– Так не бывает!

– Бывает!

– Если у человека все так хорошо, зачем ему эта дурацкая страховка?

– Все мы смертны.

– Он оставил неплохое наследство. Наверняка при жизни мог бы и любовницу обеспечить.

– О любовнице нам ничего неизвестно.

– Подождите – подождите, как это? Вы же мне сказали, что получатель страховки не жена.

– Совершенно верно.

– Ну не монахинь же из Белогорского монастыря он решил осчастливить?

– Нет – хмыкнул Геша, – страховку получит некий Орлов Антон.

– Родственник? Или друг?

– Этого мы пока не знаем. До вчерашнего дня это никого не интересовало.

За последующий час трескотни, ничего дельного сказано не было. Договорились завтра съездить на место, где нашли труп и побеседовать с его обделенной половиной, и наконец-то визитеры отбыли.

Я завалился спать, потому как утомили они меня изрядно. Особенно эта Мышь Алимовна. Господи! Ну, посмотрела бы на себя в зеркало, перед тем как выходить на улицу! Конечно, некрасивая женщина – она как инвалид – ни в чем не виновата, но раздражает.

Сон был тяжелым и нездоровым. Проснулся я раздраженным и с тяжелой головой. Едва не нагрубил позвонившей тётушке, когда «заботливая» родственница решила поинтересоваться все ли цело в её драгоценных апартаментах.

Гугл мне помог, как мог, выдав «на гора» немыслимое количество Орловых Антонов. Путем тщательной сортировки прилагающихся к фамилии с именем признаков я остановился на одном.

Необходимо выйти развеяться. Состояние моей карточки не позволяло отправиться в клуб, поэтому я направился посмотреть на департамент в котором работает наш неизвестно откель появившийся наследничек.

Департамент при министерстве расположился в здании того же министерства. Хм, ну все в современных стандартах – стекло, бетон, на входе металлодектор и суровый охранник в черной форме. Входящие либо показывают пропуск, либо из паспорта переписываются в толстый журнал. Впрочем, камеры на крыльце нет.

Рабочий день уже заканчивается, есть смысл потусоваться, чтобы приглядеться к обстановке. Блин, охранник может видеть улицу. Кто придумал строить эти стеклянные входные группы?

Очень удачно, что через дорогу магазин цветов и пиццерия. Я купил небольшую пиццу, розу с колючим длинным стеблем и, остановившись чуть в стороне от крылечка наивно-вопросительным взглядом рассматривал поток выходящих. Вряд ли охрана заинтересуется человеком, встречающим свою подружку.

О, на женскую часть сотрудников моя скромная персона произвела впечатление. Выходящие женские группки рассматривали меня, о чем-то оживленно переговариваясь друг с другом. Но лучше бы они смотрели на себя. Все как на подбор невзрачные, неопределенного возраста и типажа – нет, совсем неинтересно в таком женском коллективе работать. Ни одной интересной цыпочки. Их что, специально таких подбирают?

Мужчин немного, и тоже в основном брюхастенькие нирыбы-нимясы. Ну да фиг с ними. Определить на глаз, кто может получить кучу денюжек мне не удалось, ну да ладно.

Будем действовать по плану. План составлю по ходу дела.

Вечер я провел в интернете. Надо же съесть пиццу! Розу пришлось выбросить.

Не сказать, что обнаружил что-то интересное. Еще раз перелопатил гору информации, и удостоверившись, что «при всем богатстве выбора» – альтернативы утреннему Тоше нет.

Да, на мой взгляд, подошел только один, именно тот, из департамента.

Не люблю утро! Сопротивляюсь ему всеми силами моей души! Будь моя воля – утро начиналось бы не раньше полудня. Но сегодня опять пришлось вставать как будто на работу.

Агент ноль-ноль Мышь должна за мной заехать. На сегодня у нас запланирована беседа с мадам вдовой и посещение места обнаружения тела.

Не успел я вскипятить чайник – раздался звонок в дверь. Конечно, мисс пунктуальность. Пришлось предлагать разделить со мной мою скромную трапезу. Впрочем, я оценил её отказ. И её обещание подождать в машине несколько увеличило мою скорость.

