–Да, это тоже странно. – согласилась Анет. – Может, просто в спешке забыли закрыть?

–Может быть. – задумчиво произнесла Авелина, но подсознательно не поверила этому.

Странно. Все очень странно… Дверь захлопнулась.

Вечерело. Из спальни, в которой обустроились девочки, было видно, как красное солнце заката очень медленно опускается и прячется где-то за горизонтом. В дали можно было разглядеть небольшой лес, покрытый вуалью сумерек. А перед ним небольшое озеро, в котором еще отражаются последние лучи заходящего солнца.

Анет, в оцепенении увиденного, стояла на балконе, раскрыв рот. Похоже, она ушла в себя и о чем-то задумалась. Лишь легкий ветерок покачивал её черные, как смоль волосы.

– Наверное, здесь жили очень счастливые люди. – внезапно прервала молчание Авелина, наблюдавшая тоже самое.

Анет промолчала. Она продолжала смотреть на уже совсем красное озеро впереди и на плывущие над ним облака.

–Я голодна. – говорит Анет, и Авелина видит, как несмотря на всю эту красоту, сестра несчастна.

Девочки решили, что поедят прямо в спальне. Они достают багет и палку колбасы, которую смогли забрать на кухне в детском доме.

–Давай откусывай ты, потом я. И так будем по-очереди.

–Какие планы дальше? – с легкой, больше похожей на притворную, улыбкой спрашивает Анет.

–Точно не знаю. Завтра сядем в автобус до Парижа, а там… А там у нас начнется новая жизнь.

– Ооох. – доев бутерброд, Анет спиной плюхается на мягкий матрац. – Это конечно не полноценный ужин, но тоже неплохо.

–Ну же, давай я всё уберу с кровати, а ты пока лучше раздевайся. – предлагает Авелина, убирая небольшой нож и остатки еды обратно в свой рюкзак.

После того, как обе разделись, Авелина словно заботливая мамочка, помогает улечься Анет, и сама ложится рядом. Мягкость и прохлада постельного белья окутывает ее тело и Авелина начинает засыпать. Еще пока что легкий, как перышко сон, прерывает сестра:

–Авелин?

–М?

–А ты уверена, что нам это нужно? Вдруг мы не найдем родителей? А мадам Бенуа хорошая, нас не обижает.

Теперь Авелине стало ясно, отчего сестра ее выглядит такой несчастной. Она скучает. Скучает по тому месту, откуда они рвались прочь. И Авелина отчасти это могла понять. Анет попала туда совсем малышкой, она там выросла. Каким бы ни было ее сильным желание увидеть родителей, узнать их, еще труднее было расстаться с тем местом, к которому привыкла, местом, которое считала своим домом. Даже если иногда там было плохо, там всегда была мадам Бенуа, которая своей заботой скрашивала серые будни.

–Да она хорошая. – мечтательно произносит Авелина. – Но мы должны попробовать. Обратного пути уже нет, Анет.

–Ну да, наверное, должны. Я не знаю, если честно.

–Я предлагала же тебе остаться, Анет. Теперь уже поздно возвращаться! – потеряв всякий сон, восклицает Авелина.

–Нет, ты чего, я тебя одну не оставлю. Вместе до конца.

Как бы Анет не скучала по тому месту, откуда они только что сбежали, ей не хотелось расставаться с сестрой, также, как и не хотелось бросать сестру одну, когда так многое может случится в жизни (причем не самого хорошего). Анет хотела быть рядом. У нее не было родителей, она не хотела лишиться еще и сестры.

–Ну и хорошо. Завтра нам в путь. А сейчас давай не думать о слишком сложных вещах. – твёрдо заявляет старшая сестра и переворачивается на другой бок, подперев под свое лицо кусочек мягкого одеяла. От этого ей становится приятнее, и сон вновь подходит к ней, взяв в свои объятия.

–Давай. – покорно соглашается Анет. Ей не хотелось спорить с сестрой. Она мало, что понимала во взрослой жизни. Впрочем, как и сама Авелина, но Анет младшая и должна во всем слушаться сестру. Она тоже закрывает глаза и уже совсем скоро погружается в мир снов.

***

Яркое солнце слепит в лицо.

О нет, неужели надо вставать.

