версии от "испанки"(104).
Эзопов язык мемуаров старой гвардии большевиков, умудрившейся уцелеть даже в сталинскую чистку, не всегда понятен. В воспоминаниях Бонч-Бруевича читаем:
"Осень 1918 года. […] В Кремле в течение двух дней от испанки умерли три женщины. Владимир Ильич находился за городом на излечении после тяжелого ранения. Получив известие о смерти женщин, он выразил самое душевное соболезнование семьям и сделал все распоряжения об оказании им помощи. Не прошло и месяца, как той же испанкой заболел Я. М. Свердлов […]. Надо было видеть, как был озабочен Владимир Ильич. […] В это время он уже жил в Кремле […]. Несмотря на предупреждения врачей о том, что испанка крайне заразна, Владимир Ильич подошел к постели умирающего […] и посмотрел в глаза Якова Михайловича. Яков Михайлович затих, задумался и шепотом проговорил: — Я умираю… […] Прощайте"(105).
16 марта в 4 часа 55 минут Свердлов умер.
Внешне невинная цитата из воспоминаний Бонч-Бруевича говорит об очень многом. Прежде всего, Ленина никогда не пошел бы к Свердлову, если бы тот был болен заразной "испанкой"(106). Не менее важно, что одной из трех женщин, умерших в Кремле в течение двух дней, была жена Бонч-Бруевича, о чем Бонч-Бруевич "забыл" упомянуть. И понятно почему: три человека за два дня в Кремле — больше похоже на устранение нежелательных людей, чем на смерть от испанки, пусть даже в период пандемии(107). Наконец, Бонч-Бруевич умешленно сдвинул даты: между смертью его жены и Свердлова прошел далеко ни один месяц(108). Приходится домысливать, что цитата из Бонч-Бруевича не столь уж невинна, что нам намекают сначала на устранение Свердловым Величкиной и еще двух женщин, возможно — медицинских работников(109), а затем — от "той же испанки" — на устранение Свердлова, но уже по указанию Ленина, оправившегося от августовского покушения 1918 года.
Из очередной поездки в провинцию Свердлов вернулся в Москву 8 марта 1919 г. О том, что он "тяжело болен" было сообщено 9-го, т. е. сразу же после его приезда. Считалось, что он простудился. Однако в вышедшем в 1994 году в Москве (изд. Терра) справочнике "Кто есть кто в России и бывшем СССР" о Свердлове было написано следующее:
"Согласно официальной версии умер после внезапной болезни. […] Как утверждает Роберт Масси, в то время ходили настойчивые слухи о том, что его смерть в молодом возрасте последовала за нападением на него рабочего на митинге […]. В ноябре 1987 по советскому ТВ был показан документальный отрывок о его похоронах […]. В гробу совершенно ясно была видна голова, которая была забинтована".
О том, кто именно нанес по этой голове удар, остается только догадываться.
Спустя три года, на открытом судебном процессе против эсеровской партии, советское правительство формально признало тот факт, что покушение на Ленина 30 августа 1918 года готовили сотрудники ВЧК Г. И. Семенов-Васильев и Л. В. Коноплева (проникшие в эсеровскую партию). Чтобы лучше разобраться в этой части головоломки, сформулируем еще раз, что же нам известно о покушении на Ленина 30 августа 1918 г.: в Ленина стреляли и он был ранен; выстрелы производились из двух пистолетов; одним из участников покушения могла быь женщина; доказательств того, что стрелявшей женщиной была Каплан — нет; доказательств того, что расстрелянной Мальковым женщиной была Каплан — нет; доказательств того, что расстреляна была женщина, стрелявшая в Ленина — тоже нет; действительные участники покушения не арестованы; организаторы покушения неизвестны.