Машинка, конечно, оказалась та еще. Зеленый матис! Даже стрёмно садиться! Но что делать? Вранье, что мой порш в ремонте, равнозначно автоматическому согласию на матис.

– К Тамиле Леонидовне еще рано – решительно сообщила мне Мышь – поедем пока за город.

– Если ранним утром вас везут за город в зеленом матисе – это плохая примета – не очень удачно сострил я.

Она даже не глянула в мою сторону, сосредоточенно рулила, изображая полную поглощенность дорогой. Мне стало слегка тревожно – похоже, моя Мышь только недавно получила права. Я на всякий случай пристегнулся.

Оставив машинку на станции, мы пошли пешком.

– Тут практически рядом – сказала Мышь – минут пятнадцать-двадцать.

– А что, место как-то отмечено?

– Нет, но все равно будет понятно.

– Белый контур не смыли?

Она удивленно посмотрела на меня.

– Какой контур?

– Полицию вызывали, когда тело нашли?

– Да.

Я замолчал. Пусть подумает. Мадамка детективы, что ли не смотрела? Может называть её курицей? Кто умнее мышь или курица?

Всю дорогу мне пришлось слушать дифирамбы её начальнику. Такого умного и порядочного человека свет еще не видывал. Все знает, все понимает!

Да я бы и не подумал, что Геша – высшее звено эволюции, эдакий сплав всёзнающего хрена и всё понимающего ёжика!

Что касается места – она оказалась права. Место и, правда, было заметным. Просто грунтовая дорога, идущая параллельно рельсам вдруг расширялась, следы от протекторов появлялись даже в стороне. Все было утоптано, и я бы даже назвал эту степень утоптанности словом – утрамбовано. Достаточно длинное пятно, машина горела и ехала. Так бывает? Разве она не должна была взорваться прямо сразу, как загорелась? Зачем вообще мы сюда приехали?

Я с умным видом походил туда-сюда, потыкался носком кроссовка в траву на обочине. Что я хотел там увидеть?

– Все ясно! Теперь я бы хотел поговорить с женой вашего трупа! – в моем голосе звучал металл, не допускающий даже намека на возражение.

Быстрым шагом я направился в сторону станции.

– Что ясно? – семенила рядом со мной Мышь.

– А вы не понимаете?

– Нет.

– Так и должно быть.

Не могу же я опуститься на одну ступеньку с этой кулемой и недоумевать вместе с ней! В конце концов, теперь я знаю место, и если что-нибудь мне тут понадобится смогу приехать сам.

По пути в город все повторилось. Мышь сосредоточенно следила за дорогой. А я, напустив на себя безразлично-многозначительный вид, молчал.

Вторым пунктом сегодняшнего плана была беседа с вдовой.

Вопреки моему ожиданию у покойного не было особняка. Жил он в одном из новых домов. Конечно, не без понтов. Шлагбаум закрывает въезд во двор, и в подъезде отделка как во дворце.

А квартира на тринадцатом этаже! На тринадцатом! С номером 66, что вкупе с шестым номером дома лично меня навело на определенные мысли.

– Вдову зовут Тамила Леонидовна – уже в лифте проинформировала меня Мышь.

Я кивнул. Какая разница как её зовут? Судя по всему, мадам не была смыслом всей жизни покойного.

– Вы из полиции? – жгучая брюнетка в дверном проеме напряженно вытянулась в вопросительный знак.

– Нет – робко промямлила Мышь.

– Да – уверенно ответил я, и, махнув рукой в сторону Мыши, продолжил – она практикант, будущий адвокат. Ходит со мной в качестве секретаря. Если Вам это мешает – она подождет в подъезде.

Женщина посторонилась, и мы вошли в квартиру.

Ничего особенного. Для так уж преуспевающего бизнесмена даже простовато. Просторно, светлые тона и неким диссонансом среди пастельной гаммы яркая хозяйка. Какая-то сеньора Чересчур. Волосы черные как перья у вороны, и, кстати, выглядят тоже взъерошено. Глаза огромные и черные, еще и обведены черным контуром. Алая помада на губах и лиловые ногти раздражали. Такой же эффект вызывала наброшенная поверх розовой водолазки черная полупрозрачная хламида. Хотя, чего я придираюсь – может человек так горе переживает? Смерть мужа не рядовое событие в жизни.