Авелина переворачивается на другой бок и утыкается лицом в мягкую подушку, чтобы жгучее утреннее солнце не слепило глаза.

Как же хорошо вот так вот: просто лежать в мягкой постели и ничего не делать. – подумала она, слушая как чудесно поют птицы за приоткрывшимся окном. Утреннее пение птиц словно гипнотизирует ее, напевая при этом:

Оставайся, не торопись,

В глубокий сон ты провались.

Там будет все, как хочешь ты,

И сбудутся все твои мечты…

Слова конечно же придумала сама Авелина, но ей казалось, что сами бы они не придумались, если бы не эти ранние пташки. Смысл своих песен они доносили сразу в сознание девушки. Лишь для нее одной.

Как бы прекрасно здесь ни было, надо вставать. – говорит её внутренний голос, отгоняя назойливую песенку из головы. Она начинает потягиваться.

– Авелина, я нашла кухню и приготовила нам завтрак. – говорит маленькая Анет, осторожно переходя порог комнаты.

Её черные как смоль волосы заплетены в аккуратную косичку на бок.

– Ты так сладко спала, что я не хотела тебя будить. Но нам скоро надо продолжать путь. Нас могут найти. – продолжала она, хотя в глубинах души не знала, что лучше: продолжить свой путь и найти родителей (что не точно) или же их найдут и вернут в детдом, придумав им наказание за содеянное?

–Нашла кухню? – с удивлением спрашивает старшая сестра и тут же приподнимается с кровати. Пение птиц для нее уже не кажется гипнотизирующим. Она вовсе забыла про них. – На первом или на втором этаже? – спрашивает вновь она, но тут же понимает, что это не имеет никакого значения. Вчера все двери были заперты. Абсолютно ВСЕ. Она сама проверяла.

–Да. – спокойно отвечает Анет, не понимая, почему так взволнованна сестра. – На первом этаже. Там в холодильнике я нашла немного еды. Мы можем перекусить и отправиться в путь. А то, что у нас осталось – прибережем на дорогу. – Анет говорила, как уже достаточно взрослый человек, умеющий здраво мыслить. Мыслила она действительно здраво, но то, что запертые двери оказались открыты, даже не заметила. Да и должна ли она была заметить? Ей всего-то 9 лет.

–А еще какие-нибудь ты двери открывала? – не унималась Авелина. Что-то тут ей казалось странным. Страх медленно, но верно заполнял всё ее тело, не оставляя ни кусочка свободного места. Отражение этого выступало у нее на лице.

–Конечно. – с опаской ответила Анет, заметив изменение в лице Авелины, в интонации ее слов. Анет боялась сказать что-нибудь не то, и получить за это от сестры выговор. За то, что была неосторожна и отправилась осматривать дом одна, или за то, что такую находку не разделила с сестрой, или за то, что… – вариантов могло быть масса. Анет это знала точно. Она не могла с точностью определить за что ее может поругать старшая сестра, но откуда-то знала точно, что сестра не упустит момент – это сделать. И хотя на самом деле Авелина почти не ругала сестру (только если за дело), Анет не раз видела такие случаи по телевизору, и об этом ей рассказывали другие девчонки из детского дома. Поэтому каждый раз боялась, что такое и с ней может случиться. Сами слова по себе не страшны. Страшно то, что может последовать за ними. Удары. Испорченные отношения. Именно этого каждый раз боялась Анет. И каждый раз зря.

Это не случилось и в этот раз. Авелина, встревоженная за сестру, лишь осторожно спросила:

– С тобой все в порядке?

– Да, конечно. А что, что-то случилось? – Анет заметно расслабилась и плечи ее опустились.

– Нет, всё в порядке. Пойдем завтракать. – успокоившись проговорила Авелина. Ей совсем не хочется волновать Анет.

–После завтрака покажешь мне комнаты, которые оказались открыты?

–Конечно. – радостно ответила Анет и зашагала в найденную ею кухню.

Быстро нацепив на себя платье, Авелина направилась следом.

***

После завтрака, как и договорились, девочки отправились заново осматривать комнаты. Другие двери на первом этаже двери по-прежнему были закрыты. На втором этаже открытых дверей оказалось не много. Помимо той, в которой ночевали Авелина и Анет, были открыты еще спальня и зал